Джеймс Чейз - Туз в рукаве

— Никто не отвечает.

Хельга сделала глубокий вдох и только большим напряжением воли сдержала себя.

— Дайте мне отдел обслуживания. К телефону подошел шеф отдела.

— Мне нужно поговорить со своим шофером.

— С вашим шофером? — в голосе служащего было легкое изумление. — Сейчас, мадам.

Хельга сидела на кровати и чувствовала, как холодеет ее тело.

— Мадам, ваш шофер час назад ушел из отеля. Что-нибудь передать ему?

— Нет, это не так срочно.

Она медленно повесила трубку. Потом встала и подошла к окну. По-прежнему шел снег и тротуары были мокрыми. Прохожие в шубах скользили по ним. Хельга опустила занавеску, надела шифоновую рубашку и легла в постель. Зачем она так напилась!

Она виновата во всем. Нужно было приказать Ларри пройти к ней в комнату. Где он теперь может быть?

Она легла навзничь и уставилась в потолок. Неужели он отправился на поиски какой-нибудь шлюхи?

Так она лежала, рисуя перед собой разные сексуальные картины, потом разрыдалась.

Хельга проснулась в восемь часов. Она зажгла лампу на ночном столике и лежала, глядя в потолок. Хорошо, что на свете существует снотворное, подумала она.

С трудом подняла телефонную трубку.

— Принесите кофе мне в комнату и скажите моему шоферу, что мы выезжаем в девять часов. И подготовьте мой счет.

Вставая и одеваясь, она подумала, как ей теперь быть, если вдруг сообщат, что ее шофер скрылся в неизвестном направлении. Да еще может быть с ее машиной. Впрочем, у нее нет оснований не доверять ему. События, происшедшие вчера, были всецело ее виной. Он не знал, чего она от него хотела.

Выпив две чашки кофе и наложив косметику, Хельга удовлетворенно кивнула.

Надевая шубку, она услышала стук в дверь.

Вошли швейцар и управляющий отелем.

— Ваша машина готова, мадам.

Они вместе сошли вниз. Зная, чего от нее ожидают, Хельга сказала служащим, что она прекрасно спала и очень довольна номером. Ей подали счет, и она расплатилась, не проверяя. Ожидая сдачу, она случайно бросила взгляд на одну графу счета.

— А это что? Разговор с Гамбургом? Портье поспешил объяснить.

— Ваш шофер разговаривал из своего номера, мадам. «Пятнадцать франков. Довольно долгий разговор», — подумала Хельга.

— Ах, да, я совсем забыла.

Взяв сдачу, она рассеянно кивнула портье и в сопровождении управляющего пошла к «мерседесу».

Около машины стоял Ларри. Со своей обычной мальчишеской улыбкой он открыл перед Хельгой дверцу. Швейцар положил ее чемодан в багажник и сунул в карман чаевые. Хельга протянула руку управляющему, а Ларри сел за руль. Последнее прощание, обмен любезностями, и машина отъехала.

— Доброе утро, мэм, — приветливо сказал Ларри.

— Направо до конца улицы, а затем прямо, — холодно сказала Хельга.

— Я знаю дорогу. Перед отъездом я просмотрел план города.

— Очень предусмотрительно.

Раздражение в ее голосе нельзя было не понять, и Ларри бросил на нее быстрый взгляд.

— У вас все в порядке, мэм?

— У меня болит голова. Помолчите, пожалуйста.

— Конечно. Не могу ли я чем-нибудь помочь вам?

— Можете. Подержите рот на замке.

Хельга понимала, что плохо разговаривает с юношей, но это, казалось, не обидело его. Он просто пожал плечами и сосредоточится на езде. С легкой досадой Хельга наблюдала, как легко он маневрирует в уличном движении и избегает пробок. Сама она никогда не смогла бы так непринужденно водить машину. Наконец они выбрались на шоссе, ведущее в Цюрих.

Все еще не решив, стоит ли дальше разыгрывать больную, Хельга курила одну сигарету за другой. Когда они достигли предместий Цюриха, она спросила Ларри:

— Вы сможете проехать через город?

— Да, мэм, — ответил он. — Прямо, потом до светофора налево, через тоннель и до окружного шоссе.

Хельга посмотрела на него. Он по-прежнему жевал резинку и его лицо не выражало ничего, кроме невозмутимого спокойствия. Она перевела взгляд на его большие руки, лежащие на руле, и ее гнев растаял в страстном желании.

Когда машина поднималась на гору по серпантину, Хельга нарушила молчание.

— Где вы были вчера вечером, Ларри?

На скорости сто восемьдесят он обогнал голубой «пежо».

— Вчера вечером, мэм?

— Мы едем слишком быстро.

— Простите, мэм.

Он снизил скорость до ста.

— Я задала вам вопрос.

— Я был в отеле. Хельга стиснула руки.

— Не лгите! — Она испугалась, что ее голос звучал слишком пронзительно и постаралась взять себя в руки. — Я хотела поговорить с вами, но мне сказали, что вы вышли из отеля. Где вы были?

Ларри обогнал «ягуар».

— Помедленней, Ларри!

Он еще немного сбросил скорость.

— Так где же вы были? — настаивала Хельга.

— Я вышел немного прогуляться. Разве это запрещено? Упрек, прозвучавший в голосе Ларри, подействовал на Хельгу как удар. Неужели она совсем разучилась понимать людей и снисходить к их слабостям? Неужели юноша не мог сделать пары шагов без того, чтобы она не прочла ему нотацию? Она слишком драматизирует события.

— Конечно, не запрещено, — ответила она. — Но нужно было предупредить меня.

— Мне хотелось немного осмотреть город. Но там не было ничего интересного и я скоро вернулся в отель.

— Понимаю.

У Хельги было ощущение, что он лжет, но она не могла поймать его.

Следующий час они молчали и Хельгу злило, что юноша кажется совершенно спокойным и не считает нужным поддержать беседу. У въезда в Бернардино-тоннель Ларри включил фары, и тут Хельга впервые завела разговор о Гамбурге.

— В счете за отель стоял телефонный разговор с Гамбургом. Мне сказали, что его заказывали вы.

— Да, мэм. Мне хотелось узнать, как обстоят дела у Рона. Простите, если я поступил неправильно.

Это бесконечные «простите» стали действовать Хельге на нервы.

— Что делает ваш Рон? Он уже на свободе?

— Да.

— И о чем вы говорили?

— Рона не было дома. Я разговаривал с нашим общим знакомым.

Хельга пожала плечами. Если он ей не доверяет — пожалуйста. Езда через тоннель длилась несколько минут.

— Теперь будет трудный участок, Ларри. Я лучше знаю дорогу. Может быть, мне стоит сесть за руль?

— Как угодно, мэм.

— Поменяемся местами у ближайшей бензоколонки. Через десять километров после выезда из тоннеля показалась бензоколонка. Ларри затормозил перед насосами.

Он вылез, и Хельга села за руль. Когда бак машины заполнился бензином, она попросила Ларри расплатиться.

— Что, мэм, простите?

В его тоне было что-то такое, что заставило ее повернуться к нему. Он постарался избежать ее взгляда.

— Я просила вас уплатить хозяину бензоколонки тридцать франков, — резко сказала она.

Ларри густо покраснел.

— Простите, мэм, но у меня нет денег, — сказал он.