Джеймс Чейз - Ева

Я подъехал к дому. На веранде сидел какой-то маленький черноволосый толстяк. На столике перед ним стоял высокий стакан виски с содовой. Непрошеный визитер махнул Кэрол рукой и встал.

– Какого черта он явился сюда? – шепотом спросил я Кэрол.

Она сжала мне руку и тихо сообщила:

– Бернштейн. Сам Бернштейн из «Интернэшнл Пикчез». Интересно, зачем он прибыл?

Мы поднялись на веранду. Бернштейн ласково похлопал Кэрол по руке, потом повернулся ко мне.

– Значит, вы и есть Фарстон? – спросил он, протягивая мне вялую пухлую руку. – Счастлив познакомиться с вами, мистер Фарстон. Рад и счастлив, а я нечасто говорю такие слова авторам, не правда ли, малышка?

Кэрол заблестевшими глазами посмотрела на гостя.

– Да, Сэм. Мне ты по крайней мере никогда не говорил таких слов.

– Итак, у вас медовый месяц. Разве это не романтично? Вы на седьмом небе? Оба? Прекрасно. Я и сам вижу, что счастливы. Господи, как хорошо ты, крошка, выглядишь: замужество пошло тебе на пользу. Знаете, Фарстон, я следил за этой особой с тех самых пор, как она приехала в Голливуд. Ее сценарии великолепны. Просто потрясающие, но крайне сдержанны. Словно в сердце Кэрол лед. Кэрол, малышка, часто говорил я ей, тебе нужен мужчина, крупный, сильный мужчина, и тогда ты напишешь шедевр. Но она не обращала на мои слова ни малейшего внимания. – Гость потянул меня за рукав и прошептал: – Вся жалость в том, что я не тот мужчина, которого искала эта девочка. – Он рассмеялся, похлопал Кэрол по плечу и обнял ее. – Теперь она наверняка будет писать сенсационные сценарии.

Комплименты ласкали слух, но я все время задавал себе вопрос, что этому Сэму здесь нужно. Ведь не приехал же он из Голливуда, чтобы сказать мне, что рад и счастлив познакомиться со мной и что Кэрол недоставало большого, сильного мужчины.

– Давайте присядем, – сказал толстяк, подходя к столу. – И выпьем за ваше счастье. Я приехал сюда, чтобы побеседовать с вашим умным мужем, Кэрол. Мне нужно поговорить с ним об очень важных делах, иначе я не стал бы портить вам медовый месяц. Ты ведь хорошо знаешь меня, не так ли, малышка? В душе я романтик… романтический любовник, и я не стал бы портить ваш праздник, но дело срочное и не терпит отлагательств.

– Послушай, Сэм, – обратилась Кэрол к гостю, устремив на него горящие от волнения глаза. – О чем ты хочешь поговорить?

Бернштейн провел рукой по своему толстому лицу – и его маленький, крючковатый нос стал почти прямым.

– Я прочел вашу пьесу, мистер Фарстон, и нашел ее очень хорошей.

У меня по спине пробежал холодок.

– Вы имеете в виду «Остановку во время дождя»? – спросил я, уставившись на Сэма. – Так ведь? Да, конечно, это неплохая пьеса.

Лицо гостя-романтика расплылось в улыбке.

– На основе этой пьесы можно сделать великолепный фильм. Именно об этом я и хотел поговорить с вами. Давайте вместе превратим вашу пьесу в киноленту.

Я мельком бросил взгляд на Кэрол. Она положила свою руку на мою и пожала ее.

– Я же говорила тебе, Клив. Я была уверена, что Сэму понравится твоя пьеса, – задыхаясь от волнения, проговорила моя жена.

Я посмотрел на Бернштейна.

– Вы серьезно делаете мне заявку на киносценарий?

Сэм развел руками:

– Серьезно ли мое предложение? Ну зачем бы я стал тащиться в такую даль, если бы у меня не было веских к тому причин? Правда, есть один нюанс, который надо обговорить. Он имеет для меня значение.

«Выходит, не все так гладко, как кажется», – подумал я, и мое радостное волнение сразу исчезло.

– Что вы имеете в виду?

– Скажите, что имеет против вас Голд? – Сэм наклонился вперед. – Не скрывая ничего, изложите действительную подоплеку конфликта, и тогда мы это дело уладим и начнем делать картину. Наша фирма составит с вами контракт. Все будет в порядке. Но вначале я должен примирить вас с Голдом.

– Из этого ничего не получится, – с горечью проговорил я. – Он ненавидит меня. Он любит Кэрол. Теперь вам ясно, почему он настроен против меня.

Бернштейн посмотрел на меня, потом на Кэрол и разразился хохотом.

– Смешно, – сказал он, когда отдышался. – Я понятия не имел об этом. На его месте я бы тоже возненавидел вас. – Сэм опустошил половину стакана и поднял короткий толстый палец. – Выход есть. Правда, не совсем удачный, но в конце концов, – он пожал плечами, – все уладится. Поступим следующим образом: вы напишете сценарий, я отнесу его Голду и сообщу, что снимаю фильм. Голд всегда поступает, как я хочу, но прежде всего вам надо написать сценарий.

– Прежде всего я хочу, чтобы был составлен контракт.

Бернштейн нахмурился.

– Нет. Контракты заключает Голд. Но я обещаю, что договор будет подписан к тому времени, как вы закончите сценарий. Даю слово. – Гость протянул мне руку.

Я посмотрел на Кэрол.

– Все в порядке, Клив. Сэм всегда добивается своего. Если он сказал, что за контрактом дело не станет, значит, так оно и будет.

Мы с Бернштейном пожали друг другу руки.

– О'кей, – согласился я. – Я напишу сценарий, а вы продадите его Голду. Так?

– Так, – ответил Сэм. – Я уезжаю. Я и так украл у вас слишком много минут вашего медового месяца. Но и напоследок скажу, что такая драма не может не волновать. Мы будем работать вместе, чтоб и фильм был не хуже пьесы. За контракт не переживайте: он будет составлен на очень выгодных для вас условиях. Приезжайте в понедельник ко мне на студию в десять утра. Кэрол покажет вам, где находится мой кабинет. И мы примемся за работу.

Когда гость ушел, Кэрол бросилась в мои объятия.

– Господи, как я рада, – воскликнула она. – Бернштейн сделает прекрасный фильм. Если вы будете работать вместе, результат получится отличным. Ну, разве это не чудесно? Ты доволен?

Я был испуган и встревожен. В моих ушах звенел голос Бернштейна: «Мне нравится ваша точка зрения. И нравится манера ее изложения. Ваша драма волнует, трогает сердце. Контракт будет составлен на очень выгодных для вас условиях». Все сказанное Сэмом относилось не ко мне. Он говорил о Джоне Коулсоне. Я же знал то, что не смогу написать сценарий.

Кэрол высвободилась из моих объятий и посмотрела на меня, в глазах ее была тревога:

– Что случилось, дорогой? – спросила жена и легонько встряхнула меня. – Почему у тебя такой унылый вид? Разве ты не рад?

– Нет слов, очень рад, – сказал я и, присев на кушетку, закурил сигарету. – Но, Кэрол, надо хорошенько все обдумать. Я никогда не писал киносценариев. Я с большим удовольствием продал бы право на экранизацию пьесы, и пусть бы Бернштейн сам искал человека, который написал бы ему сценарий. Я не уверен…

– Вздор, – сказала жена, садясь рядом со мной и взяв меня за руку. – Ты сможешь написать сценарий. Я помогу тебе. Давай начнем сейчас же. Сию минуту.