Райли Сейгер - Моя последняя ложь [litres с оптимизированной обложкой]

– Я пятнадцать лет виню себя за то, что с ними произошло. Я винила себя за то, что причинила тебе боль.

Тео двигается вперед.

– Я не виню тебя, Эмма, – говорит он. – Правда. Ты больна.

Я двигаюсь назад.

– Замолчи!

– Но это правда, Эм. Ты сама знаешь.

Тео делает два шага вперед. Я двигаюсь назад, заплетаясь в ногах, разворачиваюсь и бегу. Тео гонится за мной. Ему хватает нескольких мгновений, чтобы меня настигнуть. Он хватает меня за руку и дергает на себя. Я кричу, и звук эхом разносится по темному лесу. Я поднимаю фонарик и бью Тео по голове.

Удар слабый. Явно удивленный, Тео меня отпускает.

Я толкаю его, и он падает. Я снова бегу, теперь уже обратно, к озеру.

– Эмма! – кричит Тео мне в спину. – Стой!

Я бегу. Сердце стучит в груди и отдается грохотом в ушах. Деревья и камни бросаются на меня со всех сторон. Я уклоняюсь и врезаюсь. Но не останавливаюсь. Я не могу остановиться.

Тео поднялся и бежит. Я слышу его позади. Он быстрее меня. Рано или поздно я попадусь. Я не смогу убежать.

Мне нужно спрятаться.

И тут передо мной вырастает нечто.

Монолит. Огромный валун.

Я бегу к нему, забирая вправо, пока не оказываюсь у северо-восточной стороны. Свечу на каменную стену и вижу расщелину в полуметре над землей.

Пещера. В ней пряталась Миранда.

Я встаю на колени и свечу фонариком внутрь. Вижу каменные стены, землю, склон, ведущий вниз. Оттуда веет прохладой, и я вздрагиваю.

– Эмма? Я знаю, что ты здесь. Выходи.

Тео близко. Слишком близко.

Я выключаю свет, ложусь на живот и заползаю в пещеру так, чтобы видеть, что творится снаружи. Я боюсь, что не помещусь. В конце концов мне это удается, но с большим трудом. Над головой – сантиметров пятнадцать. По бокам и того меньше.

Небо освещается. Это фонарик Тео. Он пришел.

Я уговариваю себя не дышать и заползаю еще глубже. Пол пещеры кажется мне неровным, будто я сверху гигантской горки.

На земле рядом с расщелиной появляется луч света. Я слышу шаги Тео и его тяжелое дыхание.

– Эмма? Ты здесь?

Я двигаюсь еще немного, удивляясь тому, что пещера оказалась столь глубокой. Я надеюсь, что Тео не увидит меня в свете фонаря, если догадается заглянуть внутрь.

– Эмма, выходи. Пожалуйста.

Тео стоит совсем близко. Я вижу его ботинки и расставленные ноги.

Я продолжаю ползти назад, наращивая скорость, моля бога, чтобы Тео меня не услышал. Я чувствую, что сверху капает вода, а подо мной скапливается грязь, хлюпая под моими руками.

Я все еще скольжу, но уже не по своей воле. Туннель вдруг резко идет под склон. Я пытаюсь затормозить, впиваюсь коленями и пятками в грязь, но только быстрее еду вниз.

Вскоре я теряю контроль, мой подбородок прочерчивает в грязи колею. Я включаю фонарик, но вижу только серые стены, коричневую грязь – и неожиданно длинный путь, который проделала.

А потом твердая поверхность исчезает, и я оказываюсь в воздухе.

Я лечу вниз.

Беспомощно дергаясь.

Мои крики, поглощенные собственным эхом, звенят в пещере.

Я лечу в пустоту.

Мой полет останавливает вода.

Это застает меня врасплох, и я не успеваю закрыть рот. Я погружаюсь с головой. В горло льется вода, и я задыхаюсь, продолжая погружение, кувыркаясь в глубине, видя свет фонарика, грязь, водоросли, мелькнувшую рыбку.

