Фридрих Незнанский - Заговор генералов

Гости были готовы и охотно последовали приглашению. Джеремия провел их к длинному представительскому «форду» и предупредительно открыл заднюю дверцу. Водитель, как сказал бы российский обыватель, «лицо африканской национальности», даже башки своей не повернул, взятой под форменную фуражку. Можно подумать, что ему каждый день приходится возить старшего следователя по особо важным делам Генпрокуратуры России!

Короткая поездка по городу, и автомобиль плавно затормозил перед известной всему цивилизованному миру широкой лестницей, ведущей к колоннаде поистине величественного здания министерства юстиции США. Не сосчитать, в скольких фильмах фигурировал этот пейзаж. Даже в нашем, советском, про американского профсоюзного сукина сына Рафферти. А вот на этих самых ступенях артиста Олега Борисова прошил автоматной очередью симпатяга гангстер Армен Джигарханян…

Надо же, какая вдруг чушь в голову полезла! А ведь это означает или, скорее, символизирует и одновременно иллюстрирует вполне элементарную мысль: Господи, как тесно мы живем на маленьком земном шарике! Как рядом мы друг с другом! И при этом свой гонор демонстрируем!

Нет, никогда не подозревал Александр Борисович, что в его голову могут прийти столь возвышенные, общечеловеческие мысли…

Госпожа Джеми Эванс (министр юстиции и генпрокурор США!) оказалась, как примерно и предполагал Турецкий, высокой, моложавой, точнее, молодящейся пятидесятилетней дамой с благородной осанкой – подтянутой, строгой внешне и с подкрашенными светло-серыми глазами. Слегка пожимая ее узкую, сухую ладонь, Турецкий подумал, что в домашних условиях ее лицо наверняка приобретает милое и доверительное выражение. Иначе при упоминании ее имени у Меркулова ни за что не мелькнуло бы в глазах нечто мечтательное и интимное.

С этого и начал господин Турецкий, именно так, без всяких и кратких. Он передал привет от Меркулова, пожелания крепкого здоровья мадам и ее семье и его надежду на помощь в чрезвычайно деликатном деле со стороны американской юстиции. Английский не подвел, и, кажется, его поняли без затруднений все присутствующие в шикарном кабинете министра, хотя Александр говорил, что называется, «с листа» и речи своей не репетировал. Тем не менее вступительным словом он остался доволен.

Разместились за длинным полированным столом. За спиной мадам, как бы создавая особо торжественный и внушительный фон, подчеркивая важность решаемой проблемы, стояли два знамени – государства и еще какой-то. Турецкий мысленно поклялся себе, что если его не выгонят с работы, когда он вернется в родную прокуратуру, то обязательно закажет себе подставку и тоже устроит за спинкой своего стула выставку из «российского триколора» и другого такого же, но с портретом мэра на том месте, где раньше красовался улыбающийся вождь.

Разговор шел на английском, и поэтому приходилось внимательно следить за его нитью. Как профессор-славист, неплохо владеющий русским языком, мадам министр некоторые фразы говорила по-русски, как бы стараясь, чтобы их смысл точнее дошел до сознания гостей. И при этом она всякий раз застенчиво улыбалась. Ну просто прелесть, а не женщина! Нет, у «мистера Костьи» губа совсем не дура, ишь, на кого раскатал!…

А Джеми Эванс между тем выразила сожаление, что мелкий частный факт, который, скорее всего, спровоцирован не совсем… порядочными газетчиками, любящими всякого рода жареные факты, вызвал столь значительную реакцию в России. Миссию Дениса Грязнова, направленную на осветление личности «государственного секретаря», вот так она именовала Чуланова, мадам Эванс посчитала вполне достойной внимания и обещала в этом вопросе совершенно конкретную помощь, то есть в буквальном смысле связать господина детектива с необходимыми ему людьми. Это было тем более важно, что названные имена принадлежали людям чрезвычайно занятым и трудно доступным для общения.

Роль «господина Турецки», видимо, не рисовалась перед взором министра с той же прозрачной ясностью, как это было у предыдущего товарища. В качестве куратора Федерального бюро расследований она могла лишь помочь найти бывшего сотрудника ЦРУ Эрика Твейта, чего, впрочем, Турецкому было вполне достаточно. Формальная сторона вопроса для него на этом и заканчивалась. Все остальное должны были сделать коллеги из «Файв левел», но Александр Борисович не был сейчас уверен, что мадам министру и ее ближайшим помощникам об этом необходимо немедленно узнать. Всему свое время…

Полагая, что расследование, предпринятое российскими коллегами, может несколько затянуться, Джеми Эванс, обворожительно улыбнувшись, предложила гостям провести следующий уик-энд где-нибудь на Западном побережье. Она родилась в Монтеррее, это недалеко от Сан-Франциско, штат Калифорния, и знакомые с детства места, даже простое упоминание о них, вызывают в душе у мадам министра самые теплые воспоминания.

И тем не менее Турецкий, стараясь не обидеть женщину, попробовал предельно вежливо отклонить ее предложение. Она поняла по-своему, точнее, по-американски: ну конечно, это не дешево, но, вероятно, можно будет подумать и найти какой-нибудь недорогой рейс…

О кредитной карточке в кармане Дениса Александр Борисович старался пока думать как можно реже. А то еще сон сбудется, тьфу-тьфу-тьфу…

Выходя из высокого кабинета, Турецкий поинтересовался у предупредительного помощника, что надо сделать, чтобы получить возможность постоянно пользоваться факсом? На что тот, без минуты раздумья, сообщил: ему может быть предоставлен факс министерства, отеля, в котором он остановился, наконец, если имеется экстренная необходимость, факс будет немедленно подключен в его гостиничном номере. Ни один из вариантов труда не составит. Турецкий выбрал тот, где речь шла о гостиничном номере.

Его волновал лишь один вопрос: как скоро можно на это рассчитывать. Он ожидал снисходительной улыбки, но ее не было. Джеремия спокойно заметил, что факс может быть установлен еще до возвращения в отель. Не угодно ли будет сказать господину Турецки, где, в каком месте, он хочет видеть установленную технику?

«Ни себе фига!» – заметил Александр, пользуясь жаргоном Дениса, но требовался ответ, и он, сморщив лоб, сделал этакий неопределенный жест рукой:

– Вот тут, сбоку…

– Понял, – откликнулся Джеремия и, извинившись, удалился, чтобы сделать распоряжение.

Денису было проще: его программа была ясной и хорошо просчитанной наперед. Оставалось лишь уточнить мелкие детали: очередность встреч. Узнав, что у него имеются права на вождение автомобиля, Денису предложили воспользоваться транспортом министерства. Или – проката, если он пожелает иначе. И все это в пределах – помощник показал движением ладони, что сложностей тут ожидать не придется. Или, может быть, он имел в виду финансовые осложнения? Кто их поймет, этих зацикленных на прагматизме американцев!