Джон Коннолли - Белая дорога

Подберемся ближе, подумал Сайрус. Самое время.

И голос Леонарда повторил его слова:

— Самое время.

* * *

Единственный транспорт, который попался на пути небольшого каравана Фолкнера, когда они направились вверх по Голден-роуд, был большой трейлер: шофер-дальнобойщик просигналил им со стоянки у Амбайеус. Человек за рулем трейлера поднял вверх три пальца, приветствуя водителей фургонов, затем начал выезжать на дорогу и перегородил трассу. Он следил в зеркало заднего вида за дорогой и увидел, как фургоны сворачивают на Файр-роуд, 17 и направляются к озеру.

Тогда водитель прервал маневр и дал задний ход.

Сайрус двигался быстрее; его короткие ножки пытались сократить расстояние, чтобы подобраться поближе к женщине. Теперь он хорошо видел ее. Она вышла из-под полога деревьев и направилась на открытое место, ее голова была опущена вниз, высокая трава расступалась в стороны, когда женщина проходила через нее, а потом снова стеной смыкалась за ее спиной. Собака, как он заметил, теперь была на поводке. В любом случае для Сайруса это не имело значения. Собака не сможет быстро ответить на угрозу, которую представлял собой Сайрус, если вообще успеет сделать хоть что-нибудь: лезвие ножа более 12 сантиметров, он перережет собаке горло с той же легкостью, что и женщине. Сайрус вышел из-под прикрытия деревьев и вступил на болото.

Файр-роуд утопала в осенней листве. Огромные валуны лежали по обеим сторонам дороги, за ними высились вековые деревья. Люди Фолкнера были уже в двух шагах от озера, когда боковое окно со стороны водителя рассыпалось на мелкие осколки. Пули отбросили водителя вбок и заставили машину резко вильнуть к обочине. Женщина в кабине попыталась перехватить руль и вывернуть вправо, но последовал еще один залп, изрешетивший борта фургона и лобовое стекло. Задняя дверь открылась, когда пассажиры фургона попытались убежать в лес, но умерли раньше, чем спустились на дорогу.

Водитель второго фургона быстро сообразил, что нужно делать. Он опустил голову и уперся в педаль газа, стараясь объехать потерявшую управление машину в облаке взметнувшихся листьев, столкнув ее на придорожные валуны. Он замер, спрятавшись за приборную доску, отпустил педаль и поднял голову точно в тот момент, когда первая пуля Луиса попала ему в грудь. Он повалился вперед, на руль.

Тем временем женщина в задней части фургона готовилась оказать сопротивление. Она взяла Фолкнера за плечо и объяснила ему, что он должен бежать к озеру, как только она откроет дверь. В руках она держала немецкий автомат Г-11. Женщина сосчитала в обратном порядке от трех до одного, затем прострелила замок на двери и принялась поливать все вокруг очередями. В то же мгновение невысокий полный мужчина отлетел назад, отброшенный автоматной очередью, и теперь лежал, скорчившись на дороге. За спиной женщины Фолкнер метнулся к деревьям и воде, которая поблескивала впереди. Женщина продолжала палить из автомата по сторонам дороги, теперь уже одиночными выстрелами, а затем обернулась, чтобы последовать за ним. Она почти поравнялась со стариком, когда почувствовала удар в левое бедро, сваливший ее на землю. Она перевернулась на спину, щелкнула затвором, вновь переводя оружие в автоматический режим и продолжала поливать свинцом приближавшихся людей, которые пытались укрыться за деревьями. Расстреляв весь запас, женщина отбросила автомат в сторону и выхватила из-за пояса свой пистолет. Она уже подняла его, когда кто-то мягко коснулся ее руки. Она повернула голову, ее рука на доли секунды замерла. Женщина едва успела заметить дуло пистолета, направленное ей в лицо, перед тем как жизнь ее оборвалась.

Мэри Мэйсон слышала вой сирен и возбужденные голоса своих соседей. Она протянула руку, чтобы дать знать Большому человеку, и почувствовала, что он уже остывает.

Она заплакала.

На другом участке дороги дальнобойщик развернулся и прибыл на место устроенной засады. Задние двери были открыты и оттуда спущен пандус, который позволил загнать внутрь оба фургона с телами мертвых разместили внутри фургонов, а двое мужчин с пылесосами на спине начали смывать с дороги кровь и разбитое стекло. Постепенно дорога приняла первозданный вид.

А старик все бежал, не обращая внимания на колючки, которые впивались в его ноги, и ветки деревьев, рвавшие на нем одежду. Он поскользнулся на мокрых листьях и уловил движение справа и слева от себя, когда попытался встать, сжимая в правой руке пистолет. Он поднялся на ноги сразу же, как только одна из фигур отделилась от деревьев и направилась ему наперерез. Фолкнер попытался повернуть на север, проскочить в просвет между деревьями, но откуда появилась вторая фигура, и старик остановился.

Фолкнер поморщился, потому что узнал этого человека.

— Помнишь меня? — спросил Эйнджел. В руке у него был пистолет, прижатый к бедру.

Справа от Фолкнера, медленно обходя камни, шел Луис. Он тоже держал пистолет прижатым к бедру. Фолкнер попытался сбежать, обернулся и увидел мое лицо. Он поднял пистолет. Вначале он нацелил оружие на меня, затем на Эйнджела, потом на Луиса.

— Начинайте, преподобный, — сказал Луис. Теперь его пистолет был направлен прямо на Фолкнера. — Ваш выбор.

— Они узнают, — сказал Фолкнер. — Вы сделаете из меня мученика.

— Они никогда не найдут вас, преподобный, — сказал Луис. — Самое большее, что узнают эти люди, что вы исчезли. Разве вы не этого хотели?

Я поднял свой пистолет. То же самое сделал Эйнджел.

— Но мы будем знать, — сказал Эйнджел. — Мы всегда будем знать.

Фолкнер попытался направить свой пистолет на себя, когда одновременно раздались три выстрела. Старик дернулся и упал. Он лежал на спине, глядя на небо. Тонкие ручейки крови потекли из углов его губ. Затем небо исчезло, и мы трое склонились над ним. Его рот открывался и закрывался, как будто он пытался что-то сказать. Он сглотнул и облизал кровь языком. Пальцы его правой руки беспомощно задвигались, когда он посмотрел на меня.

— Твоя... сучка... мертва, — прошептал он, и его глаза закрылись навсегда.

А, когда я взглянул вверх, на деревьях было полно воронов.

Во рту у Сайруса пересохло. Он был теперь так близко от нее, в десяти — пятнадцати метрах. Он провел пальцем по острию ножа и стал смотреть, как пес рвет поводок, стараясь убежать от своей хозяйки, привлеченный, как ему казалось, присутствием птиц или мелких грызунов, которые шевелились позади них в траве. Сайрус не мог понять, почему женщина держит собаку на поводке. Ее надо спустить, подумал он. Какой, к черту, вред это может нанести?

Теперь до нее оставалось метров десять. Всего несколько шагов. Женщина сделала шаг к группе деревьев, стоящих вокруг небольшого озерка с водой, — форпост большого леса, который накрывал болото тенью с севера, — и вдруг исчезла. Впереди себя Сайрус услышал звонок мобильного телефона. Он побежал. Его ноги, когда он подбежал к деревьям, дрожали. Первое, что он увидел, была собака. Привязанная за поводок к гниющему стволу упавшего дерева, она с изумлением посмотрела на Сайруса, а затем счастливо залаяла, увидев что-то у него за спиной.