Джонатан Келлерман - Плоть и кровь

Выйдя из отеля, я спросил:

– Никакой серьезной опасности?

– Нет, если он сдержит слово и не будет трепаться.

– То есть повода для запуска программы охраны свидетеля нет?

– Ты нахватался всякой чуши из телефильмов, а это скорее территория Лемойна. Так же, собственно, как и моя фраза о "важном свидетеле". На самом деле Салэндер и Джастин вольны лететь хоть на Антигуа. – Майло оглянулся на "Пальмовый двор". – Я всегда подозревал, что тут пахнет деньгами, но дочь Тони Дьюка... Неплохой повод для шантажа.

Я смотрел на машины, проезжавшие по бульвару Вашингтона, и раздумывал о том, как Лорен упомянула, что она была зачата еще до свадьбы родителей. "Меня воспитали во лжи". Ледяная стена между ней и Лайлом. Реплика, брошенная Мишель, что Джейн "напортачила в молодости".

Когда она поняла, что все не так? Как повлияла на нее правда?

Джейн позвонила мне в панике, едва Лорен исчезла. Знала о планах дочери и подозревала, что пятидневное отсутствие – не просто затянувшиеся выходные? Пыталась заставить полицию начать поиски и все же скрыла факты, которые могли бы помочь делу. Даже после смерти Лорен Майло чувствовал: Джейн не очень хочет помогать полиции. Я старался вспомнить хоть о каких-нибудь намеках, оговорках, которые она могла сделать во время нашего разговора, но в памяти всплыло лишь одно: "Лорен никогда ничего не получала от отца. Наверное, это моя вина".

Ее мучило чувство вины. И все равно она не открыла правды. Беспокоилась о личной безопасности? Вполне оправданный страх, как выяснилось впоследствии.

Или ее останавливало еще кое-что – ложь, ядовитым клеем связавшая семью?

– По времени все сходится, – сказал я. – Лорен арестовали в Рино за проституцию в девятнадцать лет, она позвонила Лайлу и просила денег на залог, тот отказал. Я все время думал, почему она позвонила ему, а не Джейн. Может, ее тогда еще волновало, что о ней думает мать. В итоге она, наверное, все-таки позвонила Джейн, и та вытащила Лорен из тюрьмы. Но денег Дьюка не дала – боялась, что дочь растранжирит их. Вместо этого она постаралась наладить с ней отношения. Процесс шел медленно – Лорен прожила практически на улице три года, обозлилась, кроме того, продолжала заниматься проституцией и танцевать стриптиз. Джейн не отступала, и в конце концов какая-то ниточка между ними завязалась. Потому что два года спустя, когда Лорен исполнилось двадцать один, мать все-таки отдала деньги, придумав историю о неслыханной щедрости Мэла Эббота. Помнишь, Джейн несколько раз повторила, какие хорошие отношения были у него с Лорен?

Майло кивнул и добавил:

– К тому же Мэл такой милый парень, и Лорен не составило труда поверить матери.

– Вскоре после того, как Лорен получила сотню тысяч, она открыла инвестиционный счет, окончила среднюю школу, поступила в колледж и прекратила работать на Гретхен. Может, все это было частью сделки с Джейн. Или Лорен сама хотела наладить свою жизнь. Потом ежегодно мать переводила на счет по пятьдесят тысяч.

– Думаешь, они заключили сделку? "Перестань заниматься проституцией, и я сделаю тебя богатой"? – Майло положил руку мне на плечо, и его глаза приобрели печальное и сочувственное выражение, которое всегда появлялось, когда Стерджис сообщал печальные новости.

– Знаю, – опередил я его. – Лорен продолжала подрабатывать. Получала наличные, большую часть которых использовала на собственные нужды.

Большие чаевые. Сблизилась она с матерью или нет, Лорен оставалась озлобленной молодой женщиной. Она злилась из-за всех лет, которые прожила не как дочь Тони Дьюка.

То, что Энди Салэндер назвал мечтой любой девушки, для Лорен стало реальностью. Правда, ненадолго.

– Может, и не было никакого шантажа? Лорен просто заявила о своих правах, чем сильно расстроила семейные планы.

– Думаешь, кто-то связал и застрелил ее потому, что она хотела морального удовлетворения? – Рука Майло потяжелела, и он убрал ее. Глаза его все еще были грустными, голос смягчился. – Я знаю, ты хочешь верить во что-то хорошее, связанное с Лорен, однако хладнокровное убийство и смерть других людей указывают на то, что она использовала свое "право рождения", чтобы как следует отыграться на Тони Дьюке. Пятьдесят тысяч в год – это одно, а доля в "Дьюк энтерпрайзес" – совершенно другое.

– Вполне вероятно, что я ошибаюсь, но ты подумай: шантажировать Тони Дьюка имело смысл, если только ему было что скрывать. Он же, напротив, годами посылал деньги Джейн и Лорен. Если он хотел убрать помеху, то почему не сделал это сразу, в самом начале?

– Потому что он имел дело с Джейн, а Джейн вела себя разумно. Зато как только Лорен узнала правду... О, горячая юность! Джейн знала, на что способна дочь. Поэтому и старалась удержать ее от контакта с Дьюком. Поэтому и заподозрила самое ужасное, как только Лорен исчезла. Правда, даже это не заставило ее рассказать правду.

– Джейн говорит Лорен, кто ее отец, а потом пытается удержать от общения с ним? Несколько необдуманно.

– Или она просто испугалась ошибки. Люди часто ошибаются. Салэндер прав насчет дешевого вина. Джейн жила со своей тайной больше двадцати лет. Внутренние запреты не выдержали, и язык развязался. Потом она осознала, что натворила, и попыталась вернуть чертика в табакерку.

– И все-таки, – сказал я, – присутствие доктора Маккаферри на вилле означает, что Дьюк серьезно болен. Будет ли он сейчас волноваться о признании отцовства в отношении Лорен? Разве не разумнее предположить, что он захотел бы встретиться с ней? Есть другие, которые восприняли бы Лорен как большую угрозу: огромный кусок может быть отрезан от наследственного пирога.

Майло засунул руки в карманы и кивнул:

– Даггер и его сестра.

– Лорен носила пистолет, но не воспользовалась им. Я считаю, она знала убийцу и доверяла ему. Ее сводные брат и сестра подходят под эту категорию. Особенно брат, Бен Даггер, с виду такой милый парень. Лорен считала, что держит его в кулаке, и утратила бдительность. Думала, она – актриса, а он – зритель. Эта иллюзия стоила ей жизни.

На стоянку примчался грузовичок доставки пиццы, остановился, водитель проверил адрес и подъехал к входу, остановившись в запрещенном месте. Парень в синей бейсболке вылез с двумя коробками пиццы в руках.

Майло окликнул его и помахал рукой. Парень не двинулся с места, и мы подошли к нему сами. Латиноамериканец, лет восемнадцати, в глазах удивленное выражение.

– На, возьми, – сказал ему Майло и протянул две банкноты по двадцать долларов. – Комната двести пятнадцать, просто постучи и положи пиццу у двери. Сдачу оставь себе.

– Спасибо, сэр.

Парень побежал к отелю и скрылся за дверьми. Майло сказал:

– Можно устраивать Олимпийские игры среди разносчиков пиццы. Предложи хорошую материальную поддержку, и команда победителей готова.