Меган Миранда - Опасная ложь [litres]

– Она работает. Из дома. Бухгалтером.

Он огляделся:

– Симпатично тут у вас. Как думаешь, сколько стоит такой ремонт?

Я не ответила. Я понятия не имела. Но, кажется, им было все равно. Это было похоже на театральное представление, где они разыгрывали диалог. Детектив повернулся к полицейскому:

– А ты как думаешь?

Полицейский присвистнул.

– Много, – ответил он. – Очень много денег.

– Может быть, она их украла? – спросил детектив Конрад.

Он смотрел на своего коллегу, но на самом деле спрашивал меня.

– Келси, – мягко произнес Райан, – пойдем.

– Мы бы хотели поговорить обо всем подробнее в участке. Но сначала скажи: вот об этом ты знала?

Детектив Конрад положил на стол второй паспорт, и я услышала, как Райан ахнул. Там была моя фотография. Подписанная чужим именем. Я закрыла глаза, мечтая провалиться под землю.

– Нет, – ответила я. – Не знала. Клянусь.

Я, но не я. Лицо Райана выражало нечто среднее между удивлением и чем-то еще. Он был напуган – его напугала девушка на фото, которую он не знал. И как мне это объяснить? Меня эта девушка пугала не меньше.

Райан взял мешок, а я поплелась за ним, чувствуя, как исчезаю. Вся моя жизнь в мусорном мешке, а женщина, которую, как мне казалось, я знаю лучше всех на свете, менялась на глазах. Райан остановился возле машины, бросил мешок на заднее сиденье и оперся руками о капот. Он глубоко вздохнул и повернулся ко мне: – Кто она, Келси?

Я отступила на шаг. Потому что он смотрел на меня так, будто спрашивал не только, кто она, но и кто я.

– Не знаю, – прошептала я, тряхнув головой, чтобы сдержать слезы. – Я не знаю, откуда у нее деньги, от чего она пряталась и зачем ей паспорта… или почему Коул говорит, что она все помнит. И не знаю, где она. Но я знаю, я знаю, что она в опасности.

– Хорошо, – произнес он, и его рука повисла между нами, как будто он сомневался. Нет, как будто ждал от меня знака.

Я сделала шаг вперед, и он притянул меня к себе. Я старалась сдержать слово, которое ему дала. Что не сломаюсь. Но в голове поселилась новая мысль – она кружилась, закапывалась все глубже и не отпускала меня: кто она, кто она, кто она? Выходит, она семнадцать лет лгала, и не только мне, а всему миру. У нее должны были быть причины. Женщина, которая стояла перед моим мысленным взором, вырастила меня, видела кошмары по ночам и боялась всего мира – она настоящая. Но то же самое можно сказать и про вторую. Можно ли любить кого-то, кого на самом деле не знаешь? Мое сердце будто в тисках. А кто я? Не знаю.

Райан припарковался у дома Джен и достал мой мешок с заднего сиденья. Я встала перед дверью, не зная, что делать. Слишком много времени прошло с тех пор, когда я могла просто войти или открыть дверь запасным ключом. Я позвонила в звонок и услышала, как кто-то с топотом сбегает вниз по лестнице.

Открыв дверь, Эмма вздрогнула и уставилась на нас с Райаном. Осознав, что стоит перед Райаном в пижаме и ненакрашенная, она вся сжалась.

– Как дела у твоего брата? – спросил Райан.

Эмма повисла на двери, раскачивая ее взад-вперед.

– Потерял много крови, но жизненно важные органы не задеты. Видимо, благодаря тебе, – сказала она.

Райан покачал головой:

– Это Келси нас вытащила.

– Ну да, – кивнула Эмма и, приоткрыв дверь пошире, пробурчала под нос: – Но из-за нее же он туда и попал.

В остальном в доме было тихо, но во дворе я видела машину Джен.

– Все спят, – объяснила Эмма. – Папа прилетел вчера поздно вечером, и они всю ночь провели в больнице.

Я медленно шла по первому этажу, а Райан тащился за мной. Все в доме Джен казалось смутно знакомым. Стены покрасили в другой цвет, но пол рядом с входом на кухне так же скрипел – а я и забыла. Знакомый интерьер как будто успокаивал. Даже если это просто кусок дерева. Раньше я ночевала в комнате Эммы наверху и спала рядом с ней в спальном мешке на ковролине, но в этот раз я вряд ли буду спать там же.

– Можешь бросить ее вещи в той комнате, – показала Эмма.

В «той комнате» стоял раскладной диван и старенький телевизор. Попасть туда можно было только из кухни, а из самой комнаты через раздвижные двери с вертикальными жалюзи можно было выйти на задний двор. Я уставилась на дверь, на окна. Только одна линия обороны. Райан бросил мои вещи на диван и встал за мной, положив руки мне на плечи.

– Ты точно не можешь остаться у меня? – шепнул он.

– Ха-ха.

Он рывком отодвинул жалюзи, и они тревожно забились друг об друга.

– Как Коул? – окрикнула я Эмму, но никого не было.

Сверху послышались шаги, заскрипел пол, во дворе кто-то завел машину. Эта людность придавала ощущение безопасности, в домах, где жило много людей, где все у всех на виду. Вот только. Вот только мою маму похитили именно из такого дома. Ее похитили, и никто не видел. А до похищения были годы домашнего насилия, но никому не было до этого дела.

Райан встал в центре комнаты, рассматривая фотографии на полках.

– Так вы с Коулом… – начал он.

– Что мы с Коулом?

Мы с Коулом не виделись три года, пока он не приехал тогда в больницу. Но я не забыла, и Райан, видимо, тоже, как я прижалась к Коулу и шептала ему что-то на ухо, пытаясь остановить кровотечение.

– Вы с Коулом когда-нибудь?..

– Три года назад. Буквально миллисекунду. Пока его мама не велела ему со мной расстаться. – Я пожала плечами, точно так же, как Коул тогда. – Но это ничего не значило. Я просто… оказалась под рукой.

Я посмотрела в окно через щели штор. Двор окружала дощатая изгородь, на дереве висели самодельные качели из покрышек. Именно на этих качелях мы с Коулом впервые поцеловались. А в этой комнате я пряталась за стеной, пока Джен отчитывала Коула на кухне, а потом просто отвезла меня домой. Мне она не сказала ни слова – видимо, я не была способна принимать решения. Я плыла по течению. И Джен все разрулила.

– Так не бывает, – сказал Райан.

– Я просто постоянно ошивалась у них дома. Вот и все.

– Ты ему все еще нравишься.

– Не нравлюсь. Он просто злится, что я мешаю ему нормально жить. Коул готов был меня им сдать.

– Если бы ему было все равно, он бы изначально не приехал. Ему просто было страшно. Он истекал кровью, и ему было страшно.

Нам всем было страшно. И этот страх много что вскрыл. Обо всех нас, включая и меня. О чем я на самом деле не хотела знать. Это знание сидело во мне глубоко и медленно ползло наверх. Райан сморщил нос и стал будто моложе и уязвимее.

– Не нравится мне, как он обращается с девушками, и особенно мне не нравится, что он целовал тебя.

Я уперла руки в бок:

– А ты мне расскажешь обо всех девушках, с которыми ты целовался?

Он ухмыльнулся. Покачал головой.

– Я так и подумала, – заявила я.