Илья Деревянко - «Обезьянник»

Проклятый неверный, похоже, не собирался ни терять сознания, ни тем более сдаваться. Окруженный со всех сторон, порядком избитый, он тем не менее продолжал уверенно защищаться и наносить ответные удары. На окровавленном лице светились холодной яростью льдистые серые глаза.

– И-и-и!! – пронзительно заверещал Муса, хватаясь за разбитую носком ботинка мошонку.

– К-р-рак! – затрещала сломанная в коленном суставе нога Лечо.

– У-ы-а-а-а!! – рухнув в грязь, утробно завыл покалеченный чеченец.

«Шайтан!!! – мысленно выругался главный из нападавших Магомед Хултыгов. – Придется стрелять по конечностям. Такого голыми руками не возьмешь!..»

С понедельника семнадцатого апреля Геннадия ни на минуту не покидало растущее как на дрожжах чувство тревоги. По ночам его мучили сумбурные, плохо запоминающиеся кошмары (наутро в памяти оставались лишь бессвязные обрывки увиденного: уродливые черные рожи... грязные когтистые лапы... лужи крови... куски разлагающейся плоти). Днем сердце щемила смертная тоска. Филимонов нутром чуял неумолимо надвигающуюся опасность, но, к сожалению, не мог понять, откуда именно она исходит. К утру пятницы двадцать первого апреля напряжение достигло апогея, и Геннадий, не слушая возражений жены, силком спровадил ее вместе с сыном к теще, в подмосковный город Дмитров. После их отъезда на душе заметно полегчало, а тоска уступила место звериной настороженности и готовности к жесткой схватке с неведомым врагом...

Вечером двадцать второго апреля Филимонов (загодя созвонившись) отправился к Пастухову, который весной, летом и ранней осенью неизменно проводил выходные на загородной даче, расположенной в живописном местечке неподалеку от тридцатого километра К...го шоссе. Дело в том, что половина срока (выделенного, как помнит читатель, Тарасову на исправление) миновала, но... никаких подвижек в нужном направлении со стороны коммерсанта не наблюдалось.

Терпение Виктора постепенно иссякло, и сегодня он наконец решил детально обсудить с Филимоновым те самые жесткие меры, которые изначально предлагал Геннадий. Помимо Филимонова, Пастухов пригласил на встречу двух ближайших сподвижников из ядра бригады...

Проехав половину пути, Геннадий неожиданно заметил залитого кровью мужчину, скорчившегося на обочине безлюдной дороги рядом с искореженным велосипедом. «Не останавливайся! Это ловушка!!!» – шепнула Осторожность. «А если человек действительно попал в аварию и умирает покалеченный, беспомощный?!» – спросила Совесть.

Голос Совести оказался сильнее. «Девятка» Геннадия притормозила и осторожно дала задний ход. Мужчина слабо пошевелился, застонал. Вынув из барсетки сотовый телефон, Филимонов набрал номер Пастухова.

– Виктор, я на пятнадцатом километре. Тут, кажется, велосипедиста машиной сбило, – дождавшись ответа, быстро заговорил он. – Я должен попытаться ему помочь, но... не вешай пока трубку! Береженого Бог бережет!

Положив неотключенный мобильник на сиденье (передающей мембраной к выходу), Геннадий, распахнув дверцу, выбрался наружу, подошел к стонущему человеку, пригляделся и... раскусил обман!!! При ближайшем рассмотрении не так уж сложно отличить кровь от кетчупа!!!

С диким ревом «Аллах акбар!!!» лжераненый попытался ухватить Филимонова обеими руками за ноги. Геннадий проворно отпрыгнул, выхватил пистолет и навскидку выстрелил в голову одному из пяти крепкосложенных чеченцев, стремительно, словно хорошо натасканная собачья свора, бросившихся на него из придорожной лесополосы...

Поимку Филимонова господин Имамов поручил некоему Магомеду Хултыгову, зверюге матерому и хитрому. Магомед участвовал в знаменитом рейде Басаева на больницу в Буденновске, получил за сие «героическое» деяние одну из высших наград Республики Ичкерия, а потом, после Хасавюртовского «мира», здорово наломал руку на многочисленных похищениях людей на Северном Кавказе и в Центральной России. В том числе в Москве.

К предстоящей операции Хултыгов готовился не торопясь, основательно и осмотрительно. Он отобрал в «московской диаспоре» надежных соплеменников, подключился к домашнему телефону Филимонова. Из подслушанных разговоров (в основном болтовни Валентины с подругами) почерпнул немало ценной информации об «объекте», но постоянную слежку установил только с вечера двадцать первого апреля, дабы не спугнуть «дичь» раньше срока. Одновременно с нападением на Геннадия Магомед по давней ичкерийской традиции намеревался захватить его жену с ребенком и, при необходимости, использовать их в качестве приманки, если Филимонов вдруг ускользнет из расставленного капкана. Впоследствии сучку можно вдоволь потрахать самому, потом отдать на потеху ребятам – участникам операции – и в заключение продать или зарезать (в зависимости от физического состояния). Щенка же стоит преподнести склонному к педофилии гомосексуалисту Ширвани [38]. Господин Имамов по достоинству оценит такой подарок!..

Но... получив первый доклад группы наружного наблюдения, Хултыгов с величайшим огорчением констатировал – не выгорит! На данный момент русский проживает в квартире один, а семью сплавил неведомо куда. Ах, шайтан! Неужто заподозрил подвох?! Или обыкновенное совпадение?!. На всякий случай Магомед удвоил меры предосторожности и решил «брать» Геннадия за пределами наводненной милицией Москвы. Благо Филимонов постоянно мотался из столицы в область и обратно.

Утром двадцать второго апреля Хултыгов прослушал запись состоявшегося накануне вечером телефонного разговора Филимонова с Пастуховым и радостно поскреб дремучую, а-ля Басаев, бороду. Русский собирается на дачу к приятелю, где прежде ни разу не бывал, и тот подробно объясняет, как удобнее туда проехать. Да! Великий Аллах определенно покровительствует ему, Магомеду! Недаром он на прошлой войне (да и после нее) собственноручно обезглавил уйму неверных!!! Теперь доподлинно известно, в каком месте и в какое время устроить засаду.

Пять отборных джигитов во главе с ним самим! С грозным Магомедом Хултыговым!!! На одного русского барана более чем достаточно!..

Идея со «сбитым велосипедистом» принадлежала лично Хултыгову. Эти православные христиане так мягкосердечны! Ну просто смех!!! Впрочем, коли неверный все же проскочит мимо, машину остановят выстрелами по колесам...

Дырявить шины чеченцам не пришлось. Уловка сработала безотказно. Русский затормозил, вылез наружу, благополучно угодил в расставленные силки и... все пошло наперекосяк!!! «Баран» на деле оказался свирепым тигром!..

Первым погиб молодой племянник Имамова Джабраил. Тупоносая «макаровская» пуля буквально разворотила парню голову. Правда, храбрый Муса сумел выбить у гада пистолет, но тот, даже безоружный, один против пятерых дрался столь яростно и умело, что в сердце гордого Магомеда начал закрадываться липкий противный страх.