Павел Воронин - Триггер. Как далеко ты можешь зайти?

— Ты спрашивал, что с тобой. С тобой этот сарай! Он всегда с тобой. Ты настолько привык, что за каждое достижение будешь наказан, что избегаешь достижений. Ты сказал, что четыре конторы сменил. Готов поспорить, что ты сбегал из них каждый раз перед повышением. Ты не боялся лифта в обычное время. Но когда тебя повысили… Ты боялся угодить в этот сарай!

И под эти его слова Рома наконец выломал дверь. Окруженный столбами пламени, он вывалился наружу с криком освобожденного человека. Артем победно вскинул руки вверх:

— Рома! Ты свободен!!

И он начал поливать стены сарая пеной из заранее приготовленного огнетушителя. Лежа на земле, Рома наблюдал за его действиями. Спросил:

— А это зачем?

— Так, страховка, — объяснил Артем. — Приготовил на случай, если бы ты оказался еще большей жертвой, чем казался.

— Я не жертва! — заявил Рома.

Артем кивнул:

— Больше нет. Возвращайся на работу и получай свое долгожданное повышение. Никакого сарая больше не существует.

Они вдвоем смотрели на догорающие доски.

— Я на эту работу все равно не вернусь, — неожиданно сказал Роман. — Я ее ненавижу. Не знаю, что буду делать, но только не это.

— Правильно! — одобрил Артем.

— А еще пойду брату наваляю. За все.

— А вот этого не стоит делать.

— Почему? Надо прощать, да?

— Нет. — Артем покачал головой. — Просто если он слесарь в автосервисе, скорее он тебе наваляет.

Рома улыбнулся…

…Обратно в город Артем ехал на электричке — он считал, что Рома в нем больше не нуждается, и должен насладиться одержанной победой. Тут на телефон ему пришло сообщение от Леры. Она прислала фотографию — на ней были три чемодана с вещами мужа, а еще сообщение с тремя огнями. В ответ он также послал ей эмоджи с огнем.

И спустя некоторое время они стояли на пирсе, который Лера указала ему в своем сообщении. Стояли и смотрели, как посреди озера горит лодка. В лодке стояли три чемодана…

Супруги Алексей и Алина занимались сексом. Точнее, Алексей занимался, а Алина при этом вроде присутствовала — во всяком случае ее лицо ничего не выражало. Затем на ее лице появилось отвращение, она столкнула с себя мужа:

— Подожди! У меня что-то живот…

Алексей в раздражении встал.

— У тебя все время что-то болит.

— Правда болит! Голова раскалывается.

— Только что живот был! А что еще? Нога, сердце, печень?

— Давай не сейчас, — предложила Алина. — Просто поспим, ладно?

— А когда будет «сейчас»? — спросил Алексей и вышел из спальни, хлопнув дверью.

…Артем вышел из офиса вместе с Матвеем и указал ему на табличку над дверью:

— Мы с тобой закрыты на учет, так что табличку лучше снять.

— Понял, — сказал Матвей и пошел за отверткой.

Он уже начал снимать табличку, когда в коридоре появились клиенты — Алексей и Алина.

— Простите, а психолог Стрелецкий здесь принимает? — спросил Алексей.

— Психолог Стрелецкий временно не принимает, — ответил Матвей. — Позвоните через пару дней.

В этот момент из офиса вышел Артем. Алексей обратился к нему:

— Вы психолог? Нам помощь нужна. Нам вас знакомые рекомендовали. Может, возьметесь?

Артем внимательно посмотрел на обоих супругов. Отметил энергию Алексея и подавленность Алины. Сказал:

— Меня временно лишили права на работу. И проблема не у вас, а у вашей жены. Вы ее силой притащили. А нельзя помочь тому, кто этого не хочет.

И он направился к лифту. Но Алексей не собирался сдаваться. Крикнул вслед психологу:

— Не обязательно же здесь принимать! Приходите в наш зоосалон. Малая Грузинская, 20! Мы там до восьми вечера. Может так, без договора. Я заплачу!

Но тут двери лифта закрылись, и Артем уехал.

У него был повод не задерживаться с новыми клиентами — он спешил на заседание той самой комиссии по этике. Заседание проходило в одной из университетских аудиторий. За преподавательским столом восседала комиссия — несколько пожилых мужчин и женщин, среди которых выделялась председатель комиссии — Тамара Гинзбург. Здесь же находился и профессор Завьялов. Сбоку, у окна, сидел Александр Андреевич. Артем сидел в первом ряду большой аудитории.

— Прошу не относиться к этому заседанию как к какому-то судилищу, — сказала Гинзбург, открывая заседание. — Мы не собираемся никого расстреливать или клеймить позором. Наша задача — установить, представляет ли деятельность Стрелецкого-младшего опасность для клиентов. На кону репутация всего сообщества, а не только ваша, молодой человек.

Она повернулась к Александре, даме средних лет, и сказала:

— Ну что, начнем с хорошего?

Александра кивнула и заговорила:

— Я, честно говоря, не понимаю, в чем суть претензий. У нас есть международный опыт. Есть Фарелли, есть Брандсма. С 1963 года провокацию, как метод, вполне легально преподают в институтах. Вопрос не в том, хорош этот метод или плох, а насколько он эффективен в этом конкретном случае. Если господину Стрелецкому удается получить результат с таким подходом — тогда почему нет? А то у нас некоторые коллеги годами элементарную проблему заговаривают…

После нее слово взяла Светлана — самая молодая участница заседания.

— Полностью согласна, — сказала она. — Я, честно говоря, вообще не вижу причин не доверять этой форме терапии. Да, это может показаться радикальным на фоне традиционного подхода. Но у Артема Александровича достаточно положительных результатов. Я, может быть, не знакома со всеми его клиентами. Но у меня была женщина сорока лет, склонная к анорексии, которую он вытащил в ходе единственного сеанса. Да, это выглядело несколько… необычно. Может быть, никому из нас не пришло бы в голову проводить сеанс на скотобойне. Но это сработало!

Несколько участников заседания кивнули, другие, наоборот, нахмурились. Слово взял Сергей — один из тех, кому выступление Светланы не понравилось.

— Может, нам всем тогда в новый метод «переобуться», а его в дисциплинарную комиссию посадим? — зло сказал он. — Раз молодой человек у нас — светоч знаний и продолжатель светлых идей? Я правильно вашу мысль понял?

— Не надо передергивать, Сергей Борисович, — ответила Александра. — Вы прекрасно поняли, что мы имели в виду.

Тут Гинзбург пригласила на кафедру профессора Завьялова. Наступил самый серьезный момент заседания. Профессор вышел на кафедру, разложил свои заметки и начал:

— Уважаемые коллеги! Мы тоже на месте не сидели, поговорили с некоторыми клиентами, которые наблюдались у Стрелецкого. И пришли к абсолютно противоположному выводу. При всем уважении к Светлане, которая, как я понял, является однокурсницей уважаемого Артема Александровича. Методы, которыми пользуется господин Стрелецкий, остаются необоснованно рискованными и способны привести к непредсказуемым последствиям для клиентов.