Эми Маклеллан - Вспомни меня [litres]

Кармен сконфуженно смотрит вниз.

– Нет. Я не хотела, чтобы грязь выплыла наружу. Бретт до сих пор ничего не знает.

– Кармен, она из-за этого погибла! Нужно им рассказать!

Она смотрит на меня полными слез глазами.

– Нет смысла, Сара. Это не он. Его даже не было в стране, когда Джоанну… Я сама занимаюсь его командировками. В те выходные Алекс возвращался самолетом из Португалии.

Я прикусываю губу. И все равно это он. Когда он был у нас, я ощутила в нем силу и жестокость. У него подходящее телосложение и темперамент – последнее уж точно. Я все выложу полиции, плевать, что там говорит Кармен.

На прощание мы со слезами обнимаемся. Домой я почти бегу, зажав ключи в руке наподобие кастета и шарахаясь от теней. Почему Джоанна со мной не поделилась? Я могла бы поддержать ее. Надо было лучше слушать, когда она жаловалась на работу, а я вечно думала только о себе. Интересно, где сестра хранила досье? Попало ли оно теперь к Алексу, смог ли он выпытать из нее эту информацию во время нападения?

Я уже подхожу к дому, когда впереди откуда-то из темноты мне навстречу шагает мужчина. Он впивается в меня взглядом под тусклым светом фонаря, глаза смотрят тревожно и беспокойно.

– Простите, – бормочет незнакомец. – Я ошибся.

И шагает дальше, прочь от нашего дома. Когда я добираюсь до подъездной дорожки, меня всю трясет. Кто это был? Какой-нибудь репортер рыщет по округе? Алекс вряд ли, телосложение и манера держаться совсем другие. Наверное, действительно случайный прохожий, с кем-то меня спутавший.

Заперев дверь, я задергиваю все шторы и беру топор. Если Алекс вернется, я выполню обещание Джоанны – приколочу его яйца к стене.

Нур и Роулинсон появляются на пороге еще до завтрака. Я наоставляла ей на телефоне кучу все более настойчивых сообщений, и едва оба следователя входят в дом, я вываливаю на них все про Алекса Фуллера и секретное досье, которое Джоанна на него собирала. Нур терпеливо слушает, потом роется у себя в папке и ведет пальцем по какому-то списку.

– Он был за границей, Сара. Поэтому мы с ним и не говорили.

– Он мог заказать билеты на самолет, но это не значит, что он действительно на нем летел, – отчаянно пытаюсь убедить ее я. – Я уверена, что убийца – он. У него был мотив. Он подходящего телосложения. И он агрессивен. Он запугивал других женщин и манипулировал их профилями в соцсетях.

– Это очень серьезные обвинения, – спокойно замечает Нур. – Джоанне следовало обратиться к нам.

– Она и собиралась, – всхлипываю я. – Но он добрался до нее раньше.

Нур и Роулинсон переглядываются. Верят ли они мне? Невозможно сказать – лица у обоих совершенно непроницаемы.

– Мы разберемся, Сара, – говорит Нур, что-то записывая. – Я обещаю.

Однако они не уходят; оказывается, они пришли не только за тем, чтобы выслушать мои параноидальные бредни. Нур хочет поговорить о деньгах. Я теряюсь, поскольку этим всегда занималась Джоанна. Раз зарабатывала она – логично, что она и оплачивала ипотеку, занималась счетами и прочим. Я даже не знаю, сколько она получала. У меня, конечно, есть свой банковский счет – текущий, куда Джоанна клала деньги после того, как мне урезали пенсию, и сберегательный, на котором лежит моя часть от продажи дома матери. Там совсем немного, но я ревностно его оберегала. Не по скупости, а в силу никогда не высказываемого вслух страха – вдруг с Джоанной что-то случится и она не сможет больше меня поддерживать? Или встретит кого-нибудь, и они решат жить вместе. Признаюсь, последнее постоянно крутилось у меня в голове, когда стало понятно, что с Саймоном все серьезно. Подумать только, сколько денег я потратила впустую до аварии! Они буквально утекали у меня сквозь пальцы – косметика, одежда, выпивка в обед, коктейли после работы, такси, кофе с собой… Просто ужас! Я никогда не задумывалась, что деньги могут кончиться, ведь можно заработать еще. А сейчас – кому я такая нужна?

Однако Нур имеет в виду не ежемесячные доходы и расходы, а хочет поговорить о вложениях и сбережениях, а о них я ничего не знаю в принципе. Выясняется, что Джоанна весьма дальновидно распорядилась деньгами. Она мудро вложила страховку Роба в покупку сдаваемой в аренду недвижимости, выгодно продала наш дом, когда мы переехали из Беркшира в Шропшир, плюс доля от реализации жилья матери. По предварительным подсчетам, ее общее состояние оценивается почти в полтора миллиона фунтов.

– Хотя, конечно, придется еще выплатить налог на наследство, – добавляет Нур в наступившем молчании.

По завещанию Джеймс и я единственные наследники, но он не может получить свою часть раньше двадцати одного года. До этого времени все отходит мне. Очевидно, Джоанна предполагала, что впереди у нее еще годы и годы и ее последняя воля вступит в силу, когда он будет уже зрелым мужчиной со своей собственной семьей.

Нур поднимает глаза:

– Что скажете, Сара?

Я сижу буквально с открытым ртом. Меня поражает и сумма, и то, что сестра доверила мне такие деньжищи. Я тронута до глубины души.

– Я и понятия не имела…

Роулинсон, сидящий в кресле напротив с широко расставленными бедрами, закатывает свои свинячьи глазки.

– «Понятия не имела», – с насмешкой повторяет он. – Скажите это кому-нибудь другому.

Нур, бросив на него быстрый взгляд, вновь оборачивается ко мне:

– О чем именно, Сара? О деньгах или о завещании?

– И о том, и о другом. Я не знала, что у нее столько денег. И она никогда не упоминала, что составила завещание. – Снова секреты. – Но о таком ведь обычно и не говорят?

Нур пожимает плечами:

– Ну, вообще-то, многие это как раз обсуждают. Особенно достигнув определенного возраста и когда есть дети. Люди предпочитают иметь какие-то планы на всякий случай.

На всякий случай. Не думаю, что кто-то мог предвидеть подобное. Джоанна должна была прожить еще не один десяток лет. Она постоянно сдавала какие-то анализы, сидела на снижающем уровень холестерина йогурте и мультивитаминах. Никто не ожидал, что она погибнет, не дотянув и до пятидесяти. И вот я вдруг оказываюсь наследницей ее полуторамиллионного состояния. Подумать только – еще пару недель назад я раздумывала, стоит ли пожертвовать пятерку на благотворительный забег Джеймса!..

Постепенно до меня начинает доходить, как ужасно все смотрится со стороны. Чувствуя на себе пристальный взгляд Нур, я стараюсь сохранить нейтральное выражение лица вопреки подступающей панике.

– Вы понимаете, какие мысли приходят в связи с этим? – спрашивает та (чертова телепатка). – Представляете, как все выглядит? Двадцать один исполняется Джеймсу как раз в текущем году, что снизило бы вашу долю вдвое. Убивают и за гораздо меньшие суммы.