Роберт Ладлэм - Зеленая угроза

Охранник сполз с кресла, поправил форму хаки и галстук и подошел к двери. Увидев его, молодая женщина улыбнулась с видимым облегчением и дернула дверь. Запертый замок громыхнул; дверь осталась закрытой.

— Мне очень жаль, мэм, — сказал он сквозь стекло, — но учреждение закрыто.

Ее взгляд снова наполнился тревогой.

— Умоляю вас! — в полном отчаянии воскликнула она, — мне нужен только телефон, чтобы позвонить в Три-А [8]. Мой автомобиль сломался совсем рядом, на улице, а тут еще и сотовый телефон разрядился!

Йиу на мгновение задумался. Правила были совер шенно четкими: никаких посетителей без оформленного пропуска после окончания рабочего времени. С другой стороны, ни один из боссов никогда не узнает о том, что он решил разыграть доброго самаритянина [9] для этой перепуганной молодой женщины. «Пусть это будет моим добрым поступком на эту неделю», — решил он. Кроме того, она была весьма хороша собой, а Йиу всю жизнь испытывал влечение к краснокожим красоткам, увы, так и оставшееся неразделенным.

Он вынул из кармана форменной сорочки магнитную ключ-карту и вставил в щель замка. Замок коротко прогудел и щелкнул, открываясь. С приветливой улыбкой охранник приоткрыл тяжелую стеклянную дверь.

— Прошу вас, миссис. Телефон прямо...

Струя газа ударила ему прямо в глаза и открытый рот. Йиу согнулся пополам, ослепленный, онемевший и совершенно беспомощный. Прежде чем он смог хотя бы собраться с силами и потянуться за оружием, дверь широко распахнулась. Его отбросило назад, и он упал на гладкий кафельный пол. В вестибюль ворвались сразу несколько мужчин. Его схватили, заломили ему руки за спину и надели на запястья его же собственные наручники, висевшие на поясе. Кто-то натянул ему на голову капюшон от форменной куртки:

Женщина наклонилась и шепнула ему в ухо:

— Лазарь жив! Запомните это накрепко!

К тому времени, когда прибыла смена и освободила Йиу, злоумышленников давно и след простыл. А лаборатория нанотехнологии «Телос» превратилась в свалку разбитой стеклянной посуды, обгоревших остовов электронных микроскопов, пробитых стальных автоклавов и разлитых химикалиев. Лозунги Движения Лазаря, написанные краской из аэрозольных баллончиков на стенах, дверях и окнах, не оставляли никаких сомнений насчет того, на кого следует возложить ответственность за случившееся.

Цюрих, Швейцария

Слабое осеннее солнце только-только выбралось из-за горизонта, а тысячи демонстрантов уже заполнили крутой, усаженный старыми деревьями холм, вздымавшийся над цюрихским Старым Городом и рекой Лиммат. Они перегородили все улицы, ведущие к одинаковым кампусам Швейцарского федерального института технологии и Цюрихского университета. Над толпами развевались ало-зеленые флаги Движения Лазаря и мелькали бесчисленные плакаты с требованиями полностью запретить в Швейцарии все научно-исследовательские работы в области нанотехнологии.

Отряды полиции, вооруженные дубинками и прозрачными плексигласовыми щитами, выстроились в нескольких кварталах от места скопления протестующих масс. Чуть дальше расположились в резерве бронированные автомобили с брандспойтами и пусковыми установками для снарядов со слезоточивым газом. Но полиция, похоже, вовсе не спешила приступить к операции по очистке улиц.

Доктор Карл Фридрих Каспар, начальник одной из лабораторий, оказавшихся теперь в мирной осаде, стоял сразу же за полицейским кордоном, ближайшим к верхней станции цюрихского полибана — фуникулерной дороги, выстроенной более века назад для обслуживания университета и института. Он то и дело поглядывал на часы и скрипел зубами от сильного беспокойства. Все больше и больше заводясь, он наконец-то отыскал взглядом какого-то полицейского начальника высокого ранга.

— Послушайте, что значит вся эта задержка? Демонстрация проводится без разрешения, значит, она незаконна. Почему бы вам, в конце концов, не отправить ваши отряды убрать этих людей?

Полицейский пожал плечами.

— Я исполняю приказы, герр профессор директор Каспар. В настоящее время я не имею приказа на проведение подобных действий.

Каспар зашипел сквозь зубы от ярости.

— Но ведь это абсурд! Мои сотрудники не могут пройти на рабочие места. У нас запланировано много очень важных и дорогостоящих экспериментов.

— Какая жалость, — вяло отозвался полицейский.

— Жалость?! — прорычал в ответ Каспар. — Это куда больше, чем жалость, это просто позор. — Он смерил своего собеседника сердитым взглядом. — Я готов подумать, что вы испытываете симпатию к этим неграмотным болванам.

Полицейский повернулся и посмотрел на разъяренного директора лаборатории, безмятежно встретив его пылающий негодованием взгляд.

— Я не участвую в Движении Лазаря, если вы хотели намекнуть на это, — спокойно сказал он. — Но я видел передачу о том, что случилось в Америке. И не желаю, чтобы такая же катастрофа произошла здесь, в Цюрихе.

Директор лаборатории густо покраснел.

— Это невозможно! Совершенно невозможно! Наша работа нисколько не похожа на то, что американцы и японцы делали в Теллеровском институте! Нечего даже и сравнивать!

— Не могу передать, как вы меня обрадовали, — произнес полицейский с чуть заметной сардонической улыбкой и широким жестом протянул Каспару портативный мегафон. — Пожалуй, если вы убедите в этом демонстрантов, то они поймут свои заблуждения и разойдутся по домам, — издевательски добавил он.

Каспар не мог найти слов для ответа и только озадаченно смотрел на такого же, как он сам, государственного служащего, в котором никак не ожидал встретить столько кромешного невежества и непростительной дерзости.

Международный аэропорт Альбукерке, Нью-Мексико

Как только над аэропортом поднялось багровое солнце, огромный Ан-124 грозно провыл моторами над полосой посадочных маяков, и тяжело плюхнулся на взлетно-посадочную полосу №8. Пилот переложил реверс, и четыре огромных пропеллера, установленных на далеко вынесенных вперед пилонах, изменили звук на жестяной гром. Замедлив бег, «Кондор» качнулся и покатил по полосе, имевшей в длину почти тринадцать тысяч футов, пытаясь догнать свою убегающую тень. За несколько секунд махина миновала ангары и подземные бункеры, где находились истребители F-16, входившие в состав 150-го истребительного авиационного полка национальной гвардии Нью-Мексико. Продолжая замедлять ход, огромный самолет проехал мимо закамуфлированных зенитных точек из бетона и стали, служивших во время «холодной войны» для охраны запасов стратегического и тактического ядерного оружия.

Около западного конца бетонной полосы огромный грузовой самолет конструкции Антонова, построенный в России, свернул на рулежную полосу, еще немного проехал совсем медленно и остановился около крошечного по сравнению с ним корпоративного реактивного самолета. Оглушительный шум двигателей утих. Самолет, принадлежавший корпорации «Номура фарматех», возвышался прямо над толпой репортеров и телеоператоров, собравшихся, чтобы запечатлеть момент его прибытия.