Николас Блейк - Дело мерзкого снеговика

– А, этот… Да, вполне возможно. Но она бы не смогла довести это до конца. Не так давно я слышала от нее то же самое. Они даже скандалили по этому поводу. – Глядя на Блаунта, Эвнис слегка стушевалась в конце последней фразы. – Нет, это был не скандал, но голоса их звучали весьма возбужденно, – поправилась она.

– Вы не любите мистера Дайкса? – вступил Найджел.

– Я считаю его несносным и слишком громогласным коротышкой. Он еще и пацифист.

– Возмутительно! – ревностно поддакнул Найджел.

– Считаете ли вы, что мисс Ресторик перенесла объект своего внимания на доктора Богана? – спросил Блаунт.

– О, это такой приятный и интересный мужчина, правда? А бедную Бетти частенько тянуло узнать, что у кого в штанах. Вместе они смотрелись просто сказочно! Ах, я знаю, что это просто его профессия, ну и само собой – вся эта слава лечащего врача доктора Богана, но мне все равно не верится, что у него когда-нибудь была такая приятная работа. Во всяком случае, я знала одну девицу, которую он обследовал и предложил ей лечение, а через несколько месяцев та стала принимать даже больше, чем раньше. И все таки на Харли-стрит такие люди, что с ними можно хоть на край света.

Блаунт жестко вернул ее к сути дела.

– Но вы же не знаете наверняка, была ли связь между доктором Боганом и покойной? – спросил он ледяным тоном.

Эвнис Эйнсли закурила еще одну сигарету, нервно придавив первую жестом тигриной лапы.

– А все зависит от того, что вы подразумеваете под «наверняка». – Она выпустила облако дыма. – Я слышала, как он говорил ей около двух недель назад: «Нет смысла бороться, Бетти, теперь я навеки завладел твоей душой и телом».

Сказанное произвело фурор. У Блаунта было профессиональное недоверие к словам невротичек, но мисс Эйнсли продолжала настаивать, что это правда.

– Кто-нибудь еще это слышал? Вы кому-нибудь говорили об этом?

– Этого не слышал никто. Но я сказала мистеру Дайксу – пусть он мне и не нравится, но показать, откуда ветер дует, было просто человеческим состраданием к нему, как вы думаете?

– Как он себя повел?

– Ах, он мне не поверил! – Она сердито раздавила окурок о крышку стола. – Он и слушать ничего не желает, что не в ее пользу, глупый коротышка. Он просто обиделся.

– А это случилось через несколько дней после того, как вы услышали ее разговор с Дайксом – когда она сказала, что не смогла бы довести это до конца?

– Да.

Блаунт постучал по зубам золоченой оправой пенсне и искоса взглянул на Найджела. Слезши с подоконника и выпрямившись в полный рост, Найджел прошелся в направлении Эвнис Эйнсли.

– Как вы думаете, знает ли кто-то еще в этом доме о том, что Элизабет принимала наркотики, и о том, что разыгрывалось между ней и доктором Боганом?

– Даже не знаю. Хотя куда им, с одними глазами-то!

– А иногда – и ушами, – заметил Найджел с издевкой.

Мисс Эйнсли слегка заскулила:

– Что ж поделать, если я кое-что слышу. Бетти была такой нескрытной – я часто говорила ей, но она и внимания не обращала.

– Вы пеклись лишь об одном ее благе? Наверное, поэтому у вас и зуб на мистера Дайкса? Или это простая ревность?

Блаунт протестующе кашлянул. Эвнис Эйнсли залилась краской.

– Наверное, вы и представить себе не можете, что кто-то может ревновать Вилла? С ума сойти, – сказала она. – Но почему в черный список попала именно я? Думаю, мое первейшее право – заботиться о лучшей подруге и не давать ей вступить в неудачный брак.

– Ладно, оставим. А Элизабет когда-нибудь рассказывала вам о своих школьных годах?

– Любопытные вопросы! Нет, она особо не распространялась. Я догадывалась, что в Штатах ее выставили из школы, но понятия не имею почему. – Мисс Эйнсли с надеждой хлопнула глазами в направлении Найджела, сгорая от любопытства.

– А не доводилось ли ей упоминать об этом обстоятельстве?

– Думаю, что нет. За все время я услышала от нее разве что одну более-менее странную вещь – что в свое время она чуточку оттянулась. И я еще тогда подумала, что она просто спятила, – она сказала: «Я бы на всю жизнь осталась честной девушкой, Эвнис, если б не подклеила». Как вам нравится?! Подклеила! Но у нее была манера выдумывать своим связям с мужчинами глупейшие собачьи клички – боюсь, что некоторым из них они вполне подходили. Если хочешь узнать все о человеке – спроси Бетти. Ах, бедняжка!

– А как мистер Ресторик относился к своей сестре?

– Она нравилась ему, как… ну, словно какой-то ящик с динамитом. Я хочу сказать – он, бедный, всегда ходил под Богом – не знал, в какой же момент она рванет и оскандалит его дом предков с головы до пят. Хивард – он, конечно, добр на свой манер, но такой зануда! Похоронил себя заживо в своем доме, чтобы избежать пятна на фамильном гербе. Ну а с Бетти он не мог совладать, вы же понимаете – у той самой было две тысячи в год. По такому случаю их сундуки теперь разбухнут. А уж как им это сейчас нужно!

– Как, разве дела Хиварда плохи?

– Ох, дорогуша! – игриво воскликнула мисс Эйнсли. – Что я сморозила! Я ничего не говорила. Хивард так состоятелен! Ну да, конечно, грех спорить. Так что вы и думать о том забудьте. Но все равно, эти денежки им пришлись к рукам. Он сможет держать свой дом так, как и сейчас, да и Шарлотта из-за войны лишилась прибыльного дельца.

Задав ей еще несколько вопросов, они отправили мисс Эйнсли восвояси.

– Чертова баба, – сказал Найджел, с отвращением нюхая запах пудры, повисший в воздухе.

Блаунт пригладил прядь несуществующих волос.

– Ну и ну. Ну и ну, – произнес он. – Нет, это еще ничего, далеко не самая типичная особь своего пола. Но – полезная. С ней мы обосновали одну из твоих теорий. Дареному коню в зубы не смотрят.

– Одну из моих теорий?

– Да уж, сэр. «Подклеить» – по-американски значит «курить марихуану».

– Вот это да, Блаунт, от твоих познаний просто дух захватывает! Неужели?

– Точно. Но тебе больше не пропустить мимо ушей то, что с мистером Дайксом возникают сложности. Теперь мы знаем, что у него был мотив для убийства мисс Ресторик. Из всех прочих ему выпал самый удобный шанс попасть к ней в комнату ночью…

– Кроме доктора Богана.

– …где была найдена и щетинка от его щетки.

– Нет, я до сих пор думаю, что этого быть не могло! Ты согласен, что веревка повешенной говорит о преднамеренности убийства? Я могу представить, как Вилл Дайке душит девушку в самый разгар ссоры, но чтобы он запланировал все наперед – это уж слишком!

– Но мы должны верить фактам. Придется тебе подыскать аргумент посерьезнее, чем характер человека, с которым ты говорил всего два-три раза.

– А тебе придется подыскать что-нибудь посерьезнее щетинки от щетки. Если Дайке совершил убийство в пылу страсти, он бы не вырезал себе нужный кусок веревки и не захватил бы его с собой. И если он все-таки замыслил убийство заранее, неужели ты думаешь, что он бы рискнул еще до полуночи перейти из одного крыла дома в другой, когда в коридорах ему могли встретиться люди? А если бы кто-нибудь высунулся из комнаты?