Шалини Боланд - Соседский ребенок

– Привет, Лорна. Э, прости, я не вовремя?

– Нет, все в порядке. Я просто пытаюсь упаковать вещи. У меня в доме полный переворот.

Я пячусь с крыльца на дорожку, и она проходит вперед и закрывает за собой дверь.

– Не завидую тебе, – говорю я. – Это настоящий кошмар – паковать вещи.

– Тем более с тремя детьми, – говорит она без малейшего намека на улыбку.

Кажется, моя просьба будет некстати.

– В общем, извини, что отвлекаю тебя, но один паренек, мой бывший ученик, случайно запулил свой футбольный мяч к вам на задний двор. Я хотела бы забрать мяч, чтобы потом передать ему.

– Мяч? – говорит Лорна. – Паренек?

– Его зовут Каллум.

Она тяжело вздыхает и мотает головой.

– Нет, – отвечает она. – Не видать ему своего мяча. А теперь прошу извинить меня.

– Ох. – Я ошарашена злобой в ее голосе.

– Послушай, Кирсти. Думаю, никакого мяча нет. Этот мальчишка запал на Ханну и шляется вокруг дома. Он еще здесь? Если да, то он у меня сейчас получит.

– Он уже ушел.

– Вот и хорошо. А где конкретно он был?

– На поле за вашим домом. Но он отличный паренек, поверь мне. Он безобиден.

– Откуда ты знаешь? – резко спрашивает она.

– Он учился у меня. – Будь на ее месте кто-то другой, я бы отнесла эту грубость на стресс от переезда, но Лорна всегда отличалась спесивостью – и это мягко говоря. Я сдерживаю резкую отповедь и вместе этого решаю спросить кое о чем другом. – Ты, случайно, не слышала, чтобы у нас на улице плакал маленький ребенок? Не Дейзи?

– Ребенок? – Она хмурится. – Нет.

– Я могу поклясться, что на днях слышала детский плач, и я очень беспокоюсь о Март…

– Послушай, Кирсти, я уже сказала, что у меня дел по горло и что у меня нет времени стоять тут и чесать языком. Как-нибудь в другой раз, ладно?

«Ага, после дождичка в четверг».

– Конечно, извини, не буду беспокоить тебя. – Я собираюсь уходить.

– Кирсти…

Я оборачиваюсь, гадая, извинится она или нет.

Не в этот раз.

Лорна уже в прихожей, ее лицо угрюмо.

– Если снова увидишь поблизости Каллума Карсона, передай ему, что я вызову полицию, если он попадется мне на глаза.

– Зачем? Что он такого сделал?

– Ой, не лезь не в свое дело, Кирсти. – Она захлопывает дверь.

Я еще мгновение не могу сдвинуться с места, ошарашенная таким хамством. Я же всего лишь хотела помочь другому человеку. Эх, это была пустая трата времени. Я от души порадуюсь, когда Паркфилды наконец-то уедут из Магнолия-Клоуз.

Когда Доминик возвращается с тренировки по плаванию, время почти шесть. В качестве извинения за то, что после тренировки он зашел выпить со своими товарищами, он приносит цветы и шоколадные конфеты. Я так счастлива видеть его, что ни словом не упрекаю за позднее возвращение. Вторую половину дня я потратила на то, чтобы перетащить в нашу комнату кроватку Дейзи, и знаю, что эта перестановка Доминика не обрадует. Малышка выросла из колыбели, и нечестно заставлять ее спать в тесноте, когда головка упирается в стенку. Однако Доминик не захочет, чтобы она навсегда вернулась в нашу комнату.

Проходит пять минут, и он возникает на пороге спальни. Его руки сложены на груди, и он хмуро смотрит на кроватку.

– Кирст, прости, но я на это не согласен.

– Она же наша дочь, – говорю я.

