Джей Брэндон - Когда бессилен закон

— Ты только что сам сказал, — произнесла она. — Ему мало что известно. Ты этому не веришь, иначе ты давно бы уже убил его.

Нет, я верил. Я верил, но не понимал. Существовало то, чего я не мог понять, в чем я не находил смысла. Вот почему я и не нажал курок. Сделай я это, и мне уже никогда бы не получить ответ на тот маленький вопрос.

Вопреки моему желанию Линда заставила меня задуматься. Она владела этим искусством.

И в следующий момент я совершенно неожиданно понял, что здесь было не так.

— Просто не торопитесь, — сказал вдруг Малиш. — Вы оба умные люди. Обдумайте все это.

Он был забавный парень, этот Клайд Малиш. Даже покрывшись потом и с трясущимися руками, он не мог позволить себе избавиться от этих самых «умных» людей.

Они с Линдой были слишком озабочены, чтобы понять всю комичность ситуации. Когда я заговорил, они оба посмотрели на меня так, будто меня внезапно подменили и они видят меня впервые.

Я ослабил давление на курок. Я вообще убрал с него палец.

— Мне больше не нужно думать, — сказал я. — Я знаю, что нужно делать. Будет лучше, если ты позвонишь своему адвокату.

Когда Майрон Сталь вошел к нам, вид у него был весьма профессиональный. Время близилось к полуночи, но он был в костюме-тройке. Лицо его выражало мрачную обеспокоенность, но не более.

Мы по-прежнему находились в кабинете. Я разрешил Малишу воспользоваться домашним телефоном, однако не выпускал его из поля зрения и никому не позволил войти в комнату. Теперь на окнах задернулись шторы. Благодаря этому кабинет казался намного меньше.

— Должен заявить, что это не совсем то, чего я ожидал, — сказал Сталь. — Пистолет действительно вам необходим?

— Да. Я пришел арестовать чрезвычайно опасного преступника. Это ваш клиент, и он попросил разрешения посоветоваться с адвокатом. Я позволил ему позвонить вам. Речь идет об уголовном деле. Вы сами желаете представлять интересы клиента или предпочитаете вызвать для этой цели кого-то еще?

— Я сам займусь этим, — сказал Сталь.

Щелчок языком.

Он бросил беспокойный взгляд на Малиша, однако подходить к нему не стал.

— Какое выдвинуто обвинение?

— Попытка киднэпинга при отягчающих обстоятельствах. Но это только пока.

Тихо, хотя и не слишком, Сталь шепнул Малишу:

— Говорил же я вам, что не стоит трогать его дочь.

— Я расцениваю ваши слова как доказательство, — сказал я и повернулся к Линде. — Ты согласна, что это улика?

— Да, считаю.

— Нет, — пробормотал Сталь, в первый раз встревожась и в волнении перебирая пальцами. — Предполагается, вы этого не слышали. Это... сведения, не подлежащие разглашению, поскольку разговор происходил между подзащитным и его адвокатом.

Линда отрицательно покачала головой.

— Нет, когда при разговоре присутствует кто-то еще, эти сведения таковыми не являются. И вы это прекрасно знали, когда говорили.

— Что?

— Речь идет не о подзащитном и его адвокате, — вмешался я. — Доказательство это свидетельствует не против Клайда Малиша, а против тебя, Майрон.

Знойный ветер швырял песчинки в окна, казалось, это бьются о стекло насекомые, стараясь влететь внутрь или выбраться наружу.

— Против меня? — после затянувшейся паузы переспросил Сталь. — Я не являюсь участником какого бы то ни было заговора, — продолжил он. — Просто я присутствовал при обсуждении вариантов и посоветовал воздержаться от противозаконных действий. И больше ничего.

— Все было сделано слишком грубо, — перебила его Линда. — Каждый шаг плана, разработанного для мистера Малиша. Ведь такой способ действий неминуемо должен был привести Марка в бешенство. Вывести его из себя. А его общественное положение давало ему возможность для нанесения ответного удара.

— Кто же на самом деле был заинтересован в том, чтобы помочь Клайду Малишу и одновременно подставить его под удар? — спросил я.

Малиш за все это время не произнес ни слова. Он снова опустился в кресло и сидел там, пристально глядя на своего адвоката. Сталь не смотрел на него.

— Глупости, — сказал он. — Малиш убедил вас в собственной невиновности и сдал вам меня в качестве жертвы. Но это никогда не сработает. У вас нет доказательств. В этом деле их вообще нет.

— Мы имеем логическое доказательство, — возразила Линда. — Хотя бы тот факт, что, когда сейчас мы предоставили вам выбор, либо самому представлять интересы мистера Малиша, либо подыскать для такого серьезного дела опытного адвоката по уголовным делам, как вы сделали это для его судебного процесса, вы предпочли последнее. А ведь такой осмотрительный человек, как вы, наверняка поступил бы наоборот. Однако вы пожелали заняться делом сами. Вам хотелось находиться поближе к расследованию, чтобы суметь предать вашего клиента, как вы пытались это сделать, притворившись, что проговорились.

— Глупости, — повторил Сталь. — Неужели вы в самом деле думаете, что сможете добиться обвинительного вердикта со столь неосновательной уликой, как вырвавшееся с испуга слово?

Я едва не рассмеялся. Меня заботило вовсе не обвинение. Я думал, что Сталь достаточно умен, чтобы сообразить это, увидеть, что все изменилось и изменилось решительно.

— Мне давно следовало подумать о тебе, — сказал я Сталю, отвлекая его от очередного косого взгляда в сторону своего работодателя. — Еще когда я впервые вызвал Малиша к себе в офис. Кстати, прежде чем приехать, он консультировался со своим адвокатом — то есть с тобой — и решил добровольно туда не являться, чем разозлил меня еще больше. Вот почему, когда мне его доставили, он даже не знал, что за чертовщина происходит. Он понятия не имел, зачем я его вызвал. Тогда я, разумеется, не обратил на все особого внимания, но это мне запомнилось, потому что выглядело слишком уж естественно. Ему не было смысла притворяться. Он должен был знать, чего я хочу, — так зачем же изображать неосведомленность? Ведь я-то уже говорил с его адвокатом. Говорил с тобой, Майрон. Я уже приезжал в твой офис, где схватил тебя за горло и сказал, что собираюсь достать Малиша любым способом, какой будет более подходящим.

И какого дьявола адвокат стал бы утаивать такого рода информацию от своего клиента, скрывать, что окружной прокурор решил до него добраться? Это могло произойти только в одном случае — если адвокат не слишком заботится об интересах этого самого клиента.

На этом месте я прервал себя, и снова наступила тишина.

— Нет, конечно, я все сообщил ему, — заявил Сталь, но общего молчания это не нарушило.

Я мог бы назвать Сталю еще некоторые несоответствия, которые стали очевидны, как только мы поняли, что он стоял за планом с Менди Джексон в большей мере, чем сам Малиш, но вместо этого я позволил сработать наступившей тишине. Эта тишина, казалось, исходила от Клайда Малиша, который сидел неподвижно, пристально глядя на своего адвоката. Оба они, конечно, знали правду: предупредил ли Сталь Малиша об объявленной мною войне.