Хелен Монкс Тахар - Драгоценная ты

Я рассказывала о серой мути как о мистическом происшествии, которое случилось давным-давно и больше не повторится.

Ты сменила тему:

— Значит, вы в журнале еще с девяностых, уйму времени. «Руководитель», наверное, ваш второй дом.

— Да. Точнее, был им до недавних пор.

— Может, снова будет… — тихонько проговорила ты, и мне пришлось отвернуться, чтобы скрыть, как я растрогана.

— Иногда я думаю, что не справилась — подвела и себя, и журнал… Но ничего, все наладится. Выкарабкаемся — пока не перевелись бесплатные стажеры и скрытая реклама, жить можно… — Ты поморщилась, но я продолжила: — Да, есть много редакторских недоработок… И читатели теперь стали капризные. Я видела анализ посещаемости сайта — статью, над которой корпишь неделю, эти… (тут я крепко выругалась) просматривают за пятнадцать секунд, и я не понимаю — что не так?! Нет, я, конечно, знала, что грядет цифровая революция, но пыталась жить по старым правилам. А новые технологии все прут и прут — и теперь все кругом изменилось, и я уже ни фига ни в чем не смыслю!

Я распиналась с пеной у рта в буквальном смысле слова. Даже брызнула слюной на слишком энергичном «ни в чем не смыслю».

— Прошу прощения, — смутилась я (ты погладила меня по руке в знак поддержки), — я разоткровенничалась — такое не часто случается.

— Пусть случается почаще. Не заказать ли нам бутылочку красного?

— О да! Я угощаю. Пошло все к черту, верно?

Ты напрягалась при каждом бранном слове. Вообще, ругаюсь я много, мне всегда казалось, что журналисты — независимо от возраста — склонны к сильным выражениям. Ты же вздрагивала от резких слов, что меня смущало, хотя, по моему мнению, молодежи стоит воспитывать характер. Мало-помалу из моей речи исчезли все нецензурные слова, и даже «мудаков» и «сволочей» стало меньше. И гнев мой сразу немного утих. Ты действовала на меня успокаивающе. Может быть, вы, миллениалы, не так уж неправы.

Мы сидели в пабе «У Джорджа», в самом уголке, не обращая внимания на туристов и подвыпивших офисных работников, и говорили по душам (так мне казалось). Я разомлела от двух стаканов джина и бутылки риохи; накопившиеся за долгие годы слова рвались наружу. Как же восхитительно было видеть тебя так близко — безупречный цвет лица, по юношески пухлые щеки, белая кожа в вырезе оранжевой кофточки. Когда-то и моя кожа сияла…

Бокалы почти опустели. Ты вылила в мой остатки вина. Вечер подходил к концу. Мне хотелось его продлить.

— Писать — всегда было моим спасением. Не только по работе, для себя тоже. Наверное, первую книгу я написала, чтобы как-то переварить детские годы. А вам блог помогает разобраться в себе?

— Да. Блог и дневник. Размышления о прошлом и настоящем помогают строить будущее.

— Раньше я везде таскала с собой блокнот на случай, если попадется материал для журнала или придет интересная мысль. Иэн называл мои записки «лотерейными билетами». Говорил, одна из них положит начало книге. Судьбоносная запись. Она все изменит, я уйду из журнала, у меня будет совсем другая жизнь — как я и заслуживаю.

— Ух ты! Ваш муж — вы сказали его зовут Иэн? Он такой понимающий!

— Да, Иэн. Мы не женаты.

Когда разговор зашел об Иэне, я окончательно потеряла контроль — ты расспрашивала, я выкладывала не задумываясь. Мне было приятно рассказывать о нем — о поступках и черточках, которые делали его таким замечательным. В свете твоего интереса наши с Иэном отношения показались самым большим моим достижением. Я как старшая подруга делилась опытом: вот что такое прочный и зрелый союз.

А ты задавала вопрос за вопросом:

— Как вы поняли, что Иэн — ваша судьба?

— Наверное, сильно влюбилась. Даже не знаю, как я жила без него. Словно прыгала на одной ноге, а потом встретила его и пошла на двух. Появились устойчивость, полноценность — нашлась вторая половинка.

Потом я поведала, как мы пришли к свободным отношениям. Решила просветить тебя и в этом вопросе.

— Однажды на вечеринке мне пришла в голову мысль: можно быть парой долго, даже всю жизнь, но при этом не ограничивать друг друга. И он поддержал. Поэтому мы до сих пор вместе, Лили. Я уже говорила, у нас есть правила. Мы все обсуждаем — и до, и после.

— А с кем у вас были связи?

— Ой, много с кем… Знакомые. Друзья. Друзья друзей. Часто коллеги. Стажеры. Много стажеров.

Сказала и тут же пожалела, увидев, как ты изменилась в лице.

На самом деле в последние годы почти ничего и не было, к моему прискорбию. Или я теряю привлекательность, или современная молодежь действительно — как я и подозревала — не может и помыслить о сексе с коллегами. Даже не знаю, какая из причин расстраивала меня больше. Я попыталась сгладить впечатление:

— То есть стажеры тоже, только давно. Когда я была помоложе. Кстати, об Азифе. С ним по-другому. Можно сказать, он мой «рабочий супруг». Ну, то есть был — теперь все кончилось. По моей инициативе.

— Да, понимаю, — ответила ты с непроницаемым лицом. — А какие женщины нравятся Иэну?

— Ну, он точно не любит тихонь. Предпочитает девушек-зажигалок. Которые знают, чего хотят.

Мне нравилось рассказывать о прошлом: о женщинах Иэна, о себе, о том, как я жила до болезни… Столько было огня и страсти… А потом ничего не стало. Романтические связи превратились в обузу, как и все остальное. Уже за несколько месяцев до срыва я и подумать не могла о других мужчинах, да и Иэн умерил пыл. Прошла горячая пора, когда мы меняли любовников как перчатки, подкралась тихая осень, грозившая перерасти в лютый мороз — если допустить оплошность. Я и допустила, познакомив его с тобой.

— А вы? У вас кто-то есть?

— Нет, сейчас никого. А знаете, я бы с удовольствием познакомилась с Иэном.

Я тут же сдалась. В голове возникла картинка: мы сидим втроем, текут вино и разговоры. Мы смеемся; Иэн смотрит на меня, и по его улыбке я понимаю — он рад, что я тебя встретила, что появился человек, с которым я могу поделиться; чувствует, как это важно для меня, а значит, для нас обоих.

— Что вы делаете в следующие выходные? Давайте пообедаем вместе!

— Было бы чудесно!

Мы обменялись телефонами.

На прощание ты предложила сделать селфи. Я смутилась и неумело задрала мобильный. Ты потянулась, обхватила мою руку повыше локтя тонкими пальчиками и попыталась подправить ракурс. Меня окутал твой аромат.

— Нет, выше! Вы никогда не делали селфи?

— Ну, не так часто, как теперь принято.

Ты с шутливым нетерпением отобрала телефон, примостилась на лавочку рядом, мгновенно сообразила, как включить вспышку, сделала фото, умело его подредактировала и вручила телефон обратно. Мне понравилась фотография: две красотки. Разницы в возрасте не ощущалось. Соратницы. Подруги. Ты напомнила мне, что когда-то и я была молодой и веселой. Никто от меня не сбегал, все хотели со мной дружить.