Я касаюсь дна почти мягко. Это не тот финал, что я себя представляла. Я думала, что переломаю все кости. Но я все равно сотрясаюсь с головы до ног. Я отталкиваюсь. Вода сжимает мою глотку. Я начинаю давиться и кашляю, выплевывая воздух, который проносится пузырями наверх. Я всплываю на поверхность, из ноздрей льется вода. Я несколько раз кашляю, потом начинаю дышать. Медленно, долго глотаю влажный подземный воздух.

Фонарик каким-то чудом остался на моей руке. Я гребу на месте, пытаясь осмотреться. Я нахожусь в подземной пещере размером со столовую лагеря. Луч освещает черную воду, влажно поблескивающий камень, полоску почти сухой земли, окружающую меня полумесяцем. Вода занимает где-то половину всего пространства, не превышая средний бассейн на заднем дворе. Я смотрю наверх и вижу потолок, с которого свисают сталактиты. Форма пещеры напоминает мне желудок. Я провалилась в нутро чудовища.

В углу, у стены, я вижу черную дыру. Именно оттуда я вывалилась. Я вожу фонариком вверх и вниз, пытаясь понять, сколько я пролетела. Метра три, не меньше.

Я плыву вперед – к земле, окольцовывающей водоем. Она усыпана галькой, бледной в свете фонарика. Я вылезаю на берег и падаю, изможденная.

Я лезу в карман и с надеждой начинаю искать телефон. Он на месте. И, что еще лучше, он работает. Спасибо тебе, водонепроницаемый чехол.

Сигнала нет, хотя я и не надеялась на подобное чудо под землей. Я пытаюсь набрать 911 просто на всякий случай, но у меня ничего не получается. Ничего удивительного.

Я вспоминаю слова детектива Флинна о GPS. Интересно, можно ли найти пропавшего под землей? Вряд ли, конечно. И даже если получится, на то, чтобы определить точное место, уйдет несколько часов. Или даже дней.

Если я хочу выбраться отсюда, мне придется делать это самой.

Я направляю фонарик на стену пещеры, ведущую к дыре. Она крутая. Не совсем отвесная, но почти. Я осматриваю пещеру, ищу другой выход. Тщательно изучаю каждый закоулок, но вижу только воду, камень, тупик.

Мне придется лезть по стене.

Я бегу к ней в отчаянии, бросаюсь на нее, хватаюсь за камни, ищу руками выступы. Забираюсь на метр, а потом соскальзываю и приземляюсь на спину.

Снова пытаюсь забраться наверх. На этот раз покоряю почти полтора метра, затем падаю на копчик, и на секунду от боли у меня перехватывает дыхание.

Я делаю третью попытку. Замедляюсь, старательно ищу выступы. Оглядываюсь в поисках нужного направления. Это помогает. Полтора, два метра.

Мне остается около пятидесяти сантиметров до туннеля – и я понимаю, что хвататься не за что. Я вытягиваю правую руку и ощупываю скользкий и холодный камень. Левая рука не выдерживает такой нагрузки.

Одно мгновение я болтаюсь у стены, а потом лечу вниз. Правая лодыжка подгибается. Кажется, что-то хрустнуло. А может быть, это мне показалось, когда я мучительно приземлилась на гальку.

Я кричу, надеясь, что от этого мне станет полегче. Не становится. Боль не покидает меня. Крик тоже. Я смотрю на свою лодыжку, на стопу. Она вывернута под неестественным углом. Больше я не смогу никуда забраться.

Я начинаю осознавать произошедшее.

Я в ловушке.

Никто не знает, где я.

Я исчезла. Как Вивиан, Натали и Эллисон.

Фонарик гаснет в четыре утра, посылая последний блеклый луч в никуда. Я знаю, который час, потому что немедля проверяю телефон. Я жалею, что посмотрела, хотя голубоватое свечение экрана меня успокаивает. Время здесь течет ужасающе медленно. Минуты словно бы растягиваются, и один час длится целых три.