Каролина Фарр - Дом зла

Лежа в кровати, глядя на раздувающиеся шторы, я пыталась себя успокоить и заставить встать, чтобы подойти и закрыть окна. Я думала о том, где сейчас этот плащ. Наверное, его погребла груда водорослей в какой-нибудь глубокой яме или утащило в открытое море. Вряд ли снова придется его увидеть.

Шторы надулись парусами, дождь свирепо хлестал по стеклам, и я, неохотно выскользнув из-под одеяла, дрожа в тонкой ночной рубашке от холода, раздвинула мокрые занавеси и закрыла окна. При этом я промокла. Дождь с ветром ударили в лицо, и холодные капли покатились по рукам. За окнами снова раздался свист, и я увидела, как сразу поднялся вверх белый столб. Я не могла разглядеть внизу море, хотя слышала, как оно ритмично бьется волнами о прибрежные скалы.

Закрыв окна, я хотела зажечь свет. Щелкнула выключателем – и ничего не произошло. Электричество было отключено. Опять повреждения на линии из-за непогоды, решила я, постояла у двери, привыкая к темноте и пытаясь сориентироваться в незнакомой обстановке. Надо было отыскать комод с ящиками, где лежали ночные рубашки. Я ругала себя, что не взяла фонарик в "Воронье Гнездо".

Припомнив, где находится комод, я уже двинулась в ту сторону. Но вдруг застыла на месте. Кто-то подошел к моей двери по темному коридору. Он двигался осторожно, но целенаправленно.

Я застыла, испуганно прислушиваясь, но и шаги замерли за моей дверью. Подавив в себе желание крикнуть, громко спросить, кто там, – мой голос сейчас не повиновался мне, – я стояла, чувствуя, как сильно бьется мое сердце, а дрожь, охватившая меня, была уже не от холода. Где-то за мысом Колдрон глухо прогремел гром, и немного времени спустя за окнами полыхнула молния.

Но я слышала только чье-то тяжелое дыхание за моей дверью, потом шаги стали удаляться с той же зловещей решительностью. Я перевела дыхание. Вспомнила, что заперла дверь на ночь, перед тем как лечь. Я потрогала, повертела дверную ручку, дверь была заперта.

Я прислонилась к ней спиной. По-видимому, кого-то тоже разбудил шторм. Может быть, Дэвид ходил закрыть окна в комнате Робин? Я прислушалась. Конечно, это был Дэвид. Но шагов больше не было слышно, или они были заглушены толстым ковром. Теперь я слышала только шум моря и порывы ветра с дождем.

Я посмеялась над своим страхом и пошла на ощупь искать комод. Сначала мне попадалась другая мебель, я то и дело спотыкалась; кругом царила полная темнота. Вот, наконец, и комод. Я никак не могла отыскать нужный ящик. Сначала нашла халаты, белье – совсем замерзла, пока искала, – тут мои пальцы нащупали кружева, и я вытащила рубашку. И тут же подпрыгнула от быстрого короткого звонка, раздавшегося в моей комнате, я выронила рубашку от неожиданности.

Я вначале не могла понять, что это, – забыла про звонок, установленный Кеном. Но тут же вспомнила. Это звонит Робин. Звонок не повторился. Я полезла в первый ящик за халатом, нашла, просунула в рукава руки, запахнулась в него. Наверное, Дэвид разбудил ее, войдя в комнату. И теперь успокаивает, уговаривает, что она не должна звать меня ночью без причины. Дэвид шел по коридору и, конечно, услышал звонок. Я ждала, прислушиваясь.

Но звонка так и не было. Меня грызли сомнения. Прежде меня не легко было напугать, но что-то зловещее было в этой размеренной тяжелой поступи, в этом шумном дыхании и молчании того, кто стоял за моей дверью. Теперь я боялась не за себя. За Робин.

Мои глаза постепенно привыкли к темноте, я видела очертания огромной кровати, комод с ящиками, светлый квадрат окна, и, когда за шторами полыхнула молния, все предметы приобрели ясные очертания.

Я отперла дверь и выглянула. Вышла в коридор. Пересекла его, подошла к двери Робин и тихо постучала.

Дверь была немного приоткрыта, и оттуда долетали неясные звуки. Какой-то приглушенный стон, потом скрип кровати и чье-то тяжелое дыхание.

Я с беспокойством открыла дверь.

– Робин, – позвала я, – это мисс Монтроуз. У тебя все в порядке, Робин?

В темноте кто-то испуганно метнулся, и вдруг раздался тоненький крик Робин. Я побежала к ней и тут ощутила около себя какое-то движение.

– Кто там? – позвал хриплый от сна голос Дэвида из большой смежной спальни.

Я закричала:

– Дэвид!

Что-то с силой ударило меня в левое плечо. Меня схватили чьи-то руки, отшвырнули прочь, когда я попыталась преградить путь темной фигуре, устремившейся к выходу из спальни Робин. Я ударилась о стену головой так, что искры посыпались из глаз, и темнота опустилась на меня, как будто накрывая черным покрывалом. Я еще могла смутно слышать топот бегущих ног и плачущую навзрыд Робин. Потом ничего...

Я пришла в себя, чувствуя, как кто-то поддерживает меня за плечи и говорит со мной, он зовет меня по имени со слезами в голосе.

– Робин! – слабо крикнула я. – Робин?

– С ней все в порядке, мисс Монтроуз. С Робин все хорошо! – Наконец зрение вернулось ко мне, и я увидела, что меня придерживает за плечи Молли Уотерс. Я вдруг зарыдала истерически и стала вырываться из рук Молли, пытаясь встать.

– Ну-ну, – тихонько успокаивала она меня, – все уже хорошо. Мистер Дэвид вызвал доктора Честера и полицию.

Я увидела, что лежу на какой-то незнакомой кровати в незнакомой комнате. Кровать была королевская: огромная, на четырех столбиках, с красивым кружевным пологом. За окнами все еще было темно, но керосиновая лампа горела на прикроватном столике, и рядом лежал фонарь, добавляя света.

В это время в дверях появилась женщина с тяжелым старинным серебряным канделябром в руках, в нем горели свечи, их пламя дрожало от сквозняка. Это была миссис Рэтбоун. Она склонилась ко мне, держа свечи поближе, чтобы лучше видеть мое лицо.

– Она ранена?

– У нее большая шишка на голове, миссис Рэтбоун, – ответила Молли.

– Принеси горячей воды из кухни.

– Не нужно горячей воды, – пробормотала я, – только аспирин. В моей комнате, в черной сумке, Молли.

– Я принесу, – сказала она с состраданием.

Я потрогала затылок и поморщилась:

– Пожалуй, мне нужен антисептик. – Я села в постели, но кто-то придержал мои руки, накрытые покрывалом, не давая встать. – Робин?.. – выговорила я с трудом.

– Лучше лежите и не двигайтесь больше, сестра, – произнес голос миссис Рэтбоун, менее суровый, чем обычно, – за Робин присмотрят без вас. И доктор Честер сейчас приедет.

– Я должна ее видеть...

Я спустила ноги с кровати, села на краю, и комната закружилась перед глазами. Надо действовать медленнее. Голова болела нестерпимо, а зрение фокусировалось с трудом. Наверное, я получила легкое сотрясение.

– Помогите же мне! – приказала я.

Она пожала плечами:

– Вы ведете себя глупо. Вы ничего не сможете сделать для ребенка. С ней все в порядке.