Фридрих Незнанский - Список ликвидатора

Та принялась разъяснять условия предстоящего состязания:

– Этот конкурс носит название «Обжорка». Проводится он следующим образом. Участникам завязываются глаза, и в каждую руку они берут по лимону. После этого все встают треугольником и пытаются накормить соседей этими кислыми цитрусовыми. Побеждает тот, кто раньше других избавится от своих плодов.

Спецназовцы поморщились.

– Вам понятны условия? – спросила девушка.

Авдонин и Масюра хотели было отказаться, но Ключников умоляюще посмотрел на них, и они согласились:

– Ладно уж…

Ведущая быстро достала из ящика три широкие черные ленты:

– Повернитесь!

Ухмыляясь, офицеры встали к Лине спиной. Та быстро сделала им повязки.

– Ничего не видно? – спросила она.

– Не! – ответили участники. – Ничего!

Девушка улыбнулась:

– А теперь дайте ваши ладони, я положу в них лимоны.

Спецназовцы выполнили указание. Вытянув руки вперед, они встали посреди пятачка, как три фонарных столба, в которые вот-вот должны были вкрутить желтые лампочки.

Для того чтобы подскочить к ним, операм потребовалось не больше трех секунд, и на запястьях Авдонина, Ключникова и Масюры защелкнулись наручники.

После того, как прибывший в отделение Турецкий поведал сутулому о результатах криминалистической экспертизы, тот не стал долго запираться. Тем не менее, когда «важняк» составил протокол допроса, сутулый отказался его подписывать. «Да, это я был в квартире Сергея Мухина. Да, искал документы. Нашел или нет? Какой там… Найди я их, хозяин бы так не нервничал… Может, даже не приказал бы вас убрать… Кто хозяин? А то вы сами не знаете! И учтите, я ничего не говорил! И ни под чем не подпишусь! И вообще, оставьте меня в покое! С этого момента мой рот на замке! Все!»

Тут Александру на мобильник позвонил Меркулов и срочно пригласил в Генпрокуратуру. «Важняк» отправил сутулого обратно в камеру и поехал.

…До Курского вокзала электричка шла примерно полчаса. Все это время Редников думал о Тане.

«Она, конечно, разозлится, что я не взял ее с собой… Но ничего… Зато так спокойнее…»

Время от времени вагон оглашался резкими возгласами бродячих торговцев:

– Мороженое! Мороженое!

Или:

– Свежее пиво! Свежее пиво!

Один из продавцов оказался более говорливым:

– Уважаемые пассажиры! Вашему вниманию предлагаются уникальные бритвенные станки фирмы «Вжик». В отличие от любых других, они имеют целых четыре лезвия и не оставляют после себя ни единого волоска!

Герман вспомнил, что не брился уже четыре дня.

– Если вы сомневаетесь, я могу продемонстрировать действие этих великолепных станков и побрить свои сексуальные волосатые ноги! – продолжал мужик.

Полвагона захохотало.

Герман осмотрел продавца повнимательнее. От растительности между его шортами и носками можно было избавиться разве что с помощью серпа.

– Гарантирую бесплатную доставку товара в любой конец вагона! – широко улыбаясь, объявил торговец.

«А может, купить? – подумал Герман. – Забегу на вокзале в туалет да побреюсь… А то неудобно показываться в таком виде этому Денису… Подумает еще, что я бомж какой-то…»

– Дайте мне одну! – повернулся он к мужику.

– Двадцать рублей! – сказал тот и вытащил из своего баула маленькую целлофановую упаковку.

Герман расплатился и сунул бритву в карман. «А вот и Курский…» – увидел он в окно приближающуюся громадину вокзала. Электричка стала сбавлять ход и скоро остановилась возле перрона.

Из динамиков донесся скрипучий голос машиниста: «Конечная остановка электропоезда. Московская железная дорога желает вам удачи!»

Последняя фраза была сказана таким тоном, каким обычно посылают на хрен.

«И вам того же!» – подумал Редников и вышел наружу.

До встречи с Грязновым время еще оставалось, поэтому в туалет Герман отправился не торопясь. Тем более что он был рядом. Высыпав в ладонь сидящей на входе тетки три рублевых монетки, он двинулся вперед и попал в царство немытого кафеля и разбитых унитазов. Впрочем, они были ему не нужны.

Парень подошел к умывальнику и выдавил из висящего рядом ящичка немного жидкого мыла. Намазав щеки, он глянул на себя в зеркало, потом двумя пальцами вытянул из кармана пакетик и, надорвав его, достал бритву.

– Приступим… – прошептал Редников и провел ею по скуле. «Идет мягко…» – удовлетворенно заключил он и присмотрелся к своему отражению. – Черт! – вырвалось вдруг из его груди.

Чудо– станок, который, по словам продавца, отличался от других наличием четырех лезвий, имел и еще одну особенность, резко выделявшую его из ряда собратьев. Он не брил. Совсем.

– Да что же это такое… – пробормотал Герман и повторил попытку. Потом еще и еще.

Результат по-прежнему был нулевым.

Редников со злостью швырнул станок в угол и быстро сполоснул лицо.

«Ну и ладно… – подумал он. – В конце концов, я не на свидание иду!»

Он взял папку, которая до этого была зажата между его колен, и еще раз просмотрел, все ли в ней на месте.

Вроде все…

В этот момент из его кармана вывалилось несколько сложенных вдвое купюр. Очевидно, когда он доставал пакетик, они тоже потянулись наружу и вот теперь, стоило лишь чуть шелохнуться, упали на пол.

Редников наклонился и поднял деньги. Их было немного, но между ними затесалась небольшая Танина косметичка, и поэтому со стороны они создавали впечатление увесистой пачки.

Герман сунул купюры обратно и пошел к выходу.

Вслед за ним тут же направился стоявший до этого у писсуара оборванный цыганенок с цепкими черными глазами.

…Денис уже почти доехал до Курского, когда левое переднее колесо его «шкоды» лопнуло. Машина резко вильнула и чуть не протаранила бок проезжавшего мимо «мерса».

– Балда-а-а!… – донесся до Дениса несправедливый упрек высунувшегося из окна «нового русского».

«Впрочем, почему несправедливый?… – мрачно подумал директор „Глории“, вылезая наружу. – Колесо мне давно уже надо было поменять… Грыжа все-таки…»

Он оттолкал машину к бордюру и пискнул брелком сигнализации. На то, чтобы поставить запаску, времени не было. Денис отошел чуть в сторону и махнул проезжающему мимо «Москвичу» с шашечками на крыше. Тот остановился.

– До Курского добросишь? – наклонился молодой человек к дверце.

– Легко! – ответил таксист. – Садись!

Герман подошел к центральному входу в вокзал и встал чуть правее. Несколько милиционеров подозрительно покосились на его женский спортивный костюм, но не подошли. Впрочем, паспорт со штемпелем московской прописки был у Редникова в кармане и парень ничуть не боялся угрюмых стражей порядка.

«К тому же я трезвый!» – радовался он.

Денис вот-вот должен был подъехать, и Герман решил обдумать ход разговора с директором детективно-охранного агентства.