Михаил Рощин - Тени красной луны

Мик выезжал из города осторожно, не привлекая внимания, по узкой боковой дороге, которая присоединялась к Магистрали через несколько километров, прямо перед самым лесом. Свон специально велел так сделать, это было разумно, чтобы не попадаться никому на глаза. Раздражённый Мик только выругался себе под нос — предстояло сделать немалый крюк — но послушался. Он вырулил на просёлочную дорогу и двинулся на восток.

— Что ты нервничаешь?

— А ничего! — Огрызнулся Мик.

— Ты ведь понимаешь, нам нужна соответствующая подготовка. Детали мы проработали, всё должно получиться. Но светиться нам ни к чему.

Свон говорил мягко. Он понимал, что не следует давить на Мика, иначе он может сорваться, рано или поздно. Ведь он был как ребёнок, которому нужны развлечения. И если преподать работу в виде игры, то толку будет куда больше, чем от принуждения.

— Ну вот скажи мне, на кой чёрт понадобилось ехать в такую даль? Всё необходимое можно купить и здесь, в Делейси.

— Мы ведь это уже обсуждали. Компоненты для «термита» еще можно найти, а сильное снотворное — вряд ли. К тому же, когда девушку найдут — обязательно проведут экспертизу, и тогда будут искать — кто же покупал подобные вещи.

— Ну а может её вообще не усыплять? Можно ведь шарахнуть по голове или хлороформом притормозить. Он, конечно, не сразу действует, но пару минут подержать тряпочку возле рта — Тео вполне сможет. А после запереть в подвале с мешком на голове, чтобы никого не запомнила.

Свон помолчал минутку. Они уже добрались до Магистрали — теперь по асфальту машина ехала куда быстрее.

— Тебя когда-нибудь похищали? — Вдруг задал он вопрос.

— Зачем? Я сам могу кого угодно украсть.

— Ну тогда я тебе расскажу, что чувствует жертва. У меня как-то был подобный опыт, и я хотя бы представляю, чего ожидать.

Мик закивал головой, потом достал сигареты и приоткрыл окно. Ему было интересно.

— Так вот. Когда тебя похищают и надевают мешок на голову — ты в панике. Пытаешься сбежать, вырываешься, и только потом понимаешь, что это бесполезно. Потом, когда тебя привозят в какое-то место и привязывают к опоре в большом подвале, ты остаёшься один. Постоянно в сознании, почти не спишь, изо всех сил прислушиваешься и запоминаешь. Все звуки, запахи и движения. Каждое эхо, отражённое от бетонных стен, застревает в твоей памяти, и ты начинаешь корить себя, что запаниковал и не запомнил повороты, когда тебя везли сюда.

Мик совершенно успокоился и теперь с любопытством иногда кивал головой. Он докурил сигарету, вышвырнул окурок в окно. Потом достал следующую. А Свон продолжал.

— Когда тебе приносят еду — ничего не говорят, но ты запоминаешь, как он движется, пытаешься анализировать. Припадает на правую ногу, шаг чуть короче и быстрее. Немного прихрамывает. Тебе почти не видно, ты сидишь на свету под лампой, а он подходит из сумрака. Он произносит только одно слово: «Отвернись», и ты подчиняешься, иначе он оставит тебя голодным. Но на краю поля зрения замечаешь, что волосы тёмные, рубаха свободного покроя. На руках — тряпичные перчатки, чтобы не оставлять отпечатков, а на лице — игрушечная маска.

— И как ты выбрался?

Свон будто и не слышал вопроса.

— Иногда они меняются ролями, и еду приносит кто-то другой. К концу первой недели уже удаётся различить, кто прошагал у тебя над головой по первому этажу, а кто — спустился по лестнице. И голоса. Ты не можешь разобрать конкретных слов, но запоминаешь тембр. Интонацию. И потом, через много лет, всё равно можешь вспомнить и узнать их.

Он повернулся к Мику лицом.

— Отвечая на твой вопрос — за меня заплатили. Я тогда был ещё кому-то нужен. Но сейчас ты понимаешь, что держать человека в заложниках в полном сознании и сохранять при этом свою анонимность — вещи совершенно несовместимые. Понимаешь ведь?

Мик кивнул. Теперь он всё понимал. И был согласен со словами Свона. Когда они похитят девчонку, им следует проявить осторожность. И да, Свон кругом прав, а он со своей горячностью мог всё испортить. Те ребята, с которыми он познакомился, сыграют важную роль в деле. И даже если их арестуют, то они, конечно же, всё расскажут. Они ведь будут напуганы и расколются в один миг. Другое дело, что им могут не поверить, но в протокол сведения обязательно попадут. И тогда о нём, Мике, могут вспомнить. Конечно, он не называл ничего, кроме имени, и искать его в Делейси будет бессмысленно, ведь они собираются уехать из города, как только всё закончится.

— А что это за «термит»? Я о таком никогда не слышал.

Свон с удивлением посмотрел на него.

— Правда? Не слышал? Как интересно. Тогда тебя ожидает сюрприз. Это необычная штука, и я сам удивился, что не подумал о нём в первую очередь. Вещь очень горячая и очень горючая. Но в повседневной жизни обычно не используется. Это как сварка без газа или электричества, которая почти не применяется. Знаешь, почему?

Мик покачал головой. В такие моменты ему казалось, что он вообще ничего не знает.

— Его нельзя потушить. Горит очень сильно и плавит всё подряд. Камень, стекло — неважно. Распространённые марки бетона просто испаряет. А металл начинает сгорать как дерево. Но есть проблема — не удаётся остановить процесс, если он уже запущен. Вода и песок не работают, порошки — тоже. Когда догорит — погаснет сам, но не раньше. Поэтому люди иногда случайно сжигали свои дома, даже там, где и гореть было нечему. И именно поэтому штука непопулярна в бытовой среде.

— Круто-круто, — пробормотал себе под нос Мик.

— Из-за всего этого мы и отправились в путь, чтобы навестить одного моего приятеля. Он, насколько мне известно, может дать то, что не сможет никто другой. Разумеется, за соответствующую плату. Я ему звонил вчера, он нас ждёт.

Ехать им оставалось ещё примерно полчаса.

Тео действительно занялся делом. Прежде чем отключиться от внешнего мира и погрузиться в работу, он озаботился вопросами безопасности: выставил над входом незаметную камеру с датчиком движения, над задним входом — такую же. А в окне второго этажа — чуть более серьёзную, с панорамным обзором. Камеры были компактные, беспроводные, а потому он потратил на это от силы пятнадцать минут. Изображение при необходимости выводилось прямо на его монитор, и он в любой момент времени мог узнать, что творится на улице.

Но пока там была тишина — ни единого человека, ни одной подозрительной машины на улице. Это вполне объяснимо — время приближалось к семи утра, и все добропорядочные горожане наверняка ещё только просыпаются.

Хакер уселся в самой дальней комнате, где почти не было света, нацепил полноразмерные наушники и с головой углубился в работу.

Первым делом — девчонка. Элиза Энн Томпсон. Двадцать один год, учится в университете в соседнем городе, третий курс юридического факультета. Оценки значительно выше среднего, по тестам — почти первая в группе. Увлекается рисованием и плаванием. Характеристика в личном деле исключительно положительная. Так значилось в записях из университета. Тео взломал их базу данных всего за пару минут, даже не озадачившись раздумьями — настолько слабой была защита.