Симона Сент-Джеймс - Сломанные девочки [litres]

– Возможно, – ответила Фиона, зачерпывая ложкой макароны. – Всегда есть такая вероятность. Но я не могу понять, зачем ему это. Он хочет, чтобы со всем этим покончили как можно скорее, ему нет смысла затягивать процесс. Не могу представить, как он перетаскивает в секретное место коробки со старыми заплесневелыми документами, чтобы их никто не нашел. И непонятно, что он может скрывать, ведь он еще даже не родился, когда все произошло.

– Мне тоже непонятно. Но я все равно проверю местные склады – вдруг он арендовал где-то помещение. Для такой кучи документов понадобится много места.

Фиону это устраивало. Она обещала Энтони не поднимать шум, но не гарантировала защиту от полицейских проверок.

– Что еще ты узнал? – спросила она.

– Мы провели стандартную проверку по имени. Ей было всего 15, так что информации совсем мало. Записей от врачей или стоматолога нет. В нашей системе она тоже не зарегистрирована – она не совершала преступлений и не сбегала из дома ранее. У нас даже нет ее свидетельства о рождении – она не местная.

Это удивило Фиону. От Бэрронса было всего несколько часов езды до Квебека, и французские фамилии были здесь нередки.

– Она из Канады?

– Из Франции, – покачал головой Джейми.

Проклятье. Она могла сама подумать об этом, а не делать предположения и искать шире, а не только в Бэрронсе и его окрестностях. «Никогда не строй предположений», – зазвучал голос отца в ее голове.

– Вы нашли записи иммиграционной службы?

Он кивнул, лицо его было непроницаемым.

– Она прибыла в страну в 1947 году.

Фиону как будто ударило. 12-летняя одинокая девочка приехала из Франции вскоре после войны.

– Черт. Хочешь сказать, она была беженцем?

– Да.

Фиона отложила ложку и задумалась, прикрыв пальцами глаза.

– Значит, ее детство прошло во Франции как раз во время немецкой оккупации. Она лишилась родителей и семьи. А потом приехала сюда только для того, чтобы…

– … ее убили и сбросили в колодец, – закончил Джейми.

Некоторое время они молчали. Хотя все произошло более шестидесяти лет назад, но эта история отдавала чем-то скверным. Фиона как будто снова почувствовала запах гнили из черноты колодца. Она крепко сжала и разжала кулаки. Однако былого не вернешь. Соня Галлипо была мертва, и неважно, насколько это несправедливо. Фиона не могла этого изменить, но, возможно, могла повлиять на последствия.

– Что насчет ее документов из Франции? Вам удалось их получить?

Джейми сидел, откинувшись на спинку стула, и пристально смотрел в экран ноутбука, будто надеясь добиться от него ответа. Он вяло потянулся за банкой пива и допил ее.

– Я отправил запрос, это займет пару дней. Мне разрешили это сделать на случай, если у нее остались родственники в Европе, которых мы можем оповестить. Может быть, кто-то ее до сих пор ищет.

Фиона уставилась на него. Она и раньше знала, как работают маленькие полицейские участки, а после года отношений с копом узнала еще больше.

– Сколько у нас есть времени? – спросила она.

Джейми покачал головой:

– Не очень много. У нас и так мало детективов, а на прошлой неделе в Берлингтоне убили человека. Мы можем выделить на это какие-то ресурсы, но у девочки нет родственников, а тот, кто ее убил, вероятнее всего, и сам уже мертв.

– Но ведь это убийство! – запротестовала она. – Как только коронер это подтвердит, вам придется открыть дело.

– И это будет «глухарь» с самого начала. Мы проведем расследование, сделаем то, что должны. Но наши возможности ограниченны, и у нас есть свежие дела. Если не будет быстрых результатов, мы займемся чем-то другим.

Фиона поняла, что до сих пор не притронулась к пиву. Она открыла банку и сделала глоток.

– Твой отец может помочь?

Отец Джейми был начальником полиции на пенсии, и у него все еще имелись влиятельные друзья в участке.

– Я его уже спрашивал, – ответил Джейми. – Он сказал, в этом нет смысла.

Он снова взял в руки тонкую папку с делом о пропаже Сони.

– Это документы еще времен дедушки – он был одним из тех, кто допрашивал директрису. Дедушка умер в 1982 году. И тот, кто составлял отчет, тоже уже мертв.

– Нужно найти людей, которые в то время были еще молоды, – сказала Фиона. Она открыла ноутбук и включила его. – Скорее всего, они еще живы. Ты сильно устал?

– Нет, – ответил Джейми.

Он выглядел утомленным, но Фиона знала, что он не сможет сейчас заснуть, как и она сама. Она внезапно поняла, что они никогда раньше не работали вместе. Обычно работа вела их разными путями, и ей казалось, что их обоих это устраивает. Но работать с Джейми было приятно.

– Что ты хочешь сделать? – спросил он.

Фиона вернулась мыслями к стоявшей перед ней задаче.

– Придется покопаться, но если взяться за это вдвоем, то это не займет много времени.

Она открыла почту и нашла нужное письмо во входящих.

– В интернете нет почти никакой информации об Айдлуайлде, – сказала она. – В большинстве школ такого типа есть ассоциации выпускников или что-то в этом роде, но Айдлуайлд не из таких. Когда школа закрылась, от нее будто следа не осталось.

– Не похоже на теплую дружбу между одноклассницами, – сказал Джейми.

– Мне кажется, большинство девочек были там несчастны. Их отправляли в Айдлуайлд, потому что они доставляли неприятности. Насколько я могу судить, никто ни разу не пытался организовать встречу выпускниц. На Фейсбуке я тоже ничего не нашла. Пришлось позвонить в местное историческое общество.

Оказалось, что историческое общество Бэрронса состоит из двух пожилых овдовевших сестер, которые занимались хранением старых газет и прочих документов. Общество арендовало офис для их хранения и было открыто четыре часа в неделю. С первого взгляда сестры могли показаться эксцентричными, но Эстер – та из них, с кем Фионе удалось пообщаться, – знала о Бэрронсе чуть ли не больше Джейми.

– Я у них никогда не был, – сказал он.

– Тебе бы там понравилось. Правда, документов, касающихся Айдлуайлда, у них почти нет – всего несколько общих фото. Я попросила женщину, с которой говорила, чтобы она отсканировала их и прислала мне.

Фиона была готова приехать в офис общества и сделать все сама, чтобы не утомлять пожилую женщину, но, к ее удивлению, Эстер сообщила, что они с сестрой как раз занимаются оцифровкой всего архива.

– Фотографии оказались интересными, но не очень-то полезными. Все, кроме одной.

Она открыла фото в почте и развернула экран так, чтобы Джейми мог его видеть. На лужайке перед Айдлуайлдом стояли 11 девочек в хоккейной форме с клюшками для хоккея на траве в руках. Они были аккуратно выстроены для фото, плечи их соприкасались. Несмотря на спортивную форму, девочки выглядели официально. Никто не улыбался, и все смотрели прямо в камеру, ожидая, когда будет сделан снимок. Слева стояла женщина – очевидно, учительница, хотя ей нельзя было дать и тридцати лет. Сверху ровным почерком было выведено: «Женская команда по хоккею на траве школы Айдлуайлд. 1952 год». Через два года после смерти Сони.