Линкольн Чайлд - Затерянный остров (ЛП)

Глинн подкатил инвалидное кресло к одному из немногочисленных столиков своих апартаментов, взял пульт дистанционного управления, оснащенный циферблатом и множеством цветных кнопок, и включил газовый камин. Следующим нажатием на пульт он открыл небольшую дверцу, которая с мягким шипением скользнула в сторону, явив за собой пространство его спальни. Еще один щелчок пульта включил воду в гидромассажной ванне, а четвертая кнопка заставила замерцать ряд ароматических свечей.

Скупясь на движения, с помощью двух силовых платформ и роботизированной руки, Глинн разделся и опустился в пышущую паром гидромассажную ванну. Это была не роскошь, а необходимость для его травмированного тела — только такие ванны могли хоть немного унять боль, которая накапливалась к концу дня.

Откинувшись на бортик ванной, он снова поднял потрепанный томик Одена и начал читать его знаменитое стихотворение «Хвала известняку». Через некоторое время он отложил книгу в сторону. Творчество этого поэта было рекомендовано ему женщиной… единственной женщиной, существовавшей в его жизни. Вернее, почти существовавшей: их отношения закончились, так и не начавшись, из-за ее трагической гибели при крушении супертанкера «Ролвааг».

Это навсегда лишило Глинна возможности любить.

Не сказать, что и до этого он слыл безнадежным романтиком. Он стал сиротой в два года, когда его родители погибли в авиакатастрофе, причину которой так и не удалось установить. Это был первый секретный проект, за который он взялся, основав ЭИР, и результаты его оказались весьма банальны: самолет потерпел крушение из-за разрыва топливной магистрали. Глинн ожидал чего-то другого и даже чувствовал легкое разочарование, но теперь ответ на вопрос, как погибли его родители, хотя бы перестал быть его навязчивой идеей и терзать его.

После смерти родителей последовала целая череда приемных семей, и Глинн закрыл свою душу от людей, как бутон на замерзшем дереве.

Во время несения военной службы у него не возникало потребности в друзьях, возлюбленных, семье, в праздновании дней рождения, Днях Благодарения, семейных ужинах, подарках на Рождество, новогодних елках или пятничных вечеринках. Ему требовалась лишь верная команда, готовая беспрекословно выполнять все его приказы, и эти свои скромные потребности он с лихвой удовлетворил. Единственное, что поистине требовалось ему для полноты жизни — это возможность решать чрезвычайно сложные задачи. Он страдал неиссякаемой жаждой таких задач и в этом отношении был идеалистом, стремился к лучшему. Как оперативник разведки, он мог взорвать практически любой мост или здание… он мог взломать почти любой компьютер, разработать самую надежную систему защиты или снести ее. Однажды, на расширенном курсе криптоанализа в академии профессор задал им задачу. Это была отвратительная уловка, потому что студенты понятия не имели, что им поручили трудный случай под названием Опыт Майкельсона [29] Опыты Майкельсона — серия физических экспериментов, исследующих зависимость скорости распространения света от направления. Точность опытов позволяет найти относительной отклонение изотопности скорости света в единицы 10-16. Опыты Майкельсона являются эмпирической основой принципа инвариантности скорости света, входящего в общую теорию относительности (ОТО) и специальную теорию относительности (СТО). , который так и не был решен. Глинн работал над заданием 48 часов подряд, и сумел найти решение к следующему занятию.

Невозможность решения была для него своеобразным вызовом, незаменимым топливом, которое и привело его в военную структуру, а потом позволило основать ЭИР. Решать невозможные задачи — таков, пожалуй, был принцип всей его жизни.

А затем произошла та катастрофа с музеем Ллойда, которая погубила единственную женщину, которую Глинн мог бы когда-либо полюбить, а его самого — приковала к инвалидному креслу.

С тяжелым вздохом Глинн снова поднял книгу и прочитал:

Я — одиночество. То, что не просит и не обещает.

Так — я дарую свободу тебе. Ведь любви не бывает.

Есть только зависти облики, что нас печалят [30] «Хвала Известняку» У. Х. Одена. (перевод фрагмента Московских Н.И.) .

Закончив читать стихотворение, Глинн снова откинулся на бортик ванной, и его мысли отчего-то потянулись к той странной фразе на древней карте: « Respondeo ad quaestionem, ipsa pergamena» — «Ответ на вопрос дает сама страница».

Действительно ли это было ключом к природе загадочного снадобья? Потому что ничего хорошего в том, чтобы отыскать Форкис и не знать, что нужно искать дальше, не было.

Ответ на вопрос дает сама страница . Ответ на эту загадку был прямо там, на странице — он должен был там быть!

Лежа в ванной и визуализируя карту перед глазами, Глинн изучал ее снова и снова, пробегая по милым миниатюрным рисункам, испещренным точками линиям и крошечным надписям.

Ответ был там, и он найдет его!

О, да, он его найдет. В этом — у него не было никаких сомнений.

Редкий облачный покров, стелившийся вокруг них, начал стремительно исчезать, когда «Гольфстрим» достиг места своего назначения. Расположившись на сером кожаном сидении, Гидеон уставился в окно на раскинувшийся внизу морской пейзаж. Впереди, во время подлета к южной оконечности Уиндворда, он разглядел далекую береговую линию Венесуэлы с отстоящими от нее островами Эй-Би-Си: Арубой, Бонэйром и Кюрасао. Вокруг же были разбросаны бирюзовые Карибские острова — целые сотни островов. Это была настоящая россыпь участков бирюзово-голубой земли, и многие из этих кусочков суши были необитаемыми. Гидеон невольно задавался вопросом: неужели тот самый Форкис — один из них?

Двигаясь по проходу, Гарза слегка коснулся его плеча.

— Гидеон? У нас все готово для связи с Эли.

Гидеон поднялся и последовал за Гарзой в отдельную зону в задней части самолета, где б о льшую часть одной стены занимал большой пустой экран, а напротив располагался скромный массив сидений.

Сотрудница ЭИР, которую Гидеон недавно видел в штаб-квартире, тоже была на борту этого рейса — похоже, ее задачей было обеспечивать связь во время проведения брифингов. Ее звали Эми — по крайней мере, так обращался к ней Гарза. Это была миниатюрная хрупкая и довольно привлекательная азиатка с экзотическими зелеными глазами, блестящими короткими черными волосами и спортивным подтянутым телом. Гидеон мимоходом заметил на ее пальце обручальное кольцо…

Отгоняя неясные, непрошеные мысли, Гидеон переключился на раздумья о том, где мог находиться капитан их судна. Предположительный ответ не заставил себя ждать: должно быть, он уже ожидал их на борту судна на Арубе.