Александр Матюхин - Идеальность

— У нас мало времени, — сказал мужик в кроссовках. — Не залипай.

В голове зашумело. Мир перестал быть реальным, он превратился в порнофильм с яркими цветами, повышенной резкостью, нарочито глупыми диалогами и абсурдной ситуацией. Вся жизнь, по сути, была порнофильмом. Ничего не закончилось после лечения и долгих лет балансирования по краю обыденности. Просто кто-то невидимый, всевластный проматывал плёнку в поисках нового, самого крутого эпизода. И вот нашёл.

Каково, а?

— Меня будут искать… — произнесла Лера. Слова звучали глухо, как сквозь вату.

«Пусть ищут! — взвизгнула Лера из прошлого. — Разве ты не этого хотела? Оглянись! За последнюю неделю ты вернула себе прошлую жизнь! И разве она тебе не понравилась? Клуб, посиделки с сестрой, флешки, ощущение жизни, понимаешь? Жизни! Вернись! Оторвись! Насладись!»

Мужики уже разделись до трусов. Вообще, это были даже не мужики, а парни, лет по двадцать пять, не больше. Накачанные, красивые, загорелые.

«С такими заниматься сексом — удовольствие!»

О чём ты думаешь?

С экрана на неё смотрела прошлая Лера. Она щурилась от удовольствия и стонала. Снова промотали на десять с хвостиком лет назад. Как же было хорошо тогда, да?

Настоящая Лера осторожно поднялась, ощупывая взглядом комнату.

Если ей удастся вырваться, она сбежит из города сразу же, в этот же день. На чём угодно. На вертолёте, поезде, на попутках или даже пешком. Сбросит эту жизнь, как старую одежду.

Но вдруг ей сейчас понравится?

Нравилось же раньше?

Это такой кайф — заниматься сексом с крутыми парнями, зная, что на тебя смотрят сотни или даже тысячи человек. На тебя дрочат. Тебя боготворят. Ищут твоё имя в интернете. Разве не этого она хотела? Всем назло.

Лера из телевизора выгнула спину и громко застонала.

Лера из настоящего пошла в ванную комнату, ощущая, как мир пошатывается, слепнет и глохнет вместе с ней.

Надо пережить. И бежать. Забыть. И бежать. Вырваться. И бежать.

Если только чей-нибудь член не прорвёт иллюзию хорошей жизни и не вернёт Леру в прошлое, где ей безусловно нравилось. Недолго — но нравилось!

Ты ведь этого хотела?

В ванной она ощупала зелёные кафельные стены, ощущая влажность подушечками пальцев. Взяла безопасную бритву, засунула в карман. Взвесила шансы проткнуть кому-нибудь глаз зубной щёткой. Смирилась. Вымыла лицо холодной водой, стирая кровь с губ. Два зуба болели. Один едва держался — Лера вырвала его с глухих хрустом, раздавшимся внутри головы. Острый укол боли отдался в левом глазу и немного привёл в чувство. Комок крови шлёпнулся в раковину. Лера улыбнулась собственному отражению. Зуб будет виден в кадре, отлично. Она постарается улыбаться на камеру как можно чаще. Естественный протест, раз уж ничего больше не остаётся.

А ещё она решила, что не сбежит из города сразу. Сначала найдёт Нату и вышибет из неё дурь. Избавит сестрицу от идеальности. Окунёт в ванну со льдом.

Зуб Лера тоже убрала в карман и вышла в комнату.

— Я же сказал — раздевайся, — скривился мужик. — Тянешь время, красавица. Где запал, где страсть, а?

Двое уже избавились от трусов и теперь расслабленно теребили члены, разогреваясь. Четвёртый мужик развесил камеры go pro на спинке кровати, а большую камеру положил на плечо.

С экрана телевизора улыбался вспотевший пьяный Толик, завязывающий Лерины запястья шнурком usb.

«Сама напросилась — подумала Лера отстранённо. — Кого теперь винить?»

И сразу другая мысль, неожиданно резкая: вдруг она всё ещё в прошлом? Вдруг под таблетками записывает порно в таком вот подвальчике Толика, чтобы слить его затем в сеть и заработать денег? Наркотики разъели её мозги и впрыснули фантазии о нормальной жизни, о Денисе и Пашке, о безумстве Наты и смерти Бельгоцкой.

Вдруг она всё ещё пытается доказать папе, что может быть без его денег и связей?

Она медленно расстегнула оставшиеся пуговицы на блузке, стащила её, бросила к ногам. Сняла джинсы, предварительно зажав в руке безопасную бритву. Свободной рукой расстегнула лифчик.

Мужик в красных кроссовках присвистнул, улыбаясь. Мужикам у кровати уже не нужно было теребить члены — у них всё и так прекрасно стояло.

«Они оба войдут в меня»

«Я буду кричать от удовольствия»

«А потом отправлюсь в две тысячи десятый, искать не родившуюся Настю и живого пока ещё Пашку»

Мужик подскочил к Лере, крепко сжал пальцами сосок. По затылку пробежали мурашки, а губы мгновенно пересохли.

— Снимаю, — сказал тот, который с камерой, и направил на Леру объектив.

В телевизоре Лера из прошлого сидела в позе наездницы, упёршись руками в колени незнакомца.

Той Лере было хорошо. Она шептала внутри головы:

«Выпусти меня, и я покажу, что прошлое можно вернуть. В полном объеме, как надо.»

В дверь вдруг заколотили. Часто, сильно, кулаками.

— Открывайте, — сказали. Мужской голос, знакомый. — Давайте, ну. Не тяните резину.

В руке у того, кто держал камеру, появился пистолет. Лера не разбиралась в оружии, но надеялась, что это какой-нибудь травмат, не серьёзнее. Мужик в кроссовках подошёл к двери, провернул ключ, открыл.

В коридоре стоял папа.

Лера выдохнула, сообразив, что задержала дыхание чуть ли не минуту назад. Перед глазами поплыли чёрные круги. Она растерянно подумала, что стоит перед отцом в одних трусиках, нелепая и глупая, с безопасной бритвой в руке.

Папа был одет не по форме, а в костюме и при галстуке. За его спиной маячили то ли телохранители, то ли помощники. И ещё Лере вдруг показалось, что она увидела Нату. Где-то там, в глубине коридора.

— Ты кто, дед? — спросил мужик в кроссовках.

Папа мягко отодвинул его в сторону. Двое широкоплечих мужчин, тоже в чёрных костюмах, бритые «под ноль», не оставляющие никаких сомнений, чем они занимаются, ворвались внутрь и в мгновение ока положили мужика в кроссовках на пол, лицом вниз. Действовали профессионально, беззвучно, заломили руки, перемотали запястья пластиковой муфтой. Мужик взвизгнул и затих.

Второй, с камерой, сделал вид, что пистолет у него в руке просто так, игрушка-безделушка, и попятился к кровати, подняв руки.

Лера сообразила, что папа смотрит на неё, быстро нагнулась, подняла лифчик, завозилась, надевая. Из телевизора раздался протяжный стон, папа перевёл взгляд на изображение и несколько секунд разглядывал, как к молодой Лере пристраивается сзади накачанный вспотевший мужчина.

— Значит так, ребята, — сказал папа и брезгливо посмотрел на того, кто с камерой. — Поигрались, и хватит. Я её забираю, вот бабки, как вам обещали.

— Руки-то зачем ломать? — простонал лежащий на полу.

— А чтобы быстрее дошло.

Лера вспомнила, какой он бывает властный и циничный. Такие люди и пробиваются на самый верх.