Джон Гришэм - Серая гора

— Мы играли здесь еще детьми. Эта пещера находится на глубине около двухсот футов под основанием Серой горы. Слишком глубоко, а потому не пострадала от взрывов во время разработок. Прекрасное помещение, потому что здесь сухо, никакой влаги, никаких температурных перепадов на протяжении года, ну и еще есть источник света.

Саманта указала на стол и спросила:

— А здесь, должно быть, документы, похищенные у «Крулл майнинг»? Верно?

Он улыбнулся и кивнул.

— Да, верно.

— Так получается, теперь я ваш сообщник? Зачем ты привел меня сюда, Джефф?

— Ты не сообщник, потому что не имеешь никакого отношения к краже этих документов и никогда не видела этих коробок. И вообще никогда здесь не была, ясно?

— Ну, не знаю. Как-то все это… неправильно. Зачем ты привел меня сюда?

— Все просто, Саманта, и в то же время совсем не просто. Эти документы следует доставить другим юристам, приятелям Донована. И как можно скорей. Вообще-то я придумал, как это сделать, но будет сложно. ФБР висит на хвосте, ребята из «Крулл майнинг» тоже следят. Да любой просто мечтает застукать меня с этими бумагами. Черт, да, я помогал их украсть, и вот теперь они спрятаны на территории, которая принадлежит моей семье, так что, если меня схватят или узнают про них, выстроить защиту будет сложно, верно?

— Да, тогда ты пропал.

— Вот именно. И если со мной что-то случится, кто-то должен знать, где хранятся документы.

— И этот «кто-то» я, так, что ли?

— Умница, все ловишь на лету.

— Ну уж прямо. А кто еще знает?

— Вик Канцаро. Больше ни одна живая душа.

Саманта глубоко вздохнула и подошла к столу.

— Все непросто, Джефф. С одной стороны, здесь находятся документы, которые могут обойтись «Крулл майнинг» в целое состояние да еще заставить эту компанию подчистить за собой всю грязь. С другой стороны, они являются поводом для уголовного преследования — тебя или другого человека, в чьем распоряжении оказались. Ты обсуждал это с теми юристами, ну, с приятелями Донована?

— Нет, ни разу после его смерти. Но хочу, чтобы ты этим занялась, Саманта. Я не юрист, в отличие от тебя. А вот ты сможешь, причем действовать надо безотлагательно. Встретиться с ними в каком-нибудь укромном месте, где никто не подсматривает и не подслушивает.

Она лишь покачала головой, чувствуя, как ее все глубже затягивает эта паутина. Неужели она уже достигла точки невозврата?

— Я должна подумать. И еще: почему бы вам с Виком не встретиться с этими юристами?

— Вик не согласится. Очень уж напуган. К тому же за ним и без того тянется большой шлейф — здесь, на угольных полях. Но это долгая история.

— А у кого-нибудь в этих краях есть короткие истории? — Она подошла к шкафам у стены и спросила: — А здесь что?

— Наша коллекция оружия.

Саманта подумывала открыть дверь и заглянуть внутрь, но ничего не понимала в огнестрельном оружии, да и не хотела понимать. И, не глядя на Джеффа, спросила:

— А какова вероятность того, что здесь найдется снайперская винтовка с оптическим прицелом и коробка с патронами калибром пятьдесят один миллиметр? — Потом она повернулась и посмотрела ему прямо в глаза, но Джефф смотрел в сторону.

— Я бы на твоем месте туда не заглядывал, — пробормотал он.

Саманта повернула к выходу, протиснулась мимо него и бросила на ходу:

— Идем отсюда.

Они вышли из пещеры и вновь зашагали по склонам зигзагообразными тропинками. Саманта подумала, что, если с Джеффом что-то случится, сама она ни за что не найдет дороги к этой пещере. И более того — если что-нибудь случится с Джеффом, она вернется на Манхэттен до того, как Мэтти успеет организовать похороны.

Они довольно долго молчали. Сидя на крыльце, съели банку скверного на вкус чили, запили его остатками вина, а потом прилегли подремать перед камином. Но скоро проснулись и обнаружили, что опять целуются и обнимаются. И снова все те же предметы одежды были торопливо сорваны и разбросаны по всей комнате, и они очень приятно провели воскресный день.

Размер суммы для выхода под залог Фиби Фэннинг был сокращен со 100 тысяч всего до тысячи долларов, и в понедельник в девять утра она отправила чек через поручителя. Эта сделка состоялась после того, как Саманта убедила судью отпустить мать детей, отец которых находится в тюрьме. Ведь на кону здоровье и благополучие трех ни в чем не повинных малышей. После двух дней отчаянных споров и обмена оскорблениями судья наконец сдался. Назначенный судом адвокат Фиби заявил, что не справляется с объемом работы, что у него просто нет времени на какие-то малозначащие процедурные мелочи, а потому пришлось подключиться Саманте. Она вышла из здания суда вместе с Фиби и отвезла ее домой. А там еще пришлось прождать целый час, пока какая-то дальняя родственница привезет ребятишек. Они не видели мать больше недели, и еще, очевидно, их предупредили, что ей приходится туго. Последовало целое море слез, крепких объятий и тому подобного, и Саманте довольно быстро все это надоело. Она осторожно объяснила Фиби, что ей грозит как минимум пять лет тюремного срока, а Рэнди — еще больше, если он возьмет основную часть вины на себя, а потому надо по возможности деликатно подготовить к этому детей.

Она уже уходила из дома Фэннингов, как вдруг завибрировал мобильник. Звонила Мэтти из офиса. Она только что узнала, что у Фрэнсин Крамп тяжелый инсульт и бедняжка находится в больнице. Так что сага о завещании и последнем свободном волеизъявлении еще не закончена.

В блоке интенсивной терапии больницы, нищего и устаревшего во всех смыслах заведения, при одном взгляде на которое у жителей округа Ноланд могло пробудиться стремление к здоровому образу жизни, Саманта нашла медсестру и перемолвилась с ней словечком. Пациентку привезли сюда вскоре после полуночи. Она ни на что не реагировала, давление было почти на нуле. Томография головного мозга показала, что миссис Крамп перенесла обширный геморрагический инсульт, иными словами — кровоизлияние в мозг. Она впала в кому и была подключена к аппарату искусственного дыхания.

— Плохи ее дела, — хмуро заметила медсестра. — И вообще похоже на то, что она пролежала так несколько часов, прежде чем родственники спохватились. Ну и возраст — сами понимаете, восемьдесят лет.

Поскольку Саманта не была членом семьи, заглянуть в реанимационный блок ей не разрешили. И она не видела, кто в данный момент находился у постели Фрэнсин.

Вернувшись в центр, она узнала, что ей звонили Иона и Делос Крамп. Мать их находилась при смерти, но им не терпелось узнать, как обстоят дела с наследством. Если у Фрэнсин и было новое завещание, то сотрудники центра бесплатной юридической помощи не имели к нему никакого отношения. Если же нового завещания нет и Фрэнсин умрет, так и не выйдя из комы, прежнее завещание останется в силе, и Саманте предстоят длительные судебные тяжбы с этим малоприятным семейством. Ведь несостоявшиеся наследники наверняка оспорят завещание в суде.