Роман Гусев - Пальмовое сердце

- Прямо как в старом фильме с Франкинштейном… «He is ALIVE! ALIVE!», - засмеялся Томас.

- Очень смешно, - пробубнила Эмма, всё ещё вглядываясь в наркотик, смешавшийся с какой-то пылью на полу. – Что же делать…

- Уб…дки… - пробурчал Кайл внезапно.

- Ты ещё умудряешься что-то говорить? – усмехнулся Томас. – Что, было недостаточно?

- Эй! Кайл, ты меня слышишь? – вдруг прозвучал голос Маркуса. – Я же тебе говорил, что шутить со мной не стоит. Каким же ты сделал меня счастливым, доказав в очередной раз, какая ты жадная свинья. Поплатился за свой скверный характер. Я приготовил для тебя ещё кое-что, дружище!

Дверь контейнера немного приоткрылась, после чего внутрь залетел ещё один пакетик. После этого в проёме показалось лицо наркодилера, который с умиляющейся улыбкой смотрел исключительно на лицо Кайла. Обессиленный парень лежал на полу, его лицо было целиком запачкано в брызгах крови, нос всё ещё сильно кровоточил, а челюсть была, судя по всему, вывихнута, так как она покосилась на правый бок. Кровавые ссадины от ударов о железную стену были ему, так сказать, совсем не к лицу. Глаза с трудом держались открытыми, поэтому он смутно видел счастливое лицо Маркуса.

- Хотел в последний раз увидеть твою мордашку, будь счастлив… - усмехаясь, сказал наркодилер, и затем закрыл дверь контейнера на замок.

Томас внезапно взял его за волосы и потащил к месту, где лежал рассыпанный наркотик.

- Это твоя доза… - проговорил он.

- Томас, это перебор… - начал Гарри.

- Заткнись, я что хочу, то и делаю с этим козлом. Мне твоё мнение сейчас и задаром не сдалось, как и твоё Эмма.

Кайл хоть и кряхтел от того, что его держали за волосы, и единственное, чем пытался помочь себе - упирался локтями в пол. Когда он наклонился, чтобы попробовать слизать спасительную дозу, Томас резко ударил ногой в то место, где был рассыпан наркотик, подняв всю пыль вместе со спасением Кайла в воздух.

- А теперь собирай, - сказал старший брат, после чего отпустил волосы Кайла, и тот даже не смог удержать своё тело, падая на пол, снова ударяясь о железную поверхность.

Гарри и Эмма стояли и в шоке смотрели за происходящим, не в состоянии что-либо сделать. На их лицах читалось сочувствие и одновременная злость, но не на Кайла. Тишина…единственное, что прерывало всеобщее молчание – отчаянный плач. Теперь у одного из находящихся в контейнере не было дозы, и через некоторое время ему придётся умереть.

- Томас, ты понимаешь, что если он умрёт, то ты будешь убийцей? – спросила Эмма.

- А тебе ли не плевать на это? Я сделал то, что считал нужным, а вы слабаки. Он бы вас тут загнобил, если бы меня тут не было. Плевать…Мы едем в место, где всем на это плевать, и мы никогда оттуда не вернёмся. Есть ли смысл жалеть кого-то?

- Ты не прав. Человечность… - начал Гарри.

- Человечность? Где ты её увидел в этом человеке? Ты говоришь о человечности, но не задумываешься о том, что он бы без зазрения совести смотрел, как мы умираем. А ведь ещё один день и боль была бы такая, что я вряд ли смог бы ему что-то сделать. Понимаешь? И говоря в третий раз о человечности, я бы хотел тебя спросить, где ты её потерял? Тебе же было жалко его? Не так ли? – подходя вплотную к брату, спросил Томас. – Так почему же ты не достал её из задницы и не показал мне её, а просто стоял и наблюдал за происходящим?

- Но я хотел…

- Ты хотел, вот в чём наше отличие. Ты хотел, а я делал. Если ты не можешь не только свою человечность достать оттуда, но и язык, тогда просто сядь в угол, закинься наркотой и жди приезда в Африку потому, что слышать тебя я уже не могу, меня тошнит от твоей наивности и избалованности.

