Павел Воронин - Триггер. Как далеко ты можешь зайти?

— Хотела спросить, как папа, — сказала она. — Не знаю, можно ли ему звонить.

— Можно, — ответил он. — Но я тоже рад тебя слышать.

— И я. И я надеюсь, что это не манипуляция.

— В смысле — не использую ли я нападение на отца, чтобы опять подкатить к тебе?

— Что-то вроде того.

— Обязательно использую, — заверил он. — Давай встретимся. Пожалуйста. Мне это нужно. Нам обоим это нужно.

— Может быть, — сказала она и отключилась.

— Да! — торжествующе воскликнул Артем. Он окончательно забыл про эту смешную тетку у него в кабинете.

Между тем Жанна была оскорблена до глубины души.

— Такого хамства я еще не встречала! — заявила она. — Просто запредельное!

— Прошу прощения, — сказал ей Артем. — На чем мы остановились?

— Знаете, я тоже кое-что по психологии читала, — заявила клиентка. — Я знаю, что происходит. Вас просто отец недолюбил, и вы ему мстите. Специально отшиваете его клиентов! У мужиков вообще все с ног на голову…

— Это некоторое упрощение, — заметил Артем.

— Поэтому и вырасти не можете! — не слушая его, продолжала она. — Инфантилизм — вот как это называется! Не умеете строить отношения с женщинами. Вы зациклены на своих детских игрушках! А на самом деле — у каждого второго Эдипов комплекс!

— Прекрасная теория! — оценил Артем.

— Подонок! — заключила Жанна.

Она вышла, хлопнув дверью, но еще некоторое время из коридора доносился ее голос: «Полнейший бред и шарлатанство! Я на вас в Роспотребнадзор напишу!»

Тут в кабинет заглянул Матвей, сказал:

— Офигеть! Больные люди…

— Нет, у нее все отлично, — ответил Артем. — И кстати, в одном она права.

— В чем?

— По поводу мужчин. У них действительно часто проявляется скрытый инфантилизм. Мы зациклены на своих старых игрушках…

Он понял, что выкрики этой тетки, как ни странно, навели его на новую мысль относительно того, как можно излечить Бориса. Он направился к двери.

— На сегодня больше никого не назначай, — сказал Матвею. — Надо доиграть в игру с мальчиком Борей…

…В кабинет Бориса он вошел, не постучавшись.

— Еще один сеанс, — сказал. — Бесплатно.

— У вас еще хватило наглости… — начал Борис.

— Только полчаса, — заверил психолог. — И я прощаю вам все долги. Полностью.

Борис задумался. Это было выгодное предложение…

Вскоре они уже шли куда-то по улице.

— Куда мы идем? — спросил Борис.

— Исполнять вашу мечту, — ответил Артем. — Что вы хотели купить в детстве? Постарайтесь вспомнить. Отец выделял вам фиксированную сумму, ее хватало только на карманные расходы. Он учил вас планировать. Но у вас была мечта. Вам нужно было что-то конкретное…

Борис покачал головой:

— Я уже не помню…

— Вспоминайте! — настаивал психолог.

Они подошли к большому магазину игрушек, и Артем повел Бориса внутрь. Они шли из отдела в отдел, но Борис все так же твердил:

— Я не помню, чего хотел! И вообще уже вышел из того возраста.

— Так не бывает, — отвечал Артем. — Никто из этого возраста не выходит. У нас появляются новые возможности, но старые мечты никуда не деваются. И когда кто-то запрещает нам их реализовывать, появляются комплексы, фобии… Вспоминайте! Что? Может, солдатики? Куклы? Ничего стыдного в этом не вижу.

— Какого черта куклы? Я нормальный пацан был. Все как у всех. Пистолеты, карты…

Внезапно Борис остановился. Они находились в отделе, где продавались различные сооружения — мосты, дома, дороги. Борис стоял перед разложенной на полке огромной железной дорогой.

— Это она? — спросил Артем. — Вы такую хотели?

— Может быть, — произнес Борис. — Точно не помню… Но… Не знаю… Я же не буду этим играть? Раньше хотелось, да. А сейчас…

— И сейчас хочется, — убежденно заявил Артем. — Вы просто этого не осознаете. Вы, может быть, и логистическую компанию открыли только потому, что вам очень хотелось поиграть в паровозики. Покупайте.

— Покупать? — возмутился Борис. — Да она стоит, как настоящая! Это даже не сто баксов, что мне тогда дядя подарил!

— Покупайте! — настаивал психолог.

— Я не буду!

— Я сказал — берите! Быстро! Если через минуту не купите — заплатите мне полную сумму штрафов!

— Да что за идиотизм?

— Кошелек, быстро!

Борис неуверенно достал кошелек. Артем тут же беззастенчиво залез в него, достал нужную сумму и положил перед кассиром. А затем, сняв с полки огромную коробку, вручил ее Борису. И тот застыл с коробкой в руках. Он зачарованно разглядывал изображенные на упаковке паровозы, рельсы…

— Ты же этого хотел, Боря? — мягко спросил Артем. — Тут даже светофор есть, смотри. Эстакада… Двенадцать вагонов… Чистый металл, никакого пластика. Паровозы на аккумуляторах. Общая протяженность — восемь метров. А самый большой локомотив видел? Посмотри на него, Боря. Смотри, какая красота!

На глазах Бориса появились слезы.

— Зачем вы это делаете? — пожаловался он.

— Смотри, это твое, — говорил психолог. — Теперь — только твое. Никто у тебя этого не отберет, я обещаю.

Он обнял клиента и совсем теплым, родительским голосом спросил:

— Все? Идем?

Борис кивнул. Он уже собрался уходить, когда заметил неподалеку мальчишку. Тот во все глаза смотрел на его, Бориса, железную дорогу.

— Нравится? — спросил Борис.

Мальчишка молча кивнул.

— Держи, — сказал Борис и вручил ему коробку. Однако она была слишком тяжелой для малыша, и он поставил ее на пол. Тут подбежала мама.

— Что вы? Она же дорогая, наверно!

— Какая разница? — сказал Борис. — Это подарок.

Он оглянулся. Психолог уже стоял в дверях, глядел на него с улыбкой. Борис тоже улыбнулся, сказал:

— Спасибо, Артем Александрович. Вы идите, наверное… А я тут еще… задержусь…

Это была победа. Но это была не последняя радость, которая ждала его в этот день. Артем сидел у себя в кабинете, просматривая записи отца, когда дверь открылась, и неожиданно вошла… Даша. Прошла к столу, села в кресло, в котором обычно сидели посетители. И между ними пошел разговор, какой бывает между психологом и его клиентом.

— В чем ваша проблема? — спросил Артем.

— Я любила одного человека, — сказала она. — Я думала, что и он меня любит. Мы жили вместе три года, я хотела от него ребенка. Но он не умел оставлять работу за порогом дома. Все приносил с собой, все проблемы.

— И что случилось потом?

— А потом он просто променял меня. Это было его право. Потому что лучшие не могут просто так уйти из профессии. На них лежит ответственность. Тех, кому он помогал, было много, а я — только одна. Наверное, это была выгодная сделка.

Впервые она излагала ему причины их разрыва вот так — без ярости, без обвинений. Он узнавал, как это выглядело с ее стороны. И он хотел узнавать и дальше, хотел знать все…