Джеймс Чейз - Роковая женщина

Что, если она рассказала обо мне Страшиле? Если я заткну ей рот, не появится ли на моем горизонте Страшила, готовый к шантажу? Сказала ли она ему, что у нее есть колье, стоящее, как она воображала, больше миллиона долларов? Станет ли она делиться такой важной информацией с такой мразью, как Страшила? Это следовало выяснить. Если она во все его посвятила, придется заткнуть рот им обоим. Эта мысль не отпугнула меня. Я считал, что ни Рея, ни Страшила не имеют права на жизнь. Для меня они были опасными животными, а сам я охотником, но, если удастся избежать двойного убийства, так будет проще и безопаснее. Размышляя и строя планы, я незаметно задремал, но около двух часов появились первые клопы. Остаток ночи я провел, сидя на жестком стуле и опустив голову на сложенные на стуле руки. В четвертом часу безмолвие ночи было расколото ревом мотоцикла. Стоя у окна, я смотрел, как Страшила небрежной, раскачивающейся походкой поднимается по ступенькам, направляясь к себе.

На другое утро после скудного завтрака я зашел в общественную баню, а затем примерно до полудня, убивая время, слонялся по улицам, обходя стороной центр. Я боялся наткнуться на Дженни. Купив коробку порошка от клопов, я вернулся в свою комнату и взялся за приготовление ленча из консервированной говядины и консервированной картошки. Густо посыпав простыни и матрац порошком, я лег и уснул.

Проснулся я в семь часов и, подойдя к окну, посмотрел через улицу. За занавеской Страшилы горел свет. В комнате ниже этажом Сэди что-то готовила на плите. Посмотрев вниз на улицу, я увидел, что «хонда» исчезла, и, следовательно, Страшилы нет дома. Я перебрал купленные мною консервы и решил попробовать равиоли, которое оказалось жестким и безвкусным. Поев, я сел с сигаретой у окна и ждал часов до девяти, пока не увидел, как выходит Сэди. Я достал из сумки пистолет и сунул его в задний карман, а потом спустился на улицу и приблизился к Сэди, когда она вышла из подъезда.

— Привет, конфетка, — воскликнул я. — Как насчет маленькой разминки? Она улыбнулась мне:

— Ну ты даешь, парень! — Она просунула мне руку под локоть. — Ага, давай разомнемся.

У нее в комнате я достал из кармана сотенную бумажку и показал ей:

— Хочешь заработать столько, Сэди? У нее расширились глаза:

— Ты хочешь каких-нибудь заковыристых штучек?

— Я хочу провести здесь ночь, — ответил я. — У меня в комнате клопы.

Она склонила голову набок, в ее глазах светилось любопытство.

— Где ты берешь такие красивые бумажки, лапочка?

— Неважно. Так сплю я здесь или иду в отель? Она протянула ладонь:

— Давай. Ты спишь здесь. Еще входя в комнату, я услышал непрекращающиеся шаги Реи над головой.

— Твоя психованная все ходит, — сказал я и отдал деньги Сэди.

— Не говори. Я уже привыкла. Теперь я дергаюсь, когда она перестает ходить.

Она положила деньги в сумочку, потом подошла к кровати и сняла постельное белье. Подойдя к шкафу, она достала чистые простыни.

— Все самое лучшее, — заметил я. Я присоединился к ней, чтобы помочь перестелить постель.

— Когда лапочка платит сто баксов, он имеет право на чистые простыни, — сказала Сэди. — Раз вся ночь наша, я приму душ. Хочешь выпить чего-нибудь или поесть?

— Выпить не откажусь.

Она достала бутылку дешевого виски, принесла воду из-под крана и лед и оставила меня одного, пока принимала душ. Я сидел в старом кресле и слушал, как Рея вышагивает у меня над головой. Казалось, это мечется в клетке животное. Я думал о ней, вспоминая то время, когда испытывал к ней вожделение, но теперь она ничего для меня не значила. Просто опасное животное. Если бы я смел, то поднялся бы наверх, вышиб пинком дверь и пристрелил ее, но я понимал, что это не самый безопасный метод закончить нашу маленькую драму. Когда я убью ее, то позабочусь, чтобы ничего не указывало на меня.

Эта ночь с Сэди была не такой бурной, как в прошлый раз. Я утолил первый голод. Мы заснули в объятиях друг друга.

Сэди спала крепко, но я парил между сном и бодрствованием. Мое полусонное сознание отмечало стук каблуков непрерывно вышагивающей Реи, но полностью я проснулся, когда стекла задребезжали от рева приближавшейся «хонды». Сэди застонала и пошевелилась, потом повернулась на другой бок и опять заснула. Внизу грохнула дверь. Потом я услышал тяжелые шаги Страшилы, с шумом поднимавшегося по лестнице. Стук каблуков Реи резко оборвался. Я слышал, как Страшила открыл дверь и с треском захлопнул ее.

— Слушай, сука, это последняя бутылка виски, которую я покупаю!

Его низкий угрожающий голос доносился сквозь потолок.

— Дай сюда!

Я сразу узнал голос Реи.

— Бери! Упейся насмерть! Мне-то какого черта беспокоиться?

Сэди тихо застонала во сне. Наступила долгая пауза, затем Страшила снова заговорил:

— С меня хватит! Нечего тебе здесь делать! Хата мне нужна самому. Выметайся, и все!

— Заткнись, безмозглое отродье, ублюдок! — В голосе Реи звучала истерическая нотка, заставившая меня насторожиться. — Я останусь здесь! Мне некуда больше идти! Попробуй встать мне поперек дороги, и я прижму тебя к ногтю! Я ведь могу, Страшила! Легавым давно не терпится наложить на тебя лапу!

После длительного молчания Страшила сказал:

— Черт, да что же все это значит? Мне надо знать! Что ты там молола насчет того, чтобы остаться здесь, пока шухер не утихнет? Какой шухер? Что ты натворила? За каким чертом тебя принесло сюда прятаться от легавых? Где Фел? Я хочу знать! Хватит с меня твоего проклятого хождения и пьянки! Хата мне нужна самому, без тебя!

— Да ну?

Лежа неподвижно, чувствуя тепло, идущее от тела прижавшейся ко мне Сэди, я слушал. Рея продолжала:

— Я останусь тут, пока не смогу уйти без риска. Я не высунусь на улицу, пока все не успокоится. Я для тебя немало сделала. Кто купил тебе твой чертов мотоцикл? Почему ты не попробуешь сам что-нибудь заработать? На что ты годен, кроме как гонять на мотоцикле и хвастать, безмозглая ты тварь?

— Ладно. — Страшила понизил голос, и мне приходилось вслушиваться, чтобы разобрать его слова. — Тогда выметайся! Валяй, скажи про меня легавым. Они меня не тронут, когда зацапают тебя! Так что собирай манатки и выметайся!

— Выпей, Страшила.

— Я уже сказал: выметайся!

— А, кончай, чего там. Вечно мы цапаемся. — В голосе Реи вдруг появилась плаксивая нотка. — Выпей, я хочу в постель… с тобой.

— Кому ты нужна? Сказано: катись!

— Я слышала, милый, но я хочу лечь. Давай.

— Я сыт тобой по горло, пьяная корова! Катись сама улаживать свои проклятые делишки и оставь меня в покое.

По звучавшей в его голосе злобе я вдруг отчетливо понял, что он говорит всерьез и не отступился. Я соскользнул с кровати и торопливо натянул одежду. Возможно, вот он — мой шанс! Она ничего ему не сказала! Значит, Страшила мне не опасен!