Роберт Ладлэм - Зеленая угроза

Состоявшая из полупроводниковых материалов сферическая оболочка каждого нанофага серии III содержала рассчитанный на определенное время активизации механизм самоуничтожения, предназначенный для разрушения рабочего ядра — химической загрузки, разрывавшей пептидные связи. Взрываясь, эти микроскопические бомбы производили интенсивный тепловой выброс. Как раз эти выбросы и зафиксировали инфракрасные датчики в серых коробках — многофункциональных аналитических устройствах.

Потом Линден увидел, что кривые на всех графиках упали к нулевому уровню.

— Нанофаги полностью самоликвидировались, — сказал он.

— Хорошо, — произнес Лазарь. — Теперь переходите к заключительной стадии полевого эксперимента номер три.

— Вас понял, — ответил Линден. Он набрал на клавиатуре другую цифровую последовательность. На экране загорелись красные буквы. — Взрывные устройства запущены.

В нескольких милях к северо-востоку от места расположения группы наблюдения одновременно сработали взрывные устройства, размещенные в нижней части каждой серой коробки. Мгновенно воспламенился белый фосфор, и в воздух поднялись фонтаны ослепительного белого пламени. За считанные миллисекунды температура в каждом факеле достигла пяти тысяч градусов по Фаренгейту [20]. Все содержимое коробок превратилось в брызги металла, намертво сплавившиеся с железом фонарных столбов. Когда огонь и дым исчезли, не осталось ничего похожего на сверхсовременные телеметрические устройства, специально разработанные для изучения хода массового убийства в Ла-Курнёв.

Белый дом

Неумолкающий щебет телефона вырвал президента США Сэма Кастилью из тревожного, наполненного неприятными видениями сна. Он нашарил очки, надел их и увидел, что стоявшие на тумбочке часы показывают полпятого утра. Небо за окном семейных апартаментов временного владельца Белого дома все еще оставалось черным как смоль, без малейшего признака приближающегося рассвета. Он резко схватил трубку.

— Кастилья слушает.

— Очень сожалею, что пришлось вас разбудить, мистер президент, — сказала Эмили Пауэлл-Хилл. Кастилья сразу же уловил в голосе своего советника по национальной безопасности усталость и крайнюю подавленность. — Но в Париже происходит такое, о чем вы должны узнать немедленно. Все передают новости — и Си-эн-эн, и Би-би-си, и «Фокс», и у всех одни и те же кошмарные известия.

Кастилья сел в кровати и автоматически бросил виноватый взгляд налево. Он хотел привычно попросить у жены прощения за то, что так рано разбудил ее, но тут же вспомнил, что Касси находится сейчас очень далеко от него, в очередной международной поездке доброй воли, на сей раз по Азии. Он почувствовал острый приступ болезненного одиночества, но тут же отогнал от себя волну печали, нахлынувшей следом. Требования президентского поста непреклонны, сказал себе он. Их никак нельзя избежать. О них нельзя позабыть. Можно только делать все, что в твоих силах, и стараться оправдать то доверие, которое оказали тебе люди. Среди множества крупных и мелких неудобств, связанных с его положением, была необходимость периодически — и довольно часто — расставаться с любимой женщиной.

Он ткнул пальцем в пульт дистанционного управления, включив один из многочисленных конкурирующих между собой круглосуточных кабельных каналов новостей. На экране появились пустынные улицы одного из ближних пригородов Парижа, снятые с вертолета, медленно летевшего на большой высоте. Внезапно трансфокатор приблизил изображение, показав сотни уродливых куч в буквальном смысле растаявшей плоти и костей — груд, которые недавно были живыми людьми.

— ... многие тысячи людей перепуганы насмерть. Французское правительство твердо отказывается озвучивать какие-либо предположения о причинах или истинном масштабе этого беспрецедентного бедствия. Однако независимые наблюдатели высказываются по поводу поразительного сходства сегодняшней трагедии с массовой гибелью людей, произошедшей всего лишь несколько дней назад около Теллеровского института высоких технологий, расположенного в Санта-Фе, штат Нью-Мексико, причиной которой считают нанофаги, изготавливавшиеся в лабораториях этого института. Но пока что их подозрения невозможно ни подтвердить, ни опровергнуть. На данный момент лишь несколько групп гражданской обороны, экипированные полными костюмами противохимической защиты, рискнули войти в район Ла-Курнёв и приступить к тяжелому занятию поиска выживших людей и ответов на...

Потрясенный до глубины души, Кастилья резко выключил телевизор.

— Мой Бог, — пробормотал он. — Это случилось снова.

— Да, сэр, — мрачно отозвалась Пауэлл-Хилл. — Боюсь, что так.

Не выпуская из руки телефонную трубку, Кастилья поднялся с кровати и набросил поверх пижамы халат.

— Соберите ко мне всех, Эмили, — сказал он, стараясь сделать так, чтобы в его голосе звучали спокойствие и уверенность, которых он вовсе не испытывал. — Я хочу, чтобы Совет национальной безопасности в полном составе как можно скорее собрался в оперативном зале Белого дома.

Он нажал пальцем на рычаг телефонного аппарата и, как только раздался гудок, набрал номер. Ему ответили после первого же звонка:

— Клейн слушает, мистер президент.

— Скажите, Фред, вы хоть когда-нибудь спите? — услышал Кастилья собственный голос, говоривший не совсем то, с чего он намеревался начать разговор.

— Когда удается, Сэм, — ответил глава «Прикрытия-1». — А это случается намного реже, чем мне хотелось бы. Боюсь, что это один из недостатков моей работы — как, впрочем, и вашей.

— Вы видели новости?

— Да, видел, — подтвердил Клейн. Он замялся на долю секунды. — Если честно, то я как раз думал, стоит ли звонить вам прямо сейчас.

— В связи с этим новым кошмаром в Париже? — спросил президент.

— Не совсем так, — спокойно ответил его собеседник. — Хотя я боюсь, что связь вполне может обнаружиться. Я никак не могу полностью понять одну вещь. — Он несколько раз кашлянул. — Я только что получил очень встревожившее меня сообщение от полковника Смита. Вы помните, как Хидео Номура говорил вам о том, что его отец был убежден в том, что ЦРУ вело тайную войну против Движения Лазаря?

— Да, помню, — ответил Кастилья. — Если я не ошибаюсь, Хидео сказал, что сначала счел это признаком усиливавшегося умственного расстройства Дзиндзиро. И мы оба согласились с ним.

— Так оно и было. Что ж, а теперь я должен с сожалением сказать вам, что, вполне возможно, Дзиндзиро Номура был прав, — мрачно проговорил Клейн. — А мы с вами оба ошибались. Полностью ошибались, Сэм. Боюсь, что высшие сотрудники в ЦРУ, ФБР и, возможно, в других ведомствах организовали незаконную кампанию саботажа, убийств и террора, направленную на дискредитацию и уничтожение Движения.