Блейк Пирс - Когда время не ждет

Белт рассмеялся.

– Конечно, нет. Но Рагса нельзя назвать типичным бродягой. Он очень колоритный, он нравится людям, особенно туристам. И он не может быть подозреваемым, поверьте. Это самый безобидный человек на свете.

Белт указал на вещи на земле.

– У него что-то типа странного бизнеса, связанного с этим барахлом, что он находит. Он подбирает всякую всячину на пляже, а люди приходят, чтобы купить что-то у него или обменять на то, что им больше не нужно. Чаще всего это просто предлог, чтобы поболтать с ним. Он занимается этим всё лето – столько, сколько погода позволяет. Ему удаётся достаточно зарабатывать, чтобы арендовать маленькую квартирку в Сэттлере на зиму. Когда теплеет, он снова возвращается сюда.

Когда они подошли ближе, Райли смогла лучше разглядеть предметы – то была дикая коллекция из смеси плавника, ракушек и прочих природных предметов, а также старых тостеров, сломанных телевизоров, старых ламп и прочих штук, которые, очевидно, ему притаскивали посетители.

Когда они дошли до края подстилки, Белт крикнул:

– Эй, Рагс! Можно с тобой поболтать?

Из вигвама им ответил скрипучий голос:

– Я же сказал тебе, что никого не видел. Вы что, ещё не поймали этого гада? Мне совсем не по душе, что по моему пляжу разгуливает убийца. Я бы сказал тебе, если бы что-то знал.

Райли подошла к вигваму и крикнула:

– Рагс, нам нужно с вами поговорить.

– Кто вы?

– ФБР. Может быть, вы натыкались на пляже на большие песочные часы?

Несколько минут ответа не было. Затем рука внутри вигвама отодвинула занавес на дверном проёме.

Они увидели щуплого мужчину, сидящего в позе лотоса и уставившегося на Райли большими глазами.

Прямо перед ним стояли огромные песочные часы.

Мужчина в вигваме просто сидел и смотрел на Райли широко раскрытыми серыми глазами. Райли переводила взгляд с бродяги на часы и назад. Она никак не могла определиться, что её поражает больше.

Рагс Такер был седым с бородой, свисающей до талии. Его изодранная, свободно висящая одежда очень подходила его имени.

Райли естественным образом задумалась.

Может ли он быть подозреваемым?

Ей трудно было в это поверить. Его конечности были тонкими и плохо развитыми, едва ли его можно было назвать достаточно сильным, чтобы совершить хотя бы одно из этих трудоёмких убийств – от него действительно так и веяло безобидностью.

Кроме того, Райли подозревала, что его неряшливый вид – всего лишь часть имиджа. От него не пахло дурно, по крайней мере с того места, где она стояла, а его одежда выглядела чистой, хотя и была поношенной и рваной.

Что же до песочных часов, то они очень походили на те, что были найдены на тропе: более 60 сантиметров в высоту, на верхушке резной волнистый узор, каркас состоит из трёх резных планок.

Хотя точной копией предыдущих эти часы не были: дерево не было тёмным – скорее, красновато-коричневым – и хотя узор был похож, он не повторял тот, что они видели на первых часах.

Однако самое важное отличие было не в этом.

Самая большая разница между часами заключалась в песке, отмечавшем прошедшее время. В часах, которые Билл нашёл в лесу, весь песок уже был в нижнем шаре, а в этих большая часть песка всё ещё находилась в верхнем.

Песок шелестел, медленно пересыпаясь в нижний шар.

Райли была уверена в одном: убийца хотел, чтобы они нашли эти часы, точно так же, как хотел, чтобы они нашли предыдущие.

Наконец, Такер заговорил:

– Откуда вы узнали, что у меня есть часы? – спросил он Райли.

Райли достала значок.

– Вопросы буду задавать я, если вы не против, – вполне дружелюбно возразила она. – Где вы их взяли?

Такер пожал плечами.

– Это был подарок, – сказал он.

– От кого? – поинтересовалась Райли.

– От богов, наверное. Скорей всего, часы упали прямо с неба. Когда я вышел из дому сегодня утром, я сразу же их увидел – на подстилке с остальными вещицами. Я внёс их внутрь и лёг спать. Потом я снова проснулся, и с тех пор сижу здесь и наблюдаю за ними.

Он снова уставился на часы.

– Я никогда раньше не видел, как бежит время, – задумчиво произнёс он. – Это для меня в новинку. Кажется, что время течёт очень медленно и в то же время быстро. А ещё есть ощущение неизбежности. Говорят же, что нельзя повернуть время вспять.

Райли спросила Такера:

– Когда вы нашли часы, песок уже сыпался, или вы перевернули часы?

– Всё было в точности, как сейчас, – сказал Такер. – Вы же не думаете, что я отважусь менять ход времени? Я не вмешиваюсь в космические материи. Я не настолько глуп.

«Нет, он вообще не глуп», – подумала Райли.

Она чувствовала, что с каждой секундой их беседы она начинает понимать Рагса Такера всё лучше и лучше. Личность этого на вид растерянного, одетого в лохмотья бродяги, рыскающего по пляжу, была тщательно продумана и создана для развлечения посетителей. Он превратил себя в достопримечательность Белле Терре. А из той информации, что ей предоставил шеф Белт, Райли знала, что он ведёт здесь очень скромное существование. Он превратил себя в элемент окружения и получил негласное разрешение жить там, где он и хотел.

Рагс Такер существовал, чтобы развлекать и развлекаться.

Райли пришло в голову, что они попали в щекотливую ситуацию.

Ей нужно забрать у него песочные часы, и сделать это она хотела быстро и без скандала.

Но согласится ли он отдать их ей?

Хотя она на зубок знала законы об обыске и изъятии собственности, она была совершенно не уверена, что их можно применить к бродяге, живущему в вигваме на общественной территории.

Ей бы хотелось осуществить это без получения ордера. Но она должна взвешивать каждый свой шаг.

Она сказала Такеру:

– Мы считаем, что часы мог оставить тот, кто совершил два убийства.

Такер выпучил глаза.

Райли продолжала:

– Нам нужно забрать часы с собой. Это важная улика.

Такер медленно покачал головой.

– Вы забываете законы пляжа, – произнёс он.

– Какие такие законы пляжа? – поинтересовалась Райли.

– Находка принадлежит нашедшему. Кроме того, если это действительно дар богов, я бы предпочёл его не отдавать. Не хочу преступать волю космоса.

Райли стала изучать выражение его лица. Она видела, что он не безумен и не бредит – хотя иногда он притворялся сумасшедшим, то была лишь часть представления.

Нет, этот бродяга делает и говорит именно то, что хочет.

«Он торгуется», – поняла Райли.

Она открыла свой бумажник, достала оттуда двадцатидолларовую купюру и протянула ему со словами:

– Возможно, это поможет урегулировать вопрос с космосом.

Губы Такера слегка искривились.

– Не знаю, – протянул он. – Последнее время договориться со Вселенной стало слишком сложно.