Стефан Анхем - Мотив Х

Все это послужило напоминанием о том, что привело его сюда, поэтому он открыл красную дверь, которая вела в большую комнату с черным потолком и красными шторами вдоль стен.

Немногочисленные светильники горели так тускло, что ему снова пришлось ждать, пока глаза привыкнут к свету. Тут и там стояли люди и беседовали с чашкой кофе или чая в руке, как будто это был перерыв на кофе в городском клубе, с той небольшой разницей, что большинство из них были голыми.

Многие из присутствующих явно имели проблемы с лишним весом. Некоторые, однако, были высокими и стройными, но с такой осанкой, как будто много лет мучились от болей в спине. У большинства имелось как минимум две-три татуировки, несмотря на то, что их обладатели были невысокого роста и очень толстыми или с редкими волосами и с таким большим пузом, что оно напрочь скрывало их главную ценность.

Время от времени, как по сигналу, парочка или целая группа исчезала в какой-нибудь из соседних комнат, а иногда кто-то бросал на него приглашающие взгляды. Но он притворялся, что не замечает их, и как только увидел, что управительница вошла и встала за стойку бара, он отправился туда и сел на один из барных стульев.

— Привет. Как идут дела? — спросила она, подавая сидящей рядом с ним женщине малиновую газировку. — Уже успели перепихнуться с кем-нибудь?

— Я здесь не за этим.

— Точно, вы же здесь для расследования убийства. — Она рассмеялась. — У всех нас есть свои объяснения в первый раз, хотя я должна признать, что ваше я слышу впервые.

— Может быть, потому, что это правда, — сказал он, подождав, пока женщина рядом не исчезла вместе с парой лет сорока. — Итак, не могли бы вы рассказать, что вам известно о Молли Вессман?

— Рискую разочаровать вас, но я, вероятно, знаю не больше, чем вы. — Она пожала плечами. — Она была одним из наших первых членов, всегда приходила одна и была здесь раз десять.

— Какие у нее были предпочтения? Я имею в виду, было ли что-то особенное в ней? Может, ей нравилось что-то, выходящее за рамки нормы?

— А что по-вашему выходит за рамки нормы?

— Даже не знаю. Увлекалась ли она БДСМ? Может, ей нравилось пожестче? Или она была…

— Значит, БДСМ не считается нормальным?

— Даже не знаю. Это же ваш мир. Не мой.

— В моем мире мы не задаем таких глупых вопросов: «нравилось ли ей пожестче?». — Женщина покачала головой, в то время как невысокий мужчина с бородой и в очках подошел с DVD-диском, который, видимо, записал у себя дома.

— Ты не мог бы перейти в комнату для просмотра видео?

— Да, нет проблем. — Она вынула диск из футляра с надписью «Сливки#23» и вставила в один из плееров. — Опять про тебя и Сиван?

Мужчина просиял, но ничего не ответил и исчез.

— Однако в вашем мире, — продолжала она, — такое место как наше будет считаться только пунктом сбора извращенцев, любителей мочи и секса с удушением.

— Если бы вместо того, чтобы оценивать мои вопросы, вы могли бы просто ответить на них, — сказал Фабиан, заметив, как две пары толстяков из сауны вышли через красную дверь. — Тогда это не заняло бы больше нескольких минут, и вы могли бы продолжить стоять здесь и подавать лимонад, а я мог бы вернуться домой к своей семье, будучи беднее на четыре тысячи восемьсот пятьдесят крон.

— Хорошо, — она встретилась с ним взглядом. — Если хотите знать мое мнение, она была абсолютно нормальной. Точно так же, как вам и всем остальным здесь, ей был интересен секс. Так же, как и вы, она ничего не делала в первый раз, а когда потом вернулась, то была, как и многие другие, очень осторожна и трогательна. Но со временем попробовала многое. Вы тоже будете себя так вести.

— Она была с разными мужчинами и женщинами или всегда с одними и теми же?

— Было по-разному, и мужчины, и женщины, у вас тоже…

— Давайте остановимся на Молли. Вы не знаете, может, с кем-то все зашло слишком далеко или был кто-то, кого она боялась?

— Нет, с чего бы это? Одно из правил гласит, что никто не должен делать то, что ему не нравится.

— Никогда не слышали, чтобы люди нарушали правила?

— Там, в вашем мире — возможно. Но не здесь. — Она поставила на стойку бара табличку «Самообслуживание». — Мы закончили? Меня ждут другие гости.

Фабиан обернулся и увидел группу из семи-восьми в большей или меньшей степени голых людей разного возраста, которые стояли и ждали прямо за его спиной. Возможно, она была права. Не только в том, насколько безвредной была эта среда по сравнению с внешней, но и в том, что, вероятно, его представление о сексе было далеко от того, которое имело большинство членов этого клуба. Тем не менее, он перегнулся через стойку и взял ручку.

— И последнее, — сказал он, нарисовав на салфетке черточку и проткнул ее стрелой. — Вы случайно не узнаете эту татуировку? — Наконец он написал под черточкой двузначный номер и протянул салфетку.

Женщина бросила быстрый взгляд на его простой рисунок и уже собиралась вернуть его, чтобы продолжить путь к гостям. Но вместо этого замерла и несколько раз посмотрела на него и на рисунок, прежде чем повернулась к ожидающей ее группе. — Извините, но я думаю, что вы можете начать без меня, а я подключусь, как только смогу.

Гости кивнули и исчезли.

— Это тату Вессман? — Она оглянулась, словно желая убедиться, что никто не задержался.

— Вы ее узнаете?

— Нет. — Она покачала головой. — Я никогда не видела ее раньше. Но до меня доходило много слухов. Вы уверены, что у Вессман действительно была эта татуировка? Я не помню, чтобы у нее вообще были тату.

— Расскажите о слухах.

— По крайней мере, это то, что я слышала. Он часто бывал то в одном, то в другом клубе. Иногда даже ходили слухи, что он находился в нескольких местах одновременно. Но я, скорее, рассматривала такие легенды как идею, чтобы привлечь в тот или иной клуб побольше народу.

— Но теперь вы уже не уверены.

Женщина покачала головой, не отрывая глаз от рисунка.

— И кто этот человек-легенда?

— Я впервые услышала о нем года два назад. Он называет себя Колумбом. Никто не знает, кто он на самом деле, но многие пожертвовали бы чем угодно ради ночи с ним.

— Почему?

Только теперь она подняла глаза от салфетки и встретилась с ним взглядом.

— Ходят слухи, что это похоже на вторую потерю девственности. Все хотят встретиться с таким виртуозом, который может помочь любому пересечь границу, некий предел в получении наслаждения. А кто ж не хочет?

— Какую границу?

— Вашу собственную. Чью же еще?

Другими словами, Муландер был не так уж далек от истины, когда предположил, что татуировка была вариацией на тему иконки «Физический барьер при пересечении границы».

— А вы? — спросил он и взял салфетку. — Сколько бы вы отдали за одну ночь?