Ларс Кеплер - Призраки не лгут

Полосатые носочки снялись вместе с кроссовками и упали на пол. Круглые пяточки со стуком опустились на одеяло.

Когда толстые руки принялись расстегивать на мальчике джинсы, Йона не стал мешкать и поднялся во весь рост.

Не скрываясь, он пошел мимо разделочных столов с недавно заточенными ножами разной длины и гибкости и следами крови.

Дуло пистолета смотрело в пол.

Сердце отчаянно билось.

Йона сознавал, что нарушает правила, но ждать больше не мог и шел вперед большими шагами.

— Это еще что? — сказал толстый, поднимая глаза.

Он выпустил мальчика, но с колен не поднялся.

— Вы обвиняетесь в соучастии в похищении человека. — И Йона пнул толстого в грудь.

Капли пота полетели с лица толстого, когда он опрокинулся от сильного удара. Он кулем упал на ведра с потрохами, перекатился через решетку стока, смял ящик с наушниками и с треском свалился прямо в машину для снятия шкур.

Йона услышал щелчок предохранителя и тут же почувствовал, что ему в спину уперлось дуло — прямо между позвоночником и лопаткой, быстро и точно. Он замер. Если пуля вылетит из пистолета, то в ту же секунду прошьет ему сердце.

Сбоку приближался мужчина лет пятидесяти, со светлым «хвостом» и в светло-коричневой кожаной куртке. Он двигался плавно, словно телохранитель, направляя на Йону дробовик.

— Пристрели его, — потребовал кто-то.

Толстый лежал на спине, прерывисто дыша. Он перекатился на живот, попробовал встать, но поскользнулся, оперся на руку, поднялся на неверные ноги и постарался убраться подальше от Йоны.

— Нам нельзя здесь оставаться, — прошептал Тобиас.

Комиссар пытался разглядеть что-нибудь в отражениях на металле разделочных столов и в блестящем стальном покрытии свисающих с потолка выдергивателей лопаток, но понять, где именно стоит человек, приставивший к его спине пистолет, было невозможно.

— Опусти оружие, — велел тихий голос.

Йона позволил Тобиасу забрать пистолет. Полицейские скоро будут здесь, а рисковать пока не время.

Викки сидела в машине Йоны на переднем сиденье и, кусая сухие губы, смотрела на красновато-коричневое строение.

Руку она держала на руле — чтобы наручник не впивался в запястье.

Когда на Викки накатывали гнев или страх, ей потом бывало трудно вспомнить происшедшее. Все равно что следить взглядом за солнечным зайчиком: мысль прыгает, иногда останавливается, дрожа, на какой-то детали, а потом исчезает.

Викки затрясла головой, крепко зажмурилась и снова открыла глаза.

Она не знала, сколько времени прошло с тех пор, как комиссар с красивым голосом, в своем развевающемся на ветру пиджаке, скрылся в здании.

Может быть, они уже потеряли Данте и малыш исчез в черной дыре, которая засасывает разных детей, девочек и мальчиков.

Викки пыталась сидеть смирно, но поняла, что не сможет оставаться в машине.

Крыса лениво почесалась о сырой бетонный фундамент и медленно просочилась под решетку слива.

Водитель автопогрузчика закончил работу. Он сдвинул и запер высокие двери крана и уехал.

Викки смотрела на руку, на крепко поймавший ее блестящий металл, на позванивающие звенья.

Он обещал, что отвезет Данте к матери.

Викки заскулила.

Как она могла снова довериться Тобиасу? Если Данте исчезнет бесследно, она будет в этом виновата.

Девочка попыталась рассмотреть что-нибудь через заднее окно. Двери закрыты, людей не видно; хлопает на ветру рваная желтая маркиза.

Викки обеими руками дернула руль, пытаясь выломать его, но безуспешно.

— Черт…

Она прерывисто задышала и стукнулась макушкой о подголовник.

На плакате, прославляющем качество шведского мяса, кто-то нарисовал грязью глаз и печально искривленный рот.

Комиссару уже пора бы вернуться.

Вдруг послышался сильный удар, словно взрыв.

Грохочущее эхо отзвучало вдали, и снова стало тихо.

Викки пыталась что-нибудь рассмотреть, изогнулась, но рядом никого не было.

Что они делают?

Сердце у Викки тяжело забилось.

Там могло случиться что угодно.

Девочка быстро задышала, думая о малыше, который остался совсем один и плачет от страха в каком-нибудь подвале, полном незнакомых людей.

Викки могла вообразить себе только что-то подобное — она понятия не имела, что происходит на самом деле.

Викки вытянулась, пытаясь что-нибудь увидеть; в ней нарастала паника, и девочка попыталась вывернуть руку из наручников. Не получилось. Викки завертела рукой сильнее, зашипела от боли. Металл немного соскользнул, но рука застряла. Викки засопела, откинулась на сиденье, уперлась одной ногой в руль, другой прижала браслет наручников и изо всех сил рванула руку.

Девочка завопила, когда металл порвал кожу. Браслет соскочил, сломав ей большой палец.

Дуло перестало давить в спину, кто-то быстро отошел в сторону, и Йона медленно повернулся.

Коротенький человечек в сером костюме и очках шагнул назад. Он целился в Йону из черного «глока», бледная левая рука плетью висела у бедра. Сначала комиссар подумал, что рука повреждена, но потом понял — это протез.

Тобиас стоял за нечистым столом и покачивал на ладони «смит-и-вессон» Йоны, словно не зная, что с ним делать.

Справа стоял блондин с дробовиком.

— Рогер, — сказал коротыш человеку с дробовиком, — вы с Микке присмотрите за ним, а я пока выйду.

Тобиас стоял у стены. От напряжения зрачки у него расширились так, что глаза казались почти черными.

Стриженный «ежиком» молодой человек в камуфляжных штанах приближался к Йоне, наставив на него самодельный обрез. Комиссар был без бронежилета, но случись выбирать — он бы предпочел, чтобы в него стреляли именно из этого оружия. Обрез может иметь ту же мощность, что и обычный автомат, но скверная домашняя сборка зачастую оказывается спасением.

На груди комиссара дрожала красная точка.

У обреза был лазерный прицел вроде тех, что использовали полицейские несколько лет назад.

— Ложись на пол, руки за голову, — скомандовал комиссар.

Мужчина с «ежиком» расплылся в улыбке. Красная точка скользнула Йоне на солнечное сплетение, потом поднялась до ключиц.

— Убей его, Микке, — сказал Рогер, не прекращая целиться в Йону из дробовика.

— Мы не можем оставлять свидетелей, — вставил Тобиас и нервно провел рукой по губам.

— Отнеси малявку в машину, — велел ему человек с протезом и вышел из цеха.

Тобиас, не спуская с Йоны глаз, подошел к Данте и потащил его за волосы, быстро и грубо, по плитам пола.

— Я скоро приду, — крикнул ему вслед комиссар.

До молодого человека по имени Микке — того, что с обрезом, — было метров шесть.

Йона осторожно шагнул по направлению к нему.