- Томас, расслабься, мы же… - начала Эмма.

- Эмма, даже не пытайся меня успокоить, я не собираюсь потакать вашим желаниям и детским «хотелкам». Можешь снова подружиться с Гарри и тихо, мирно осуждать мои действия, но меня трогать с этой темой не стоит.

В это время Кайл лежал на полу и что-то бормотал. Сказать что-то внятно он не мог, так как нижняя челюсть была вывихнута, и даже не двигалась.

- Вот, пожалуйста, снова проклинает нас, я прямо уверен в этом, - вздохнул Томас, уже направляясь к нему.

- Не трогай его, - вставая на пути у брата, сказал Гарри.

- Вот, так-то лучше. Теперь справляйся с ним сам, раз ты осмелел, наконец-таки… - вздохнул Томас, после чего направился в угол и спокойно уселся.

Все подростки решили повременить с приёмом наркотика, так как существовала возможность того, что корабль может немного задержаться и путь увеличится со стандартных пяти дней до шести, а то и семи дней. Поэтому потянуть было просто жизненно необходимо.

Примерно в полдень корабль, наконец, отплыл и их начало качать. Гарри переживал, что у него начнётся морская болезнь, так как на кораблях он ни разу даже не стоял, поэтому знать, что произойдёт, не мог. Томас точно так же не имел представления о своих особенностях организма, но не придавал этому значения. Ему намного проще было бездумно сидеть в своём углу и не обращать внимания на всё происходящее в контейнере. Кайл без конца завывал, закинув голову назад, уперев её о стену контейнера, и наблюдал за небом, которое было видно через дыры в крыше их железной коробки. Гарри и Эмма о чём-то тихонько перешёптывались, будто переживая о том, что их кто-то услышит.

В какой-то момент Гарри встал и сказал:

- Парни, Эмма хочет в туалет, предлагаю нам выбрать один из углов, куда все мы будем ходить по своим делам, а сейчас отвернуться и закрыть уши, чтобы ей было более комфортно.

- А чего мне ещё сделать? – приподнял одну бровь Томас, в знак своего искреннего удивления. – Вы ещё выберите именно мой угол, чтобы гадить в него.

- Не будь совсем уж козлом, Томас… - проговорила недовольная Эмма. – Имей хоть немного совести.

Внезапно для всех Кайл повернулся лицом к стене и закрыл уши.

- Какой послушный пёсик, - усмехнулся Томас. – Я закрою глаза и уши, но отворачиваться никуда не стану, мне так удобно сидеть.

- Хотя бы так… - пожал плечами Гарри, после чего уткнулся лицом в угол контейнера и закрыл уши.

Через минуты полторы Эмма постучала его по плечу и сказала, чтобы он всем сообщил, что можно поворачиваться и открывать уши. Так и произошло, парень покорно пошёл и всех похлопал по плечу, дав понять, что дела сделаны.

- Какой ты джентельмен, Гарри, я тобой горжусь… - кивнул Томас, открывая глаза.

Ближе к вечеру Томас уснул, свернувшись в калачик. Гарри хотел было проверить его на всякий случай, но его остановила Эмма, которая сказала оставить того в покое и не трогать.

Наступила ночь, и у ребят начался шестой день без наркотика. Боль заглушала все чувства, она буквально пульсировала по всему телу, а барабанные перепонки казалось, что вот-вот взорвутся. Тело и знобило, будто на улице был двадцатиградусный мороз, а в следующую секунду горело, словно они уже оказались в Африке под палящим солнцем. У всех полностью немели ноги, но при этом чувствовали, как будто в них без конца втыкают иглы. Тело чесалось так, что ребята раздирали свою кожу в кровь. Томас смотрел на брата с противоположного конца контейнера, и в его взгляде можно было заметить жалость и сочувствие. Сейчас они оба жалели о том, что находятся в противоположных углах железной коробки, и даже не могут поддержать друг друга. Хотя, при всём этом вряд ли сказали бы о чём-то подобном в обычной ситуации.