Лидия Канг - Невозможная девушка

Сюзетт покраснела.

– Конечно, нет.

– Ну вот и славно. Кора, ну что вы сидите с таким лицом? Трупы выкапывать вы не боялись, а рассказать кузине правду опасаетесь? Выбросьте из головы эти глупости и расскажите ей все, что она должна знать.

Красная как помидор Кора молча слушала их разговор и набивала рот сыром, чтобы подольше не отвечать. Но в конце концов ей все же пришлось признаться, что отец ребенка – действительно Тео, прошло уже сколько-то дней и он еще ни о чем не подозревает.

– И ты собралась в Филадельфию, где никого не знаешь? Одна, с ребенком? Ты сумасшедшая.

– Да, это действительно сумасшествие, – подтвердила доктор Блэквелл. – Причем не то, которое не поддается лечению. В этом случае пациентку можно спасти. Пойдемте, Сюзетт. Мне нужно навестить других больных, вы мне поможете. Я ваша компаньонка, так что у вас все равно нет выбора. Оставим Кору одну, пусть отдыхает. – И они ушли.

Кору регулярно навещала медсестра, но Тео за все время не пришел ни разу. Она не просила его позвать. Прислушиваясь к шагам на этаже, она пыталась понять, заходит ли он к себе в комнату, но казалось, что он вообще не появлялся в здании. Наверное, решил, что уже сделал для нее все, что мог, и, убедившись, что ей обеспечен врачебный уход, исчез, даже не попрощавшись.

Прошла неделя. Десять дней со дня симуляции ее смерти.

Кора на удивление быстро шла на поправку. Ее синяки пожелтели, а шрамы хотя еще оставались, но отлично заживали. С каждым днем ей становилось все лучше. Она слегка прибавила в весе, и у нее немного отросли волосы, которые она зачесывала назад и прихватывала лентой. В тот день, когда она уже смогла встать и одеться, к ней в комнату постучалась хозяйка.

Кора медленно подошла к двери.

– Внизу вас ждет человек. Представился Герцогом.

Кора набросила на плечи шаль и осторожно спустилась по лестнице. На улице у пансиона ожидал небольшой экипаж, рядом с ним стоял Герцог. Под руку его держала женщина. У нее была прямая осанка, кружевной чепец на черных волосах, чистая темная кожа и красивые глаза – она была старше Коры примерно лет на десять. Герцог опирался на трость. Припухлость на его скуле – напоминание о драке на кладбище – не сошла еще до конца. Приветствуя Кору, он снял шляпу.

– О! Ты в порядке! Как же я счастлива тебя видеть! – воскликнула Кора, всплеснув от радости руками.

Герцог улыбнулся.

– Мисс Ли, это моя жена, Энни Престон.

Кора неловко поклонилась.

– Я рада, что мы с вами наконец-то познакомились.

– Я тоже рада, – ответила Энни. У нее был низкий, глубокий голос. – Льюис мне о вас рассказывал.

– Льюис? – Кора приподняла брови. – Так тебя зовут Льюис?

– Да, – с улыбкой ответил Герцог. – Прозвища остались в прошлом, как и наша работа.

– И не только работа… – у Коры защипало в глазах. Ей казалось, что она уже перестала лить слезы по Отто и Тому, но, очевидно, на то, чтобы выплакать горе, требуется время. У нее могли в любой момент разойтись швы, поэтому она плотно сжала губы, стараясь не разреветься.

– Приятно видеть, что вам уже лучше, – заметил Льюис. – По крайней мере, физически. Душевные раны заживают не сразу.

– Мы собрались за город, – сказала миссис Престон, ласково улыбаясь. – Надеемся, вы сможете поехать с нами, мисс Ли.

– За город? – переспросила Кора, вытирая глаза платком, который протянул ей Льюис.

– Да, – сказал он. – Мы все вам расскажем на месте. Не переживайте, это безопасно. Думаю, мы оба уже достаточно окрепли для этой поездки.

Извозчик помог Коре сесть в экипаж, и они поехали. На Пятидесятой улице, возле приюта для сирот, повозка повернула на север. Вдалеке виднелась чернильная фабрика Лайтбоди и родовые имения Фелпсов, Райкеров и Шермерхорнов (где больше не было Сюзетт) с видом на Ист-Ривер. По обеим сторонам дороги был лес. Наконец они остановились у небольшой, но очень красивой беседки, которую окружали недавно высаженные деревья.

Опираясь на руку Льюиса, Кора вышла из повозки.

– Что это? Частный ботанический сад? – спросила она. Поездка ее утомила, но при виде деревьев и кристально чистого октябрьского неба она немного взбодрилась.

– Верно. Здесь работает мой брат, и хозяин дал нам разрешение войти. Пойдемте.

Втроем они медленно пошли по тропинке, ведущей в глубь сада, мимо разноцветных деревьев и аккуратно подстриженных лужаек. Был вечер воскресенья, к тому же день выдался прохладный и сад находился далеко от города, поэтому других посетителей не было. Примерно на середине пути они остановились у молодого дуба, высотой всего около десяти футов. Вокруг дерева был недавно утрамбованный участок земли.

Льюис снял шляпу.

– Котяра Отто, он же Отто Доннелли, – произнес он, показывая налево. – Рядом Монах Том, ранее известный как Моузес Томас Берншед. Ну и, конечно же, Одри Марч. Хозяин сада позволил нам похоронить их здесь. Об этом никто больше не знает, и их не побеспокоят.

Кора расплакалась. Каждый раз, когда она думала о своих друзьях, погибших по ее вине, она не могла сдержать слезы. Это было невыносимо. Льюис и Энни положили ей на плечи свои теплые ладони и отошли в сторону.

Кора простояла перед могилами более часа. Она вспоминала о том, как первый раз встретила Одри у мадам Бек, как та вежливо отказала Джейкобу; как Том составлял список пирогов, которые ему хотелось съесть; как у Отто порвался хвост, а она просила Лию его зашить. Радостные и болезненные воспоминания кружились в странном хороводе. Она подумала об Иде, о Руби, Рэндольфе, Коналле и об Уильяме, и ее охватило жгучее раскаяние. Слезы сожаления текли у нее по лицу.

Воздух стал холоднее, солнце покатилось за верхушки деревьев, и у Коры на юбке заплясали солнечные зайчики. Наверное, уже пора уезжать. Она услышала позади себя шаги, и на плечо ей легла рука Герцога – то есть Льюиса, но она никак не могла привыкнуть к его настоящему имени.

– Как же тебе удалось все это устроить? Ты ведь сам чуть было не погиб, – спросила его Кора, вытирая слезы.

– А это не я. Я здесь первый раз, как и вы. Он объяснил мне, куда ехать.

– Он? Кто «он»? – не поняла Кора.

– Вот, поговорите с ним сами. Он ждал целую неделю, чтобы увидеть вас.

Льюис посторонился, и за его спиной, между двумя ясенями, Кора увидела худого, осунувшегося Теодора Флинта. Под глазами у него были темные круги, и сам он был ужасно бледен. Ему были просто необходимы солнечный свет и как минимум дюжина сытных обедов.

Не говоря больше ни слова, Льюис удалился, и его место занял Тео. Кора молчала. Сама того не осознавая, она положила руку на живот.

– Как ты? – негромко спросил он.

– Лучше. Спасибо, что помог найти комнату.