Франк Тилье - Лука, или Темное бессмертие

Когда она захотела разогнуть спину, то почувствовала сопротивление. И когда попыталась вытянуть ноги – тоже. Округлая раковина, очевидно, и была тем, что вынуждало ее сидеть в этой болезненной позе. При каждом движении она ощущала трение нейлона о свою кожу. Похоже, она была одета в ветровку от своего спортивного костюма и непромокаемые штаны бренда K-Way. И все было сухим.

Флоранс вспомнила, что занималась спортивной ходьбой под дождем, в отсветах фонарей. Долгий путь вдоль порта в квартале Жавель. Вздувшаяся черная Сена, чья потаенная энергия катила медленные волны. Как обычно, Флоранс свернула к парку Андре Ситроена, чтобы потом пройти по улице Монтань-де-л’Эсперу, но так до нее и не добралась. До нее донесся какой-то шум в кустах аллеи. Она едва успела обернуться и заметить среди деревьев восковое лицо с широкой улыбкой, черными усами и пустыми провалами на месте глаз. А потом – чья-то рука, зажавшая ей рот, острая боль в плече. И темнота.

После долгих судорожных попыток, извиваясь, как могла, Флоранс сумела выпрямиться, но головокружение еще на несколько секунд снова прибило ее к полу. Встав на колени, а потом на ноги, она расставила руки, чтобы попытаться понять, где она находится. Ей не удавалось вытянуть руки горизонтально – так, чтобы спина не уперлась в стену. Со всех сторон ее окружала изогнутая переборка. Она изо всех сил ударила по невидимой поверхности, но кулаки отскочили от пластика или плексигласа… Флоранс подняла руки над головой; кончиками пальцев она могла коснуться другой поверхности, на этот раз горизонтальной и тоже гладкой. И круглой. Крышка. Она подпрыгнула и толкнула ее со всей энергией, которую придавала ей молодость. Ничто не сдвинулось с места. Она заорала:

– Я хочу выйти!

В чем ее заперли? Почему? Одно слово пробивалось в мозгу, буква за буквой. К-И-Д-Н-Е-П-П-И-Н-Г. Да, именно: какой-то псих похитил ее и теперь заставит гнить здесь и будет насиловать. А потом убьет, потому что такие истории всегда заканчиваются плохо. Но почему она?

Для Флоранс было не новостью, что извращенцы и любители подсматривать следят за ней в соцсетях. В последние месяцы оскорбительные послания и угрозы стали обычным явлением, но она ограничивалась тем, что убирала соответствующие профили. А вдруг один из них решил наказать ее, помучить, кто его знает, из каких диких соображений? Хотя ей казалось, что она приняла все меры предосторожности. На Facebook полную анонимность ей обеспечивал псевдоним. Никто не видел ее лица. Она не делилась никакой личной информацией. Как ее могли выследить?

Обхватив голову руками, она снова закричала. Ее рука наткнулась на крепление мини-камеры, похожей на шлем велосипедиста. Указательным пальцем она подцепила один из ремешков и постепенно добралась до затылка. Аппарат был на месте. Она сорвала его с крепления, и к ней вернулась надежда: под объективом мигала красная точка. Это означало, во-первых, что батарейка заряжена и по-прежнему питает систему, а во-вторых, что камера готова передавать. Она порылась в заднем кармане куртки:

– Ну же, ну же, пожалуйста!

Флоранс перерыла все карманы, ощупала каждую складку одежды, все напрасно. Этот урод забрал ее мобильник. Она встала на четвереньки, ощупала всю круглую поверхность пола. Наткнулась на какие-то упаковки. Содрала обертку, понюхала. Шоколадные батончики, пакеты чипсов… Потом бутылка. Вода. Слава богу. Она умирала от жажды.

– Кто вы?

Флоранс оторвала губы от бутылки и обернулась. Мужской голос шел откуда-то сзади. Она всем корпусом развернулась к переборке и уперлась в нее ладонями:

– Кто говорит? Почему меня здесь заперли?

Молчание, последовавшее за вопросом, показалось ей бесконечным до такой степени, что она спросила себя, не почудилось ли ей.

– Понятия не имею. Вас принесли сюда два дня назад. В воскресенье. Ну, я так думаю. Сейчас, должно быть, вторник. С тех пор вы не шевельнулись. Я решил, что вы мертвая. Наверняка вам вкатили дозу.

– Два дня? Не может быть… А вы? Вас… вас тоже заперли?

– Да. Я здесь как минимум три дня. Я очнулся с водой и едой. Пить мне больше нечего, и… еды тоже совсем мало. Если у вас есть, что пить, не совершайте ту же ошибку, что и я, экономьте воду: неизвестно, сколько еще времени мы здесь пробудем… И еще… вам будет меньше хотеться… писать.

Она прижала бутылку к себе:

– Кто вы?

– Меня зовут Бертран Лесаж. А вас?

Имя показалось ей знакомым, но Флоранс не могла восстановить контекст. В голове плавал туман.

– Флоранс Визёр. А мы… мы знакомы?

– Не думаю, нет.

– Где мы?

– Не знаю. В каком-то подвале или старом здании. Наверняка недалеко от железнодорожных путей. До того как вы пришли в себя, я слышал гудок. Это был поезд, я уверен. Нас держат в чем-то вроде цилиндра с крышкой. У моего цилиндра в крышке есть дырка с трубкой, которая ведет наружу. Чтобы я мог дышать, как мне кажется.

Флоранс выпрямилась, пощупала:

– В моем тоже дырка. И… Да, я чувствую трубку.

Дырка была небольшой, туда и рука не пролезала. Флоранс вцепилась в ее края, попыталась расширить, но только изрезала пальцы.

– Я смог увидеть, что тут вокруг, единственный раз, когда наш похититель доставил вас, – сказал Бертран. – Он держал фонарик. Это мужчина в белой маске, вроде тех жутких масок, что носят хакеры. Я слышал, как он пыхтел, когда опускал вас туда. Похоже было… на животное.

Белая маска… Улыбка… Черная бородка…

– Он что-нибудь говорил? – спросила Флоранс. – Он сказал вам хоть что-то?

– Он потребовал логин и пароль от моей страницы в Facebook, иначе пригрозил, что убьет вас. И он бы это сделал, поэтому я исполнил его требование.

– Доступ к вашей учетной записи в Facebook? Зачем?

– Не знаю, – очевидно, чтобы контролировать страницу вместо меня. Послушайте, я видел стенку моего цилиндра, ваш совсем рядом. И еще… Мы в каком-то большом помещении, пол вокруг бетонный. Слева от меня занавес, который, я думаю, разделяет помещение на две части. Над и под этим занавесом тянутся какие-то кабели и трубки. И еще, мне кажется… тут, в паре метров от нас, стоит камера на треноге. Хотя я не вполне уверен. И еще, между нашими цилиндрами, закрепленными на потолке, было еще…

– Что?

Флоранс услышала звук кожи, трущейся о пластик. Наверное, невидимый собеседник стоит всего в нескольких сантиметрах от нее.

– А что это за красная движущаяся точка? – спросил он.

– Объектив в футляре, закрепленном ремнем у меня на затылке. Он фотографирует каждую минуту. И подключен к моему мобильнику, который автоматически пересылает снимки в мой альбом на Facebook. Люди могут смотреть его в реальном времени.

– Вы хотите сказать, что наш похититель оставил вам камеру? И можно увидеть, что она снимает в этот момент?