Джон Соул - Манхэттенский охотничий клуб

Утром Змеенышу пришлось искать двоих «пастухов», чтобы подняли убитого наверх, прежде чем тот начнет смердить. Они бросили его на путях у станции «Риверсайд-парк». Там труп пролежал недолго, до первого поезда. А после никому и в голову не придет разбираться, кто это такой и что с ним случилось.

А эти двое с виду были крепкие. Может быть, даже слишком.

Змееныш вдруг подумал, что сегодня, наверное, следовало взять с собой кого-нибудь на подмогу. Но это чревато осложнениями. В последний раз дичь, увидев двоих, мгновенно бросилась наутек и исчезла в темноте. После чего «пастухам» пришлось начинать все сначала.

Он в последний раз мигнул фонариком и перешел к следующей фазе операции.

Двинулся направо, в давно заброшенный железнодорожный туннель, где примерно в ста ярдах дальше виднелось слабое оранжевое сияние, и по сгнившим шпалам быстро добрался до небольшой выемки. Здесь в углу стояла железная бочка, вернее – ее половина, в которой в течение последних четырех часов Змееныш поддерживал огонь. Сейчас в бочке поблескивали лишь тлеющие угли. Прямо над ней поднимался колодец глубиной около шести ярдов, ведущий в другой туннель. Змееныш бросил на угли несколько старых журналов и потыкал палкой. Красные угольки несколько секунд лениво покусывали растопку, а затем вспыхнуло пламя. В выемке потеплело. Свет, разумеется, просочился в туннель.

Змееныш сел, скрестив нога.

Потом подошли они и начали перешептываться. Змееныш понял, что дичь сомневается, стоит ли двигаться на свет, и встал.

Вышел из выемки и включил фонарь. Яркий луч выхватил из темноты ослепленных беглецов.

– Стойте где стоите! – рявкнул он. Гулкое эхо разнесло его голос далеко по туннелю. – Один шаг – и вы оба мертвецы.

Они спустились на платформу метро. Только здесь при ярком холодном свете Хедер Рандалл удалось разглядеть, насколько измучен Кит Конверс. Ей показалось, что со вчерашнего дня – Хедер видела его в морге, где по странному совпадению освещение тоже было холодным и ярким, – он постарел лет на десять, не меньше. В квартире Джеффа, где свет был намного мягче, этого не ощущалось. На лице Кита резко обозначились морщины – на лбу, щеках и вокруг глаз, – как будто все, что он ухитрялся скрывать в себе все эти месяцы, пока шел процесс над Джеффом, сейчас вдруг прорвалось наружу.

Кроме них, на платформе находился еще один человек. Видимо, только что сошел с поезда, который с ревом устремился в туннель в сторону центра. Женщины, которую Хедер видела из окна квартиры Джеффа, не было. Человек вскоре исчез на лестнице. Звук шагов растворился в тишине, одновременно с грохотом ушедшего поезда.

– Она, наверное, села в поезд, – пробормотал Кит.

Не успел он закончить фразу, как Хедер показала в дальний конец платформы.

– Сморите, вон там!

Кит увидел ее, но не на платформе. Женщина двигалась по шпалам в сторону туннеля. Тележка была при ней.

– Куда это она собралась? – спросил Кит.

Не слушая его, Хедер побежала по платформе.

– Мэм! Остановитесь, прошу вас! – Ее голос гулко прозвучал в пустом пространстве станции, почти заглушая следующие слова. – Мы хотим поговорить с вами! Всего одну минутку!

Женщина на ходу оглянулась, споткнулась о шпалу, чуть не упав на гравий. Затем, испуганно расширила глаза и припустила еще быстрее.

Кит рванул по платформе, обогнав Хедер.

– Подождите! Остановитесь! – Но женщина исчезла в темноте туннеля, прежде чем он достиг края платформы.

– ДЖЕФФ! – в отчаянии крикнул Кит.

В этом вопле, видимо, выплеснулись наружу все накопившиеся эмоции.

Потом еще раз, даже громче:

– ДЖЕФФ!..

Имя сына, многократно отразившись от бетонных стен, вернулось к Киту, претерпев причудливые мутации. Оно звучало сейчас почти как смех, дразнило, насмехалось, а затем замерло, исчезнув в черноте туннеля вслед за женщиной.

Кит развернулся и понуро двинулся к Хедер. Но через несколько секунд из туннеля вдруг донеслось едва слышное, скорее похожее на шепот:

– Папа...

Кит, уверенный, что это ему почудилось, глянул на Хедер. Та стояла бледная.

– Значит, вы тоже это слышали? – прошептал он.

Хедер молчала. Время как будто остановилось. И в тот момент, когда Кит почувствовал, что больше не в силах переносить ее молчание, она прошептала:

– Да, слышала... что-то, но не понимаю что.

Кит еще три раза выкрикивал в темноту имя сына. Они с Хедер терпеливо ждали, напрягая слух, но так ничего и не дождались.

Свет оказался даже хуже темноты.

– Луч мощного фонаря врезался в мозг подобно ножу мясника. Яркость обжигала, причиняя боль. Свет вырвался из темноты настолько неожиданно, что поверг Джеффа в ступор. Вот так, наверное, замирает дикое животное, почуяв хищника. Он напрягся, ожидая выстрела, который, несомненно, должен последовать за вспышкой. Джефф машинально поднял руку, чтобы заслониться от света.

– Я сказал – замри, слышишь, ты, говнюк!

Выстрела все не было, а в это время где-то наверху, над ними, глухо прогромыхал поезд.

– Кто вы? – требовательно спросил неизвестный, дождавшись, когда стихнет шум.

Джефф посмотрел на Джаггера. Тот стоял рядом, прищурившись, сжав огромные кулаки.

– Вот, пытаемся найти выход! – крикнул в ответ Джефф, понимая, что это не ответ на вопрос.

Свет приближался, его яркость держала их в напряжении так же эффективно, как ствол пистолета. Затем фонарь в руке неизвестного мигнул и внезапно погас. И Джефф ослеп вновь, но как-то иначе. Теперь прямо перед глазами повис черный круг, который двигался синхронно с движением глаз, смазывая все, находящееся позади. Луч фонаря прожег сетчатку глаза, отставив негативное изображение уже не существующего света.

– Ну что, хорошо видно? – насмешливо спросил неизвестный. Он был сейчас так близко, что Джефф даже отпрянул. – Будете меня дурачить – сделаю так, что вы больше вообще никогда ничего не увидите. Поняли?

Джефф открыл рот, чтобы подтвердить, что он понял и согласен на все, лишь бы сбросили покров темноты, терпеть которую было уже невыносимо, но, прежде чем ему удалось заговорить, из мрака донесся какой-то звук. Повисел в воздухе и пропал, причем настолько быстро, что его можно было принять за игру воображения.

Но нет! Через несколько секунд звук возник снова.

И тогда Джефф понял, что напоминает ему этот странный звук. Он вспомнил, как совсем маленьким – ему тогда было лет пять, не больше, – вышел однажды вечером после ужина прогуляться. Кругом было много жуков-светляков, он принялся за ними гоняться и в конце концов заблудился. Вот тут его первый раз в жизни охватил ужас. Джефф долго плутал в темноте, не зная, как найти дорогу домой. И когда уже собирался зареветь, услышал голос.