Стефан Анхем - Мотив Х

— И кстати, — продолжал Утес. Мне трудно себе это представить, что Вессман была первой и пока что единственной, кто изменил ему. Особенно учитывая, сколько их на самом деле, если считать, что числа — это нумерация.

— Или… — сказала Тувессон, но замолчала, когда завибрировал мобильный Муландера и привлек его внимание.

— Или что? — спросил Утес.

— Она просто оказалась первой, кого мы нашли.

— Здравствуйте! Подождите!

Фабиан услышал голос где-то вдалеке, но предпочел продолжить путь через парковку полицейского участка. Коса только что согласился встретиться, чтобы просмотреть все записи за последние несколько лет о женщинах, у которых не было признаков насильственной смерти. Конечно, он никогда не признается, что допустил ошибку или случайно пропустил что-то. Но его коллега Арне Грувессон имел, по словам того же Косы, привычку пропускать самые очевидные вещи.

— Эй, вы можете подождать минутку?

Фабиан, который только что открыл водительскую дверь, обернулся и увидел, как мужчина торопливо пересекает стоянку.

— Я понимаю, что вы очень заняты. Но это займет всего несколько минут.

— Извините, у меня нет соединительных кабелей, если это то, что вам нужно, — сказал Фабиан, прежде чем понял, что узнает мужчину.

— Здравствуйте, мы встречались вчера. Аксель Шернстрем, сосед Эрика Якобсена.

— Да, я помню, — Фабиан пожал руку мужчине, которого видел вчера в тренировочной одежде и кепке, а не как сейчас — в костюме и галстуке. — В чем дело? Я, честно говоря, спешу на встречу.

— Постараюсь быть кратким, — сказал Шернстрем, переводя дыхание. — Я вам вчера много чего сказал. Насчет Эрика, — он поправил галстук, хотя с ним было все в порядке. — Я даже не знаю, как лучше объяснить это, но сегодня ночью я понял, что, возможно, мне следует немного скорректировать то, что я сказал вчера.

Фабиан кивнул, хотя и не помнил, что вчера сказал этот человек.

— Как вы, наверное, помните, я сказал много хорошего о нем, и он действительно во многих отношениях совершенно удивительный человек с неиссякаемой энергией.

— Извините, но что вы на самом деле хотите сказать?

— Бесплатных обедов не бывает , я как-то слышал такую фразу. — Шернстрем встретился взглядом с Фабианом. — Тогда я не понял, о чем идет речь. Но теперь, через несколько лет после того, как Эрик переехал на нашу улицу, стало яснее некуда. Нет ничего бесплатного. Верно? Все имеет свою цену.

— Ну, я уверен, что это правда, но, как я уже сказал…

— А когда дело касается Эрика, я бы сказал, что цена очень, очень высока.

— В каком смысле?

— Как же мне объяснить? Ты понимаешь это не сразу. Сначала вообще не думаешь об этом. Все почти как обычно, только немного лучше и немного веселее. Ну вы знаете, немного больше возможностей, более дорогие вещи, и единственное, о чем размышляешь, — почему ты вообще так долго ждал, чтобы начать наслаждаться жизнью. Но тогда уже слишком поздно. Вы просто еще этого не поняли.

Фабиан понятия не имел, к чему клонит этот человек со своими рассуждениями. Больше всего ему хотелось прервать его, поблагодарить за разговор и пожелать удачи в жизни.

— Вы знаете, как делает кукушка? — продолжал Шернстрем, не дожидаясь ответа. — Самка пользуется возможностью подкинуть яйцо в чужое гнездо, когда его обитатели улетели за едой, она проклевывает дырки и съедает одно из чужих яиц, чтобы было незаметно, что появилось новое — ее собственное.

— Да, я знаю. Но я не понимаю, к чему это все…

— Эрик делает так же. Точно так же, как этот маленький кукушонок, он обязательно вылупляется на несколько дней раньше других, чтобы у него было время вырасти и стать крупнее остальных. Но никто ничего не замечает. Пока он не выпихивает всех остальных птенцов из гнезда, и вот тогда приходит время.

Фабиан кивнул.

— Хорошо, так вот что вы хотели сказать?

Шернстрем кивнул.

— Теперь я в курсе. Спасибо. — Фабиан пожал ему руку и сел на водительское сиденье. Он опоздал уже на пять минут, и пройдет не меньше четверти часа, прежде чем он прибудет в лабораторию судмедэкспертизы, чтобы получить нагоняй от Косы.

Он вставил ключ в замок зажигания, повернул его и потянулся к двери, чтобы закрыть ее. Но Шернстрем стоял на пути.

— Извините, если бы вы немного подвинулись, чтобы я мог…

— Что касается меня, то он перешел черту, когда начал флиртовать с моей женой.

— Да, звучит не так уж весело. Но вы меня извините, я опаздываю.

— А Эрик не из тех, кто довольствуется какими-то тайными взглядами, — продолжал Шернстрем, не обращая никакого внимания на то, как нервничает его собеседник. — Это становится все более открытым, как будто я или его жена не присутствуем в той же комнате. В то же время он стал подтрунивать надо мной, что я набрал вес и что никогда не покупал цветы моей прекрасной жене, а просто принимал ее как данность. — Он покачал головой. — Единственное, что я мог сделать, — это посмеяться в ответ и поднять свой бокал. Не хочется портить прекрасную обстановку, когда вас пригласили на ужин и все такое.

— Да, это точно, — Фабиан понял, что Шернстрем не уйдет, пока не закончит, поэтому заглушил двигатель.

— Проблема в том, что Эмили приняла все это близко к сердцу. Она восприняла всерьез его подхалимство, и всего за несколько месяцев он сумел заставить ее смотреть на него именно так, как ему нужно было, видимо такого отношения ему не хватало многие годы.

— Вы пытались поговорить с ним и рассказать, что чувствуете? Дать ему понять, что так не стоит себя вести.

Шернстрем рассмеялся и покачал головой.

— С Эриком невозможно поговорить в таком ключе. Он сменит тему, вывернется и ты слова не успеешь подобрать, как уже сидишь голышом в его сауне с пивом в руке и планируешь совместный отпуск. — Он замолчал, словно собираясь с силами, чтобы продолжить. — Но в конце концов я поговорил об этом с Эмили, и она заявила, что он ее нисколько не интересует. Как и я, она считала его слишком вульгарным и безвкусным. А я, по своей глупости, поверил ей. Понимаю, что был наивен, а через месяц увидел, как… Это было за ужином у нас дома. Там были только я, Эмили, Эрик и его жена. Мы обсуждали расстрел Усамы бен Ладена, когда я обнаружил, что его нога находится между ног… у моей жены. — Он снова сглотнул, но ему все труднее было бороться со своими эмоциями. — А он сидит и делает вид, что ничего не происходит. Черт побери.

— Может, вам стоит поговорить с кем-то об этом.

— Да. Да, наверное, стоит. Но я, честно говоря, не знаю, чем бы это могло помочь. Это же не я сделал что-то плохое.

— А вы не думали переехать?

— Миллионы раз. Но Эмили отказывается.

— Я имею в виду переехать, ну, уйти от жены.