Юрий Кларов - Черный треугольник. Дилогия

Фамилии экспроприаторов Грызлов узнал через два дня после Вашего посещения, но не от товарища Семена, а от активиста «Общества отщепенцев» на Хитровом рынке Михаила Бирюкова (Мишка Мухомор), который явился к нему в Дом анархии с просьбой помочь обустроиться в Пскове, куда он собирался, кажется, к родственникам. Когда речь зашла об экспроприации ризницы, Бирюков рассказал, что в декабре прошлого года его разыскал Паук, барыга из Саратова, который раньше занимался своим промыслом на Хитровом рынке. Паук предлагал ему «взять» патриаршую ризницу и поделился с Бирюковым своими планами. Бирюков согласился, но вскоре был арестован за ограбление магазина на Кузнецком мосту. Тогда Паук «дал это дело» своим саратовским. Кому именно, Бирюков не знал, но обещал попытаться выяснить это у известного барыги с Хитрова рынка Никиты Африкановича Махова. На следующий день он сообщил Грызлову, что ризницу экспроприировали уголовники из Саратова братья Прилетаевы. Махов считал, что после экспроприации братья вместе с ценностями выехали в Саратов. Однако Бирюков сказал Грызлову, что это не так, что всего несколько дней назад он видел младшего Прилетаева в Шелепихинском проезде, где у того живет маруха. Причем Дмитрий Прилетаев просил его никому, особенно Махову, об этой встрече не говорить.

Когда к Грызлову пришел товарищ Семен и рассказал, что «уголовка замела» Мишку Арставина, Пушка и Дублета, а Махов собирается «заложить» Паука, с которым у него давние счеты, мы уже знали, что Дмитрий снимает в Краскове дачу Бетиных. Знали мы и о том, что, не найдя оптовых покупателей, он пытается продать ценности через ювелира ризницы церковникам и казначею «Алмазного фонда» Мессмеру, а если это не удастся, увезти их в Петроград и предложить там богатым иностранцам.

Федор Грызлов считал, что ни в коем случае не следует допускать Вашей встречи с Маховым. Он предлагал самим переговорить с Маховым и ликвидировать Паука и Прилетаевых, не вмешивая в это уголовно-розыскную милицию. Но Отец с ним не согласился. Он сказал, что все изъятые ценности все равно не поступят в кассу федерации, так как Махов потребует за свою мнимую услугу часть экспроприированного. Зато о нашем участии в этом акте станет известно большому кругу лиц, и уголовно-розыскная милиция, которая уже наверняка вышла на Махова через Арставина, Пушка и Дублета, неминуемо выйдет и на нас. «А это было бы преждевременно, – сказал он. – Дергать волка за хвост можно лишь тогда, когда в другой руке у тебя нож, которым ты тут же перережешь ему глотку. Сейчас же подобная акция станет для большевиков поводом для разгрома черной гвардии, которая не способна к сопротивлению из-за своей неорганизованности и нехватки оружия. Это будет медвежьей услугой делу третьей социальной революции, – сказал он. – Погнавшись за малым, мы потеряем все».

Муратов предложил не препятствовать Вашей встрече с Маховым и операции уголовно-розыскной милиции в Саратове, использовав это время для ликвидации Прилетаева, и экспроприации ценностей, хранящихся на даче Бетиных. Он сказал, что, по предварительным данным, у Дмитрия большая часть имущества ризницы и «Алмазного фонда», ибо в Москве более широкий рынок сбыта, чем в Саратове.

Акт в Краскове был поручен мне, Федору Грызлову и трем боевикам из комендатуры Дома анархии.

По указанию Отца ликвидация Дмитрия Прилетаева была представлена в виде самоубийства, что должно было исключить подозрения в причастности к этому акту анархистов.

Изъятые на даче Бетиных ценности мы привезли ночью в Дом анархии, а затем поместили их в подвале особняка, принадлежавшего до реквизиции Лобановой-Ростовской (дом № 1 по Дурновскому переулку), который теперь занимает анархистский партизанский отряд.

Учитывая необходимость быстрой реализации ценностей, было решено воспользоваться отношениями, которые завязались у покойного с рядом лиц, в том числе с казначеем «Алмазного фонда». К В.Г.Мессмеру я явился в качестве представителя Дмитрия Прилетаева, взяв с собой в виде полномочий несколько драгоценных камней, которые и были у меня найдены при обыске в милиции…

Из протокола опросагражданки Штерн Р.Д.,

произведенного заместителемпредседателя Московского советамилиции тов. Косачевским Л.Б.

(Дело об ограблении патриаршей ризницы в Кремле)

В О П Р О С. Вам было известно о готовящемся убийстве Прилетаева?

О Т В Е Т. Нет.

В О П Р О С. Почему вам об этом не сообщили?

О Т В Е Т. Не знаю.

В О П Р О С. А как предполагаете?

О Т В Е Т. Видимо, считали, что я буду возражать, и не хотели излишних осложнений.

В О П Р О С. Ваше отношение к указанному акту?

О Т В Е Т. Отрицательное. С политической точки зрения – это авантюризм, недостойный идейных анархистов.

В О П Р О С. А с моральной?

О Т В Е Т. Подлость.

В О П Р О С. Эти ценности спрятаны в доме Лобановой-Ростовской, где, как вам известно, размещается анархистский партизанский отряд. Окажете ли вы нам помощь в изъятии их оттуда?

О Т В Е Т. Я должна подумать.

В О П Р О С. На это требуется время… Видите во дворе две машины? Я сейчас выезжаю… Итак, да или нет?

О Т В Е Т. Да.

Бессонная ночь на Сухове не сказалась. Оживленный, подтянутый и немного торжественный, он протянул мне черную трубку настольного телефонного аппарата.

– Рычалов?

– Нет профессор Карташов. Архимандрит Димитрий интересуется новостями. Я сказал, что кое-какие новости есть…

На диване, укрывшись с головой шубой, спал, мерно похрапывая. Артюхин. Роза делала вид, что читает газету. Волжанин поставил перед ней стакан чая и блюдце с сахаром. Я даже не знал, что у нас имеются стаканы и блюдца. Сам он пил чай из жестяной кружки. Роза всегда пользовалась успехом у матросов. И как оратор, и как женщина…

– Доброе утро, господин Карташов.

– Я по поручению его высокопреподобия…

– Знаю. Можете передать Александру Викентьевичу, что уже найдены и находятся у меня почти все ценности ризницы и часть имущества «Алмазного фонда».

– «Алмазный фонд»? Что такое «Алмазный фонд»?

– Архимандрит знает.

– А что именно не разыскано из экспонатов ризницы?

– Не обнаружены александрит «Цесаревич» и изумруд «Андрей Первозванный». Кроме того, золотые крышки евангелия переплавлены в слитки.

– А все остальное у вас?

– Да.

– Архимандрит будет счастлив. Жаль, что он не успеет навестить вас. Ведь он сегодня уезжает…

– Сегодня?!

– Да. Сначала в Петроград, а оттуда на Валаам…

Николаевский вокзал… Я вспомнил Каланчевку, какой мы ее увидели тогда с Волжаниным.