Фридрих Незнанский - Выбор оружия

– Он сделал одну очень большую ошибку. Когда сказал, что перевести деньги – приказ из Атланты. Кореец не отдавал такого приказа. И когда он об этом узнает, решение его нетрудно предугадать.

– Прикажет убрать Бурбона?

– И немедленно.

– Кому прикажет?

– Кто взорвал «Восток-5»? Кто убил Кузнецова? Кто пытал Гармаша и забрал у него документы?

– Тут действовал не один человек.

– А я и не говорю, что один. Я говорю о другом: у Корейца есть в Москве люди, которые выполняют его приказ. И очень чисто.

– Значит, вы не сомневаетесь, что Никитин-Погодин свяжется с Атлантой помимо Бурбона?

– А ты сомневаешься?

– Пожалуй, нет. Наверное, вы правы: слишком большая ставка. Если бы Бурбон догадывался об этом, он бы не сунулся в эту игру. Или сделал бы это осторожней.

Турецкий согласился:

– И на старушку бывает прорушка.

– Как нам действовать в этой ситуации?

– Не знаю. Об этом нужно как следует подумать. Когда был разговор Бурбона и Дорофеева?

– Часа полтора назад. После этого Бурбон вернулся в офис «Восхода». Мне не совсем понятно, почему он не сменит базу. Он же знает, что «Восход» засвечен.

– Он знает и другое: у нас на него ничего нет, – ответил Турецкий. – Оперативная информация не в счет. Что сделал Дорофеев после этого разговора?

– А как вы думаете?

– Немедленно связался с Погодиным? – предположил Турецкий.

Денис усмехнулся.

– Мимо. На второй раз, дядя Саша, интуиция вас подвела. Он немедленно связался со мной. И попросил пригласить для разговора дядю Славу и вас. Я звонил в МУР – дядя Слава не сможет приехать. У них беда: убили в перестрелке старшего лейтенанта Володина. В районе Шереметьева-2. Наверняка химкинские. Брали каких-то бандитов, те открыли стрельбу. И вот… В общем, сегодня Володина хоронят. На Востряковском. А Дорофеев через пятнадцать минут будет здесь. Так что сейчас самое время подумать, что мы ему скажем.

Турецкий уточнил:

– Вернее, чего не скажем. Но сначала послушаем, что он скажет нам.

Денис задумался и тоже уточнил:

– Вернее, чего не скажет…

Прибытие Дорофеева в «Глорию», за которым Турецкий и Денис наблюдали из холла через стеклянные витражи агентства, происходило по всем правилам, описанным в инструкциях по охране особо важных персон. Едва тяжелый серебристый лимузин притормозил возле «Глории», из него тотчас выскочил телохранитель, сидевший рядом с водителем, быстро осмотрел тротуар, другую сторону улицы, окна и крыши соседних домов. По его знаку с заднего сиденья выскочил второй телохранитель и встал глыбой посередине тротуара, настороженно вглядываясь в прохожих. И только после этого водитель открыл Дорофееву дверь и тут же блокировал его со спины, держа руку под пиджаком и, вероятно, сжимая пистолет в подмышечной кобуре.

Оказавшись в холле «Глории» и заметив легкие усмешки на лицах Турецкого и Грязнова-младшего, Дорофеев не без смущения пожал плечами.

– Приходится быть осторожным. Я всегда считал себя нормальным евреем, но, как выяснилось, менталитет у меня обыкновенного русского мужика. Про которого сказано: «Пока гром не грянет…» А где Вячеслав Иванович?

Денис объяснил:

– Просил извинить. Дела. Мы передадим ему содержание нашего разговора.

– Более того. Я попросил бы вас включить запись и ознакомить его с расшифровкой.

– Что-то случилось?

Банкир кивнул:

– Боюсь, что да… Вам удалось что-нибудь выяснить? – спросил он, когда они расположились в кабинете директора «Глории» и Денис включил магнитофон.

– Мы выполнили первую половину вашего заказа. В части просвечивания партнера. Вот отчет. В сжатом виде. Более подробный подготовим чуть позже. А в этой папке – счета. Самолеты, гостиницы и все остальное. Документированы не все расходы. Как вы сами понимаете, кое за что пришлось платить без квитанции…

– Я полностью вам доверяю, – прервал банкир объяснения Дениса и взял листки отчета. Читал он быстро, внимательно, привычно выделяя главное и лишь изредка задавая короткие вопросы:

– Кто летал в Преторию?

– Наш человек из Нью-Йорка, – ответил Турецкий.

– Человек надежный?

– Лейтенант нью-йоркской полиции.

– Вы привлекли к делу полицию Нью-Йорка?

– Нет, это была личная услуга.

– Кому?

– Мне.

– Понятно. А кто летал в Норильск?

– Я, – сказал Турецкий.

Дорофеев отложил листки отчета и коротко побарабанил по столу своими пухлыми, в рыжих волосах пальцами.

– Кто этот компаньон Никитина О'Коннор? И что это за фирма «ЭКСПО»?

– Никитин называл ее вам – как будущего поставщика оборудования для разработки Имангды, – напомнил Денис.

– Это я знаю. Меня интересует другое: что она из себя представляет?

– В досье нью-йоркской полиции на нее ничего нет, – ответил Турецкий. – Последние годы «ЭКСПО» специализируется на торговле с Россией. Вам не приходилось иметь с ней дело?

– Никогда.

– А с московской внешнеторговой ассоциацией «Восход»?

– Чем вызван ваш вопрос?

– «Восход» – постоянный партнер «ЭКСПО» в России.

– Народный банк имеет дело с сотнями компаний и фирм. Возможно, среди них был и «Восход». Вряд ли сделка была крупной, иначе я бы о ней помнил.

– Вам не показалось странным, что О'Коннор перевел деньги на счет Никитина, а не выступил в роли его официального компаньона? – продолжал Турецкий.

– Этому может быть много объяснений, связанных, скорее всего, с налоговой системой США и России.

– Вас это не встревожило?

– Напротив. Если Никитину доверяют такие деньги – значит, он заслуживает доверия. Что ж, вы хорошо поработали. Судя по вашему отчету, Никитин – человек с безупречной репутацией. Мне приятно сознавать, что на этот раз я не ошибся в выборе партнера.

– Что было причиной вашего срочного приезда к нам? – вмешался в разговор Денис. – И просьбы вести разговор под запись?

– В последние дни меня кое-что насторожило в поведении Никитина, и я решил с вами посоветоваться.

– Насторожило? Что? – спросил Турецкий.

– Некоторая нервозность. И даже несвойственная ему раздражительность. Особенно когда я спрашивал, не пора ли приступить к реализации его проекта.

– Он дал распоряжение начать скупку акций «Норильского никеля»?

– Нет. Он сказал, что сначала нужно получить лицензию на разработку Имангды. Я предложил форсировать этот процесс. Других заявок на Имангду нет и не предвидится. Госкомимущество пошло бы на это. В противном случае я мог бы сказать, что мой клиент отзовет свою заявку и тендер не состоится. Им это невыгодно – теряют лишнюю галочку.

– Как отреагировал на это Никитин?

– Очень резко. Сказал, что я должен делать только то, что он скажет. Я напомнил, что котировка норильских акций сейчас минимальная. Если падение продолжится, их могут начать скупать наши конкуренты – Инкомбанк, «Менатеп» и другие.