– Да, и я люблю ее, но еще мне нужно высыпаться по ночам. Завтра мне на работу. Раньше она отлично спала в своей комнате. Если ей там будет плохо, я сразу же заберу ее к нам. Ты же знаешь, что я так и делаю.

– А как насчет моего «плохо»? – спрашиваю я, резко садясь на кровать.

– Кирсти, ты дергаешься после того, что случилось с радионяней. Но ведь все в порядке. И Дейзи не где-то, а всего лишь в соседней комнате. Она там в полной безопасности.

– Твои слова да Богу в уши. – Меня осеняет идея. – Нам надо поставить сигнализацию.

– Сигнализацию? – Он изгибает брови. – А во сколько это обойдется? Да и не нужна она нам. У нас не криминогенный район. И вообще, зачем нужна сигнализация, когда есть Мартин, король Соседского дозора? Можно считать, что у нас собственный охранный пес – пусть не ротвейлер, пусть всего лишь чихуахуа, но ты поняла мою мысль.

– Я хочу поставить сигнализацию отчасти и из-за него.

– Из-за Мартина? Он зануда, но безвредный.

– Я не уверена. Он сегодня опять приходил.

– Да?

– Хотел, чтобы я помогла сделать ему какие-то обмеры в шестом доме. Но не это меня пугает. Когда я зашла в его дом, я увидела кое-что странное. Ты знал, что у него есть подвал?

– Нет. Но при чем тут это?

– В нашем тупичке ни в одном другом доме подвала нет.

– Откуда ты знаешь?

– Ну, в нашем нет, у Мел нет.

– И? Ты завидуешь тем, у кого есть подвал?

Я закатываю глаза.

– Тебя это не настораживает? Мне вот непонятно, почему у него подвал есть, а у нас нет. Ведь все дома были построены одновременно. Может, он построил подвал сам?

– Не знаю. – Он усмехается и добавляет, понизив голос: – Может, у него там, внизу, «красная комната»?

– Что?

– Не знаешь, что это? – многозначительным шепотом спрашивает он. – Ну, место, где он держит сексуальных рабов.

– Ох! Не говори так! – Удивительно, но Доминик высказал вслух именно то, о чем я думаю.

– Обычно приглядываться следует к самым тихим, – подмигивает Доминик.

– Дело в том, – говорю я, снимая с кровати волосок и бросая его на ковер, – что еще я заметила там сумки из «Той шэк». А детей-то у него нет.

– И что?

– А вдруг у него там ребенок? Что, если тот ребенок, которого я слышала в радионяне, сейчас в его доме? Помнишь того ненастоящего младенца, с которым нянчилась его жена? Ту куклу? Может, сейчас у него там настоящий. Он сегодня дико напугал меня, и я, без шуток, очень боюсь за Дейзи.

– Он что-то сказал тебе? – Доминик прищурился. – Угрожал?

– Нет, в общем нет.

– Значит, он тебе ничего не сделал и ничего не сказал?

– Да. Просто… просто у меня появилось неприятное чувство.

– Хочешь, поговорю с ним? – спрашивает Доминик, сохраняя на лице серьезное выражение.

– Может, и стоит. Нет. Не знаю. Что ты скажешь?

– Не знаю, что-то типа: «Привет, Мартин, можно заглянуть в твой подвал? Хочу проверить, нет ли там пропавших детей». – Доминик улыбается.

– Не смешно.

– Знаю, но я и в самом деле не понимаю, чего ты хочешь от меня. Ведь он, по сути, ничего не сделал.

– Ты мне не веришь?

– Конечно, верю. Но как ты думаешь, если бы у него была тайная пыточная, разве он не сделал бы тайный вход в нее? Разве он позволял бы всем видеть дверь?

Я считаю, что в словах Доминика есть резон, но тогда мне показалось, что Мартин закрыл дверь с излишней поспешностью.

– Мартин сказал еще кое-что…

– Что?

– Он сказал, что несколько раз видел тебя у Клиффордов. – Я изучаю лицо Доминика, ожидая его реакции.