Илья Деревянко - Иудино наследство

Разморенный жарой, едой и самогоном, Василий Овчаренко незаметно для себя задремал и сразу погрузился в кошмар. Привиделось ему, будто они со Степаном перенеслись в прошлое и угодили в ту самую зондеркоманду «СС», где служил покойный дед. На братьях немецкая форма, в руках винтовки. Рядом маячит безликая фигура в эсэсовском мундире, размахивает руками и повелительно рычит. К огромному рву поочередно подходят раздетые догола люди: мужчины, женщины, дети, старики... Василий стреляет как заводной. Больше всего на свете он боится чем-нибудь не угодить штурмбаннфюреру Кранцу и присоединиться к казнимым. Угрызений совести Овчаренко не испытывает. Постепенно стрельба затихает. Убивать уже некого. Яма до краев завалена трупами. Штурмбаннфюрер вручает Василию плоскогубцы.

«Выдергивай у мертвецов золотые коронки, – приказывает он. – Ты должен набрать как минимум двадцать килограмм, иначе повешу!»

Василий послушно лезет в яму, с силой разжимает челюсти одному из убитых, и тут начинает твориться нечто ужасное. Трупы оживают. За одежду Овчаренко цепляется множество рук. Визжа от страха, он пытается уползти, да не тут-то было! Покойники крепко держат свою добычу.

«Попался, сволочь! – кричит множество голосов. – Золота захотел, шакал? Сейчас ты его получишь! С избытком!» – На краю рва появляется чудовищных размеров монстр с козлиными рогами и лягушечьей мордой.

«Я твой хозяин! – гнусаво заявляет страшилище. – Сейчас мы отправимся в мои владения!»

Когтистая пятерня хватает Василия за шиворот. Он успевает заметить, что в другой лапе демон держит извивающегося, скулящего и хнычущего Степана. Прямо перед глазами открывается черный туннель, в дальнем конце которого виднеются отблески багрового пламени и кривляются причудливые, безобразные тени...

С истошным воплем Василий проснулся. Во дворе было тихо. Припекало солнце. Степан с Сергеем укладывали рюкзаки, а упившийся вусмерть Жилин храпел возле сарая.

– Их сиятельство соблаговолили пробудиться, – встретившись взглядом с родственником, произнес Степан. – Поднимай задницу, бездельник. Я не собираюсь паковать твои шмотки!

«Дурацкий сон, – успокаиваясь, по-думал не верящий в мистику Василий. – Нервы расшалились. Немудрено! Несколько дней подряд созерцать поганую Степкину рожу! Да от подобного «удовольствия» у кого угодно мозга за мозгу зайдет».

В половине четвертого кладоискатели углубились в лес. Здесь царила тишина. В сыроватом воздухе отчетливо улавливался гнилостный запах (сказывалась близость болота). Землю покрывал толстый слой опавших веток. На темных стволах деревьев зеленели пятна мха.

– Действуй, походник! – Степан протянул Сергею карту и компас. – Отрабатывай свою долю!

Неумело нацарапанная на клочке бумаги карта оставляла желать лучшего. Здесь были указаны только направление, приблизительное расстояние да основные ориентиры, мимо которых предстояло пройти, – ручей, холм и заброшенный сарай. В тридцати шагах к северу от него дед Овчаренко зарыл клад и тело убитого им Федюка. Полтинников недовольно поморщился:

– Маловато данных! Ручей мог пересохнуть, холм сровняться с землей. Я уж не говорю про сарай...

– Заткнись, мудила! – яростно зашипел Василий. – Назвался груздем – полезай в кузов!

– Вы чего, ребята! Я ж не отказываюсь, – стушевался Сергей. – Просто нелегкая это задача!..

– А за легкую тебе не платили бы такие бабки, – отрезал Степан. – Шевели копытами!

Послушно кивнув, Сергей зашагал первым в направлении на запад...

К вечеру компаньоны прошли примерно с десяток километров, полностью выдохлись и выбились из сил. Ноги гудели, спины ломило, головы кружились. Кроме того, самогон бабки Марьи, помимо ужасного сивушного запаха и противного вкуса, отличался омерзительными постэффектами. Василию, выпившему больше других, приходилось особенно тяжело. Пищевод терзала изжога, во рту будто сто кошек нагадили, перед глазами плавали желтые пятна. Он брел вслед за Степаном, спотыкаясь и сипло дыша.

– Вижу ручей! – вдруг воскликнул Полтинников. – Давайте устроим привал. Кстати, здесь и заночуем, а то скоро совсем стемнеет.

– Стоп, – насторожился Степан, – вы слышите?

Издалека доносились приглушенные голоса.

– Туристы, наверное, – сказал Сергей.

– Какой дурак добровольно попрется в эту тухлую чащобу?! – скривился Василий.

– На вкус и цвет товарищей нет, – философски заметил Степан, – присоединимся к ним?

– Зачем? – удивились остальные.

– Узнаем побольше о здешних местах. К примеру, водятся ли тут хищные звери. Если да, то хреново! Оружия-то у нас нет!

Василию с Сергеем последний довод показался чрезвычайно убедительным. Полтинников сразу же начал затравленно озираться по сторонам, мысленно представляя множество свирепых хищников, прячущихся за деревьями. Окружающий лес представлялся ему теперь коварным, зловещим, насквозь пропитанным смертельной опасностью. Вскоре показалась просторная поляна, посреди которой возвышалась брезентовая палатка. Рядом горел костер. Возле него сидели на траве мужчина и женщина. Булькал подвешенный над огнем котелок. Пахло дымом и ухой.

– Смотри, Люба, к нам гости! – весело воскликнул мужчина, завидев кладоискателей. – Присаживайтесь, парни, места хватит!..

Мужчина с женщиной являлись теми самыми дальними родственниками бабки Марьи, которые приехали из города в Черные Кусты с намерением провести отпуск на лоне природы. Мужчину звали Виктор. Заядлый рыбак и охотник, он находил здешний лес довольно привлекательным. В отличие от Полтинникова Виктор не боялся хищников, вполне доверяя своему крупнокалиберному полуавтоматичес-кому карабину. С дичью ему пока не везло, но Виктор не унывал. Слышавшиеся иногда ночами завывания волчьей стаи убеждали его в наличии поблизости крупных травоядных. Не оставляя надежды подстрелить кабана или лося, Виктор с утра до вечера удил рыбу в ручье. Не сказать, чтоб ее там было много, но на уху хватало. Появлению трех незнакомых ребят он искренне обрадовался. Бабка Марья снабдила его в дорогу пузатой бутылью самогона (не той сивухой, что она продавала односельчанам, а гораздо приличнее), и сейчас наконец представился случай распить подарок родственницы в мужской компании, побеседовать об охоте, рыбалке и других интересных вещах, не доступных пониманию жены.

Люба же, напротив, сразу отнеслась к незваным гостям настороженно. Ее раздражали и вечно потная рябая физиономия Полтинникова, и бегающие вороватые глаза Василия, и в особенности масляный, откровенно похотливый взгляд Степана.

Приготовив закуску, женщина, сославшись на усталость, ушла в палатку.