Джеймс Чейз - Сделай одолжение – сдохни!

Хотел бы я знать, во что вложен этот миллион и какой ежегодный доход он приносит. Олсон должен быть в курсе, но просто взять и спросить его нельзя. Возможно, знает Маршалл, но возможно, и нет. Я, конечно, могу аккуратно прощупать почву, когда встречу его в следующий раз, но как встретиться с ним, если только не приходить специально к поезду? Это слишком бы бросалось в глаза. И мои мысли переключились на миссис Маршалл.

До того как я попал в тюрьму, немалая часть моего свободного времени отводилась женщинам. Я оказался достаточно глуп, чтобы жениться на женщине восемью годами старше меня. Через пару лет я утратил к ней интерес и стал поглядывать на сторону. И обнаружил, что кругом полно симпатизирующих мне девушек, которые намного моложе и намного привлекательнее, чем моя жена. После года непрерывных измен жена в конце концов меня застукала. В то время я не мог себе позволить развод, поэтому после долгих увещеваний и клятв ухитрился убедить ее, что подобное больше никогда не повторится, что я окончательно вернулся в лоно семьи. Потом меня забрали во Вьетнам. Там я развернулся вовсю. Вьетнамские девушки были податливы и восхитительны. Вернувшись домой, я обнаружил, что после ночной жизни Сайгона жизнь с моей женой невыносимо скучна. Я снова начал ее обманывать, затем закрутилась эта афера со слиянием двух фирм, и я попал в тюрьму. К тому времени жена решила, что с нее хватит, и нашла себе кого-то другого. Она взяла развод. Что ж, по крайней мере, мне не надо было платить алименты.

Не считая нескольких шлюх для разрядки, я держался в стороне от женщин по той простой причине, что не мог себе позволить ухаживать за ними, угощать их и водить в кино, прежде чем забраться к ним в постель. Сейчас я впервые за все время задумался, может ли мой сексуальный опыт принести мне пользу.

Судя по тому, что я слышал, миссис Маршалл жила как отшельница. Если она не совсем ненормальная, ее явно должно обрадовать мужское внимание. Если я сумею правильно с ней обращаться, то смогу получить от нее больше информации, чем от ее мужа. Проблема, конечно, в том, как с ней познакомиться.

Я ничего не мог сделать до следующего дня, до понедельника. Маршалл наверняка поедет во Фриско. Допустим, сказал я себе, я подъеду к его дому поинтересоваться, как его дела…, представлюсь тем доброхотом, который спас его от полиции и привез домой с железнодорожной станции. Просто дружеский визит. Что плохого в такой идее?

Я поразмыслил и пришел к выводу, что это опять чересчур прозрачно. Мне нужно быть терпеливым. Времени у меня еще много. До тех пор, пока тетка не умрет и Маршалл не получит деньги, я должен ждать.

Встав с дивана, я натянул на себя плавки, прихватил полотенце и отправился на пляж.

Казалось, в Викстеде всех осенила та же самая идея. К воде мне пришлось пробираться между распростертыми телами. Я плавал среди взвизгивающих и хохочущих подростков, среди каких-то жирных теток, тощих пожилых мужчин и нескольких глубоких стариков.

Такие развлечения не для меня.

Возвращаясь по песку к дому миссис Хансен, я услышал, как меня окликают по имени. Оглянувшись, я увидел Джона Пиннера, сидящего на раскладном стуле в тени под пальмой. Он помахал мне рукой.

Подойдя к нему, я услышал:

– Приветствую, дружище. – Он указал на свободный стул рядом с собой:

– Дай отдых ногам, если у тебя нет дел поважнее.

Я уселся рядом с ним.

– Моя жена только что ушла домой, – сказал Пиннер, словно оправдываясь, почему он оказался в одиночестве. – Ей нельзя слишком долго быть на солнце. Я слышал, что ты поладил с Бертом. Как тебе нравится эта работа?

– Очень нравится, спасибо вам, мистер Пиннер.

Он пригладил свои марк-твеновские усы, и в глазах его мелькнула искорка.

– Я тебе говорил…, у нас славный городок, лучший на Тихоокеанском побережье. – Он залез рукой в полиэтиленовую сумку и извлек оттуда сигару. – Хочешь сигару?

– Спасибо, нет.

Я достал свои сигареты. Мы закурили и стали разглядывать пляжную публику.

– Наш шериф Сэм Маквин звонил мне, спрашивал насчет тебя. – Пиннер всей тушей пошевелился на стуле. – Такая у него работа. Он прекрасный человек. Я дал ему хороший отзыв о тебе. Я слышал, что он беседовал с тобой.

– Да…, кажется, он славный человек.

– Что есть, то есть. – Он выпустил дым. – Том Мейсон рассказал мне, как по-соседски ты себя повел в случае с Фрэнком Маршаллом. Ты помог ему избежать неприятностей. – Пиннер глянул мне в глаза:

– Фрэнку сейчас очень нужна помощь. Все его друзья объединяются для этого.

Я стряхнул пепел с сигареты.

– Что в нем такого особенного, мистер Пиннер?

– Не пройдет и месяца, как он, хочет он того или нет, станет одним из самых влиятельных граждан нашего города. – Пиннер нахмурился, глядя на свою сигару. – Дело в том, что наш городской комитет по планированию – я его член – уже некоторое время занимается одной перспективной программой. Когда миссис Фремлин еще была не очень плоха, мы пытались заинтересовать ее своими планами, но нам этого не удалось. Надо полагать, что, когда человек так болен, как она, его не слишком интересуют долгосрочные программы. Однако она сказала нам, что после ее смерти все ее состояние перейдет к ее племяннику, Фрэнку, и он сможет распорядиться деньгами так, как ему захочется.

– Мистер Пиннер, могу я поинтересоваться, что это за программа? – осторожно спросил я.

– Конечно. Это не секрет. Чего в нашем городе не хватает, так это парка с аттракционами и отеля. Мы рассчитываем, что, собрав полмиллиона долларов, сможем построить парк с аттракционами, который привлечет к нам массу туристов. Нашему городу нужны туристы. Здесь уже есть три отеля, но они небольшие. Нам нужен отель для среднего класса. Я гарантировал комитету, что дам сто тысяч долларов. Еще десяток патриотически настроенных горожан вложат по пятьдесят тысяч каждый. Это составит основу, но нам нужно, чтобы Маршалл добавил по крайней мере тысяч триста. Если он согласится, мы сможем превратить Викстед в туристический центр.

– Звучит грандиозно, – сказал я. – И как отреагировал Фрэнк?

Пиннер потянулся за сигарой, нахмурился:

– В этом наша проблема. Мне нет нужды говорить тебе, что Фрэнк пьяница. Ему наплевать на все, кроме бутылки, но мы с ним работаем. Думаю, рано или поздно нам удастся пробудить в нем здравый смысл, а пока нам нужно быть очень осторожными, чтобы он не совершил какую-нибудь глупость. Когда мы приступим к осуществлению нашей программы, Фрэнк станет председателем городского комитета. Фрэнк и должен им быть, учитывая его долю капитала, к тому же, насколько я знаю Фрэнка, он будет на этом настаивать. Я и остальные члены комитета продолжаем разъяснять ему, насколько удачным будет такое помещение капитала, но он заявляет, что еще не получил наследство и начнет думать обо всех этих делах не раньше, чем у него появятся деньги.