А. Гейджер - Не лги мне [litres]

Клянусь, это какой-то детский сад. Мне нужно бросить музыкальный бизнес и открыть ясли.

СЛЕДОВАТЕЛЬ:

Я так понимаю, до настоящего момента вам не было известно об этой переписке?

ГИЛРОЙ:

Нет, я не знаю, что сказать. Я в первый раз ее вижу.

СЛЕДОВАТЕЛЬ:

Вы считаете, что эти сообщения были отправлены Тессой Харт?

ГИЛРОЙ:

Ну, так ведь здесь написано, разве нет?

СЛЕДОВАТЕЛЬ:

И кроме нее эти сообщения мог отправить только сам Эрик Торн. Это так?

ГИЛРОЙ:

Я не хочу, чтобы вы разговаривали с Эриком без адвоката. Понятно? Я не шучу. Понятия не имею, в какую передрягу Тесса ввязалась, но…

СЛЕДОВАТЕЛЬ:

Сэр, никто не арестован. Наше расследование только началось.

ГИЛРОЙ:

Расследование убийства? Дайте, угадаю. Она переписывалась с жертвой?

СЛЕДОВАТЕЛЬ:

Именно это мы и пытаемся выяснить.

ГИЛРОЙ:

Черт. Черт. Черт побери.

СЛЕДОВАТЕЛЬ:

Мистер Гилрой, пожалуйста, сядьте.

ГИЛРОЙ:

Почему? Я ведь могу идти?

СЛЕДОВАТЕЛЬ:

Конечно. Но позже нам может понадобиться задать вам еще несколько вопросов.

ГИЛРОЙ:

Если вы хотите задать мне еще несколько вопросов, детектив, то сперва вам придется ответить на несколько моих.

СЛЕДОВАТЕЛЬ:

Например?

ГИЛРОЙ:

Давайте начнем с начала. Почему бы вам не рассказать мне, кто умер?

Блэр провел по лбу тыльной стороной ладони. Пот все время затекал ему в глаза, отвлекая от работы. Вот что было в кофейне в его родном Новом Орлеане, и чего ему так не хватало здесь. Кондиционера. Как же ему сосредоточиться в такую жару?

Он повернулся к узкому створчатому окну и задумчиво поднял створку. Если приоткрыть окно и запустить в комнату легкий ветерок, наверняка, здесь будет не так душно и жарко. Но Блэр даже не попытался открыть его. Он плотно закрыл жалюзи и не решался их поправить. Именно поэтому он и прекратил сидеть в кофейне.

Конфиденциальность.

Нельзя привлекать внимание случайных прохожих, ни в коем случае. Ведь будет достаточно всего лишь одного мимолетного взгляда в его ноутбук…

Рисковать нельзя. Только не сейчас, когда объект так близко.

По его виску стекла еще одна капля. Блэр потянул край темной футболки и вытер им лоб.

«Скоро», – подумал он.

Эрик Торн наконец-то вернулся в Лос-Анджелес на съемки нового музыкального клипа.

«Да здравствует Голливуд».

Блэр грубо хохотнул. Не то чтобы его когда-либо привлекали движущиеся изображения. Но он в самом деле работал над своим личным видеопроектом.

Его невероятное терпение и преданность делу обязательно дадут свои плоды. Куда бы ни направился Эрик, Тесса следовала за ним. Она близко, он знает это. Чувствует. Он чувствовал ее вкус, как привкус собственного пота… и что лучше всего… она, по сути, пригласила его присоединиться к ней.

Не то чтобы он был удивлен. Он знал, как поступают такие девушки, как Тесса. Они всегда заигрывают. Строят из себя недотрог. Исчезают без следа и появляются из ниоткуда, когда меньше всего этого ожидаешь. Но это только означает, что они хотят, чтобы за ними охотились.

А Блэр? Ему всегда нравилась дружеская игра в прятки. И он был более чем счастлив подыграть ей.

– Снято! Стилисты, кто-нибудь поправьте галстук Эрика!

Эрик бросил взгляд на режиссера, стоявшего на другом конце съемочной площадки. Галстук? А что с ним не так? Старший художник по костюмам подскочила к нему и потянулась к завязанному у него на шее шелковому шейному платку. Эрик поднял голову, чтобы ей было удобнее, щурясь от света затянутого облаками лос-анджелесского солнца.

Для него это было в новинку – быть на съемочной площадке полностью одетым. Обычно на съемках он всегда щеголял голым торсом. А в половине случаев был еще и без штанов. Эрик поежился под жесткими слоями шелковой парчи, охватывающей его плечи и бедра. Раньше он никогда не снимался в костюмированных видео. Сегодня утром, увидев разложенную на столе одежду, он даже решил, что Катрина его разыгрывает: ему предстояло надеть пальто, жилет и бриджи до колен, все из шелка бледно-голубого цвета. И чулки? Они и правда решили, что он наденет чулки?

– Поверьте мне, – уверила его Катрина. – В этом ваши икры будут смотреться просто шикарно. Вы смотрели «Хэмилтон» [14] « Хэмилтон » – американский мюзикл о жизни государственного деятеля Александра Гамильтона. В конце XVIII века в Америке мужской костюм состоял из верхней одежды (камзола), кафтана, сорочки, коротких штанов и чулок. ?

Кажется, Эрик его не смотрел. Фанаткам правда это понравится? Интересно, что скажет Тесса, когда увидит его в таком наряде? Она уже должна была прийти сюда. Он ушел, а она осталась прятаться в его личном трейлере. Но она пообещала ему, что днем придет посмотреть съемки. Где же она?

– Давайте, ребята. Скоро стемнеет. Пошевеливайтесь!

Катрина рывком затянула галстук на его шее, и Эрик издал сдавленный звук. Он поднял руку, чтобы ослабить узел, но она отмахнулась от него.

– Нужно его затянуть, – сказала она, аккуратно расправляя оборки белой ткани на его груди.

– Я не могу дышать, – прохрипел Эрик.

– Привыкнете. Вытяните руки.

Эрик заставил себя сглотнуть и почувствовал, как дернулся его кадык. Почему ему всегда казалось, что Катрина может случайно задушить его собственным галстуком? Было в ней что-то такое, от чего ему всегда было не по себе. Она была постоянным сотрудником в его команде уже много лет – одна из немногих, кто работал с ним с самого начала. Наверное, дело в пирсинге на губах. Он придавал ей какую-то резкость – и тонкий намек на садизм.

Но в этот раз она по крайней мере не размахивала ножницами рядом с его промежностью.

Эрик вытянул руки, и она отступила, чтобы полюбоваться своей работой. Еще одна девушка начала водить по его бедрам роликом для чистки одежды. Появилась третья девушка, она вложила в его вытянутую руку какой-то предмет. Пальцы Эрика сомкнулись на холодном, твердом металлическом корпусе пистолета.

Сегодня они снимали кульминацию клипа. Песня называлась «Пистолеты на рассвете». Он набросал текст песни в прошлом месяце, когда возвращался из Лас-Вегаса. Она всем понравилась… кроме Тессы. Только она понимала, кого он описывает в этой песне, и он знал, что она ей не слишком понравилась.

Ну что ж. Не все же время писать песни о любви. В лейбле хотели, чтобы он написал более жесткую песню, а сюжет клипа был совсем несложным: смертельная дуэль за спасение чести прекрасной дамы. Ее он запятнает завтра, когда будут снимать любовную сцену. В конце концов, нельзя же, чтобы он на протяжении всего клипа был полностью одет…