Барри Робертс - Шерлок Холмс и талисман дьявола

– Во время матча с Томсоном, новозеландцем, за «красный котелок» и «кошелек» было несколько моментов, когда он едва не нокаутировал меня. Он был к этому почти так же близок, как вы, мистер Холмс, и я решил, что время повесить перчатки в угол, и не могу сказать, что огорчен этим. Ну а теперь, что вы скажете о вашем деле?

Холмс кратко и точно объяснил, в какое положение попал полковник Харден. Макмурдо слушал молча. Когда Холмс закончил, тренер открыл дверь и выкрикнул три имени.

– Вам нужно троих, – сказал он, опять сев, – и эти трое – самые лучшие из всех моих парней.

Через минуту на пороге появились трое молодых людей. Макмурдо представил их:

– Они парни упорные и подвижные и знают, как заставить себя слушаться. Для ваших подопечных лучших рук не найти.

Холмс объяснил им задачу и заплатил кругленькую сумму на необходимые расходы.

– Обязательно сообщите по телеграфу о любом нападении или угрозе нападения на полковника Хардена, – сказал им Холмс. – Мне необходима также ежедневная информация о всех передвижениях полковника, а если он захочет переменить место жительства, я должен знать об этом заранее.

Трое молодых людей отправились по своим делам, а мы распрощались с мистером Макмурдо. С ближайшего почтового отделения Холмс телеграфировал Хардену, чтобы он ожидал людей от Макмурдо, и после этого мы были готовы к следующему визиту.

Я не удивился, узнав, что Общество Св. Офиокуса имело штаб-квартиру поблизости от Холиуэлл-стрит, которую уже много лет как облюбовали распространители всякого непристойного товара. Несомненно, распущенность здешних нравов толкнула жертвы Дрю прямо в объятия дьявол!. Общество находилось в доме с двумя фронтонами. Помещение прежде было занято лавкой, но сейчас окна были закрыты зелеными занавесками с изображением фигуры Змееносца. На новой медной пластине были выгравированы адрес общества и фамилия секретаря.

Когда мы вошли, прозвенел колокольчик, как это бывает в лавках. Мы очутились в приемной с двумя столами и множеством стульев. Вдоль стен тянулись книжные полки. Ступенькой ниже была видна перегородка, за которой размещалось служебное помещение, скрытое от постороннего взгляда. При звуке колокольчика из-за перегородки раздался голос:

– Пожалуйста, присядьте. Я выйду к вам через минуту.

Холмс улыбнулся и стал разглядывать книги на полках. Большей частью это были редкие старинные издания, фолианты мистического содержания. Многие, и очень толстые, были посвящены некромантии и астрологии. Там были труды иностранных авторов в оригинале и в переводе. О большинстве авторов я никогда не слышал.

Зная интерес моего друга к кельтским диалектам, я привлек его внимание к тому под названием «Истинный кельтский язык» какого-то аббата Буде. Холмс фыркнул:

– Этот почтенный господин убежден, что настоящим, подлинным языком кельтских племен был английский! Как и английские израэлиты, чьи бессмысленные писания тоже здесь представлены, он не проводит никаких различий между иберийским и кельтским, саксонским, датским и норманнским языками.

– Английские израэлиты? – переспросил я.

– Да, есть такая любопытная секта, которая считает, что в свое время Англию захватили потомки двенадцатого колена древней Иудеи. Они ухитряются игнорировать значительные лингвистические достижения наших полиглотов, и если почитатели Св. Офиокуса могут верить подобной чепухе, то Дрю очень просто заманить их в свои сети.

Мы обернулись на звук шагов. Низенький краснолицый человек в очках на довольно большом носу вышел из служебного помещения.

– Чем могу служить, джентльмены? – И побелел, когда Холмс повернулся к нему лицом.

– Доброе утро, Фредди, – сказал Холмс. – Ватсон, позвольте мне представить вам моего старого друга Фредди Порлока. Мистер Порлок, или Кулбон, как он ныне именует себя, был когда-то моими глазами и ушами в шайке профессора Мориарти. Вы, значит, опять сбились с праведного пути, Фредди?

– Мистер Холмс, – сказал, едва не задохнувшись от волнения Порлок, – не ожидал увидеть вас снова. А что касается моей службы здесь, то после несчастной кончины профессора Мориарти и вашего исчезновения я был вынужден любыми средствами зарабатывать себе на жизнь.

– Да уж действительно, что любыми, – заметил Холмс. – А что касается несчастной кончины Мориарти, то единственное, что тут можно считать несчастьем, так это ее время. Смерть случилась примерно на тридцать лет позже, чем следовало бы. Ну а что вы можете сказать о своем новом хозяине? Расскажите-ка мне о мистере Дрю.

– Не смею, мистер Холмс. Я действительно не смею. – И Порлок со страхом оглянулся. – Если бы Дрю сейчас вошел и увидел вас здесь, со мной было бы кончено. Он вас знает, мистер Холмс, и он ужасный человек, когда ему противодействуют.

Холмс вытащил часы из жилетного кармана:

– Сейчас без четверти двенадцать. Мы с Ватсоном отправляемся в пивную, в ту, что здесь неподалеку, за углом. Я надеюсь вас увидеть там ровно в полдень, после того, как вы закроете свою контору на время ленча. Вот деньги, Фредди, но если они вас уже не привлекают, как в старые времена, тогда мне придется передать в Скотленд-Ярд кое-какие интересные документы.

Порлок стоял молча, все такой же бледный. Мой друг повернулся на каблуках:

– Идемте, Ватсон, а вы, Фредди, не забудьте о нашем свидании за ленчем.

В одну минуту первого Порлок присоединился к нам за угловым столиком в пивной. Несмотря на теплый день, он был в пальто с поднятым воротником и перчатках. Фредди нервно озирался вокруг, и было ясно, как он боится, что его застанут за разговором с Холмсом.

– Ну, – сказал Холмс, когда наш гость проскользнул на место и перед ним поставили кружку пива, – есть два пути, Фредди. Один: вы можете, если захотите, доставлять мне полезную информацию. Другой: вы получите возможность ответить перед Скотленд-Ярдом за не очень удачный письменный опус. Что вы об этом думаете?

Порлок сделал большой глоток и перегнулся через столик:

– Я понимаю так, что тут денежками пахнет, мистер Холмс?

– Если вы хотите получать гонорар за свои труды, я буду расплачиваться с вами по прежней таксе, но только в том случае, если информация будет полезной.

– А что вы хотите знать, мистер Холмс?

– О вашем новом хозяине Дрю. Он шантажист. Почему он заинтересовался полковником Харденом?

– Шантаж, мистер Холмс? Определенно нет. Я бы, конечно, знал, если бы речь шла о чем-нибудь подобном.

Холмс стремительно протянул руку и пригвоздил левое запястье Порлока к столу. Потом осторожно снял перчатку с его руки.

– Летом тоже иногда носят перчатки, – заметил он. – Но зачастую ношение перчаток предполагает намерение что-то скрыть, и вот доказательство: три дня назад вы были в Хемпшире и снимали омерзительные фотографии, чтобы Дрю мог потом предъявлять требования своим жертвам. На ваших пальцах – пятна от нитратов. А может быть, вы мне покажете недавний ожог на большом и указательном пальцах левой руки – следы вспышки? Не тратьте понапрасну мое время, Фредди. Насколько мне известно, вы можете с одинаковым основанием предстать перед судом Винчестера по обвинению в шантаже, а перед судом Бейли – в качестве специалиста по подлогам.