Лорел Гамильтон - Смеющийся труп

Прочая часть его туалета была под стать туфлям. Модный спортивный пиджак такого темного коричневого цвета, что казался почти черным, бледно-желтая рубашка и коричневые слаксы. Ему не хватало только галстука, чтобы стать типичным американцем. Интересно, он всегда надевает костюм или просто приехал в нем на похороны брата? Нет, на похоронах он был в абсолютно черном костюме.

В морге всегда тихо, но в субботу утром здесь царила просто мертвая тишина. Может, санитарным машинам, как самолетам, запрещено по выходным ездить по городу до определенного часа? Я знала, что количество убийств и выходные возрастает, и все же по утрам в субботу и воскресенье здесь всегда тихо. Поди пойми.

Я отсчитала третью дверь по левой стороне и постучала в нее. Послышалось негромкое “войдите”, и я перешагнула порог.

Доктор Мэриан Савиль – невысокая женщина с короткими темными волосами, темно-карими глазами и смуглым лицом с красивыми высокими скулами. Она наполовину француженка, наполовину гречанка, и это по ней видно. Внешность экзотическая, но не отпугивающая. Меня всегда удивляло, что доктор Савиль до сих пор не замужем. Во всяком случае, это не из-за недостатка красоты.

Ее единственным недостатком была привычка курить, и запах табака повсюду сопровождал ее, как запах каких-то неприятных духов.

Она пошла мне навстречу, улыбаясь и протягивая руку:

– Анита, рада снова тебя видеть.

Я пожала ей руку и улыбнулась в ответ.

– Я вас тоже, доктор Савиль.

– Мэриан, пожалуйста.

Я пожала плечами.

– Мэриан, это те самые личные вещи?

На блестящем стальном столе лежало несколько пластиковых пакетов.

– Да.

Я посмотрела на нее, не переставая удивляться, какие цели она преследует. Главный медэксперт не занимается рутиной. Под этим что-то кроется – но что? Я не настолько хорошо ее знала, чтобы спросить в лоб, и не хотела, чтобы меня лишили доступа в морг, поэтому не могла проявить невежливость. Вечно проблемы.

– Это Джон Бурк, брат покойного, – сказала я.

Доктор Савиль слегка приподняла брови.

– Мои соболезнования, мистер Бурк.

– Спасибо. – Джон пожал протянутую ему руку, но взгляд его был прикован к пакетам. Сегодня ему было не до красивой докторши и не до обмена любезностями. Он пришел, чтобы увидеть вещественные доказательства. Найти ключ, который мог бы помочь полиции поймать убийцу его брата. Он относился к этому очень серьезно.

Если он не связан с Домингой Сальвадор, я должна буду принести ему извинения. Но как мне его разговорить в присутствии Мэриан? Как, скажите на милость, попросить ее удалиться? Ведь это, в сущности, ее морг.

– Я обязана проследить, чтобы все улики были в сохранности, – сказала Мэриан. – За последнее время у нас побывало несколько очень пронырливых репортеров.

– Но я же не репортер.

Она пожала плечами.

– Ты не официальное лицо, Анита. По новым указаниям сверху неофициальные лица могут осматривать вещественные доказательства только в присутствии наблюдателя.

– Я польщена, что ты взяла на себя эту заботу, Мэриан.

Она улыбнулась.

– Я все равно была здесь. И подумала, что мое навязчивое присутствие тебе будет менее неприятно, чем чье-то еще.

Она была права. Чего они боятся – что я украду тело? Если бы я захотела, я могла бы опустошить их чертов морг и заставить трупы играть в догонялки.

Возможно, именно поэтому за мной и присматривают. Возможно.

– Не хочу быть невежливым, – сказал Джон, – но может быть, перейдем к делу?

Я взглянула в красивое лицо. Оно казалось осунувшимся. Мне стало стыдно.

– Конечно, Джон. Мы забылись.

– Прошу прощения, мистер Бурк, – сказала Мэриан. Она выдала нам по паре одноразовых перчаток. Мы с ней с легкостью их натянули, но у Джона не было опыта. Я помогла ему, и он улыбнулся. Улыбка полностью изменила его лицо. Оно стало красивым, умным и ничуть не злодейским.

Доктор Савиль сняла пломбу с первого пакета. Там была одежда.

– Не надо, – сказал Джон. – Я все равно не смогу узнать его одежду. У нас с Питером случилась... Одним словом, мы не виделись больше двух лет. – В его голосе так явственно прозвучало чувство вины, что я невольно поежилась.

– Хорошо, перейдем к мелким предметам, – с улыбкой сказала Мэриан. Красивая и жизнерадостная, она упражнялась в очаровании. Ей редко выпадала такая возможность.

Она открыла пакет поменьше и аккуратно высыпала содержимое на сверкающую поверхность стола. Расческа, десятицентовик, два пенни, порванный билет в кино и амулет вуду. Гри-гри.

Он был свит из черной и красной нитей, а роль бусинок выполняли человеческие зубы. Кроме них к нему были подвязаны небольшие кости.

– Это фаланги человеческих пальцев? – спросила я.

– Да, – ответил Джон изменившимся голосом. У него был странный вид; казалось, перед глазами у него мелькнуло какое-то ужасное видение.

Это была злая вещица, но я не могла понять, почему она произвела на него такое впечатление.

Я наклонилась и потрогала амулет пальцем. Оказалось, что в него вплетены еще полоски высушенной кожи. И это была не просто черная нить – это были черные волосы.

– Человеческие волосы, зубы, кости и кожа, – сказала я тихо.

– Да, – повторил Джон.

– Вы лучше меня разбираетесь в вуду, – сказала я. – Что это значит?

– Ради этого амулета кому-то пришлось умереть.

– Вы уверены?

Он наградил меня испепеляющим взглядом.

– Неужели вы думаете, что если бы можно было допустить что-то другое, я бы этого не сказал? По-вашему, мне приятно узнать, что мой брат принял участие в человеческом жертвоприношении?

– Питер обязательно должен был присутствовать? Он не мог просто купить амулет?

– НЕТ! – Он почти выкрикнул это слово и, отвернувшись от нас, отошел к стене. Дыхание его было прерывистым.

Я дала ему время прийти в себя и спросила о том, о чем не могла не спросить:

– Для чего служит этот гри-гри?

Он повернулся; лицо его было почти спокойным, но по глазам было видно, чего ему это стоило.

– Он позволяет менее могущественному некроманту заимствовать силу более могущественного, чтобы оживить очень давно умершего человека.

– Что значит “заимствовать”?

Джон пожал плечами.

– Этот амулет содержит в себе часть силы наиболее могущественного из нас. Питер дорого заплатил за него, но обрел способность оживлять большее количество мертвых и очень старых покойников. Питер, Боже правый, как ты мог?

– Насколько могущественным должен быть тот, кто поделился с ним своей силой?

– Невероятно могущественным, – ответил Джон.

– Он может привести нас к тому человеку, кто сделал его?

– Вы не понимаете, Анита. Эта вещь – часть чьего-то могущества. Часть души того, кто им делится. Это можно сделать только от великого отчаяния или от великой жадности. Питер никогда бы не расплатился за этот гри-гри. Никогда.