Дин Кунц - Голос ночи

— Если ты думаешь, что кто-то подслушивает нас, — сказал Колин, — то ты ошибаешься. Но если боишься говорить по телефону, давай встретимся.

— Когда?

— Сейчас.

— Где?

— В доме Кингмана.

— Почему там?

— Это самое лучшее место.

— Я знаю много таких, где еще лучше.

— Только не для того, что мы собираемся делать. Там тихо, а это как раз то, что нам нужно.

— Для чего? О чем ты говоришь?

— Мы ее трахнем, а потом убьем, — сказал Колин.

— Ты с ума сошел! Что ты мелешь?

— Рой, нас никто не подслушивает.

— Ты свихнулся.

— Она тебе понравится, — сказал Колин.

— Ты, наверное, накачался.

— Тебе захочется ее попробовать.

— Кого?

— Девчонку, которую я для нас нашел.

— Ты нашел девчонку?

— Она не догадывается, что произойдет.

— Кто она?

— Это мой подарок тебе, — сказал Колин.

— Что за девка? Как ее зовут?

— Приезжай — увидишь.

Рой не отвечал.

— Ты что, боишься меня? — спросил Колин.

— Черта с два — боюсь.

— Тогда дай мне шанс. Приезжай в дом Кингмана.

— А ты со своими дружками-наркоманами будешь меня там ждать, — сказал Рой. — Нашел дурака.

Колин усмехнулся:

— Ты хорошо соображаешь, Рой. Действительно здорово. Поэтому я и хочу быть с тобой. Ты умнее всех.

— Пора бросать глотать таблетки, Колин, — вместо ответа сказал ему Рой, — у тебя крыша поедет.

— Ну так давай приезжай, поговори со мной об этом. Убеди меня бросить.

— Отец попросил меня сделать для него одно дело. Отказаться я не могу. Раньше чем через час я не освобожусь.

— Ладно, — согласился Колин, — сейчас почти четверть десятого. Встречаемся в доме Кингмана в пол-одиннадцатого.

Он повесил трубку, вышел из телефонной будки и что было сил побежал обратно наверх по крутому подъему.

Через несколько минут он добрался до дома, влетел в ворота и помчался по тропинке к парадной двери. Внутри он на мгновение остановился, чтобы перевести дух, а затем стал подниматься по скрипучей лестнице на второй этаж. Сразу раздался робкий, прерывающийся голос Хэзер.

Она лежала так же, как он оставил ее, связанная, восхитительно красивая.

— Я боялась, что это кто-то другой, — с облегчением сказала она.

— С тобой все в порядке?

— Одного фонаря мало. Здесь было очень темно.

— Извини.

— Кроме того, по-моему, здесь крысы. За стенами кто-то скребется.

— Мы здесь долго не задержимся, — успокоил ее Колин. Он открыл коробку и вынул разрезанное полотенце. — Завертелось!

— Ты говорил с Роем?

— Да.

— Он приедет?

— Он сказал, что ему надо сделать что-то для его отца и он не может пока уйти из дома. Говорит, раньше пол-одиннадцатого не успеет.

— Значит, можно было не завязывать меня до того, как ты пошел звонить? — спросила она.

— Нет, это надо было сделать, — сказал он. — Не развязывай веревки. Через несколько минут он будет здесь.

— Но ты же сказал «пол-одиннадцатого».

— Он врал.

— Откуда ты знаешь?

— Я просто знаю. Он попытается приехать сюда раньше меня и устроить мне ловушку. Он думает, что я такой же сосунок, как был раньше.

— Колин... мне страшно.

— Все будет нормально.

— Ты думаешь?

— Я взял пистолет.

— А что, если тебе придется стрелять?

— Не придется.

— Он может заставить тебя.

— Тогда я буду стрелять. Если он вынудит меня, придется в него стрелять.

— Но тогда ты будешь виновен...

— ...В необходимой самообороне, — прервал ее Колин.

— А ты сможешь им воспользоваться?

— В целях самообороны? Конечно.

— Ты же не умеешь убивать...

— Если нужно будет, я его раню, — успокоил ее Колин. — А теперь нам надо спешить. Придется завязать тебе рот. Я затяну повязку, чтобы было убедительнее, но скажи мне, если будет слишком туго. — Он замотал ей рот двумя полосами разрезанного полотенца, а затем спросил:

— Не туго?

Она издала невнятный звук.

— Покачай головой — «да» или «нет». Не туго?

Она потрясла головой: нет.

Колин видел, что ее сомнения в правильности того, что они делают, растут с каждой секундой. В ее глазах он прочитал настоящий страх. Хладнокровно он подумал, что это хорошо: так она была больше похожа на ту беззащитную жертву, роль которой должна была играть. Для Роя, которым овладели инстинкты хитрого, жестокого зверя, ее ужас мгновенно станет очевидным; он сразу поверит в реальность происходящего.

Колин подошел к магнитофону, отодвинул кусок обоев, прикрывающий выключатель и включил запись. Он осторожно замаскировал опять аппарат и повернулся к Хэзер.

— Я пойду к лестнице и буду ждать его там. Не бойся, все будет хорошо.

Он вышел из комнаты, взяв с собой пистолет, фонарь и картонную коробку, в которой осталась лишь бутылка кетчупа. Коробку он спрятал в соседней комнате, а затем, выйдя в коридор, выключил фонарь.

В доме стояла кромешная темнота.

Колин засунул пистолет за пояс, но не сбоку или спереди, как обычно, а сзади, чтобы его не увидел Рой. Он хотел выглядеть беззащитным, не представляющим угрозы, чтобы заманить Роя на второй этаж.

Колину не хватало воздуха, он судорожно дышал не потому, что устал, а от страха. Он попытался заставить себя успокоить дыхание, но безрезультатно.

Внизу что-то загремело.

Он замер, прислушиваясь.

Еще какой-то звук.

Это был Рой.

Колин посмотрел на светящийся циферблат часов. С того момента, когда он покинул телефонную будку, прошло всего пятнадцать минут.

Все было именно так, как он сказал Хэзер: Рой обманывал его, утверждая, что не может прийти раньше пол-одиннадцатого. Он просто хотел быть уверенным, что первым появится в доме Кингмана. Если ему готовилась ловушка, он хотел быть на месте, наблюдая из темноты за приготовлениями.

Стоя в темноте на лестничной площадке, Колин не смог удержаться и улыбнулся. Он сумел предугадать ход мыслей Роя, и это доставляло ему удовольствие.

Что-то зашуршало у стены рядом с ним, и он вздрогнул. Мышь. Не Рой. Он слышал, как Рой крался внизу. Всего-навсего маленькая мышка. Ну, может быть, крыса. В крайнем случае, несколько крыс. Беспокоиться не о чем.

Ему пришлось напомнить себе, насколько опасным может оказаться для него чувство самоуверенности. Иначе к следующему утру он вполне может оказаться кормом для этих крыс.

Шаги.

Луч света, заслоняемый рукой.

Светящееся пятно внизу приближалось к лестнице.

Рой поднимался наверх.

Вдруг Колин осознал, что придуманный им план был глупым, детским, наивным. Ничего у него не получится. Ни за что. Они с Хэзер умрут.

Он судорожно сглотнул и, включив фонарь, посветил вниз по лестнице. — Здравствуй, Рой.

Рой остановился, направив свой фонарик на Колина.

Несколько секунд они смотрели друг на друга. Колин ясно видел ненависть в глазах Роя и забеспокоился: его собственный страх так же виден или нет?