Александр Содерберг - Добрый волк [litres]

Первые дни с дубинкой на поясе – с какой любовью Боман взвешивал на ладони эту блестящую черную штуковину! Теперь он ездил в машине с мигалкой и всегда был на переднем крае. Бил, где только можно. Коллеги всегда были рады заполучить его в группу.

С ребенком не сложилось – уролог сообщил Эдди, что у него дрянная сперма. Анника сразу отстранилась, охладела. «Мы можем остаться друзьями», – сказала она, целуя Бомана в щечку в прихожей.

Береги себя, парень.

Порвав с Анникой, Эдди с головой окунулся в хулиганскую жизнь. Насилие и драка – других лекарств для него не существовало. Как-то в парке он насмерть забил некоего Рикарда Эгнелля – светловолосого парня лет двадцати с небольшим из одного северного пригорода. Бедняга и хотел всего-то немного поразмяться. Но встретил не того противника, не в том месте и не в то время. Ему пришлось иметь дело с оскорбленным Эдди Боманом… Короткая жизнь Рикарда Эгнелля завершилась тем же вечером.

На следующий день Эдди увидел имя Рикарда в заголовках газет – «бессмысленная жестокость». Это был редкий случай, когда заголовки не лгали.

Боман ждал – ничего не происходило. Он продвигался по карьерной лестнице, стал инспектором. Годы шли – и Эдди понял, что может расслабиться.

Но однажды, месяца три тому назад, в дверь его дома постучали. На пороге стоял Томми Янссон – инспектор криминальной полиции со стильными усами. Он сообщил Боману, что знает о хладнокровном убийстве, которое тот совершил несколько лет назад, и располагает достаточно убедительными доказательствами. А потом предложил Эдди работать на него. Делать то, что прикажет Томми, и не задавать лишних вопросов. А на случай, если Боман вздумает заартачиться, Янссон пригрозил тюремным сроком за убийство – верные восемнадцать лет.

Ранним утром, выходя к такси возле дома Ивонны, София снова заметила этот автомобиль. На этот раз он держался от нее на значительном расстоянии. Серебристо-серый «Вольво», за рулем мужчина. Тот самый, которого она видела по дороге в аэропорт.

Некоторое время Бринкман поджидала его в терминале. Мужчина высматривал ее в толпе.

София приблизилась к нему со стороны.

– Простите…

Преследователь оглянулся – среднего роста, широкоплечий, волосы «ежиком».

Бринкман вытянула руку с мобильником и сфотографировала его, а потом развернулась и пошла к паспортному контролю. Мужчина остался на месте.

У Софии было три паспорта – два фальшивых и один настоящий, и на этот раз она воспользовалась одним из фальшивых. Сев на самолет до Франкфурта, женщина достала мобильник и открыла снимок. На вид сфотографированному мужчине было чуть за тридцать. Лицо угловатое, но приятное. Рот большой, губы полноватые. В то же время он был довольно неприметен. Весь его облик выдавал желание не выделяться, смешаться с толпой. Стрижка – ни о чем. Глаза голубовато-серые. Можно сказать, красивые.

Это парень Томми, полицейский или бандит. Или же и то и другое одновременно, как и сам Томми. София снова заглянула в глаза мужчине. Поначалу они показались ей злыми и пустыми. Теперь – нет. Она попыталась представить себе картину в целом. Что-то подсказывало ей, что человек на снимке одинок, несчастен и… опасен.

Бринкман переслала снимок Майлзу.

Самолет приземлился во Франкфурте, и София прошла паспортный контроль. На выходе из терминала открывался вид на море бежевых такси. Женщина постояла и снова повернула к терминалу. Нашла зал отправления. Снова прошла паспортный контроль, с другим фальшивым паспортом, и села на рейс «Люфтганзы» до Праги.

Ингмарссон ждал ее в машине. Цифры на табло под часами показывали плюс двадцать восемь по Цельсию. София устроилась на пассажирском сиденье рядом с Майлзом.

– Привет.

– Привет, – отозвался он, держа сигару за окном автомобиля. Машина сдвинулась с места. – Как он?

«Как он?» – повторила про себя вопрос София.

– Он разный, – ответила она вслух.

– То есть? – Теперь сигара висела во рту ее товарища.

– Сначала разыгрывал неведение. Но когда понял, что все серьезно, сменил тактику.

– Раскаивался?

У Майлза Ингмарссона с Томми были личные счеты.

– Нет, – тихо ответила Бринкман. – Не раскаивался.

– Насчет человека на снимке… – Майлз вздохнул.

– Да?

– Он показался мне знакомым. Я покопался в полицейских реестрах. Эдди Боман, так его зовут. Начинал с патрульного, дослужился до инспектора.

– А сейчас?

– Не знаю. Но это должен быть парень Томми.

Они оставили машину в районе Прага-6 и добрались до отеля «Мала Страна» сначала на метро, а потом на трамвае. Пересекая реку, оба любовались сквозь грязное стекло вагона Пражским замком.

– Как Альберт? – спросила София.

– Все хорошо, – ответил Майлз.

– То есть? – не поняла женщина.

– Альберт при деле, – пояснил Ингмарссон, – и прекрасно себя чувствует. У Гектора он получил то, что мы только собирались ему дать.

Они не доехали до цели несколько остановок. Решили прогуляться по поселку Уезд в сторону Малостранской площади и Карлова моста.

– А в остальном? – спросила Бринкман.

– Ничего особенного, он приспособился. Он это умеет, ты знаешь.

Женщина заглянула в лицо Майлзу.

– Он слишком нормальный, София, – сказал тот.

– Это как? – не поняла она.

Ингмарссон задумался.

– Он ворчит и кричит, когда мы смотрим «Алльсвенскан» [10], и кладет меня на лопатки в любом споре. Он уверен в себе на все сто. С Альбертом всё в порядке. – Майлз повернулся к Софии. – Ты-то как?

Она не ответила.

Они ели на кухне. Бринкман разглядывала компанию по другую сторону стола: Альберт, Санна, Майлз и Михаил.

– Он мутный, этот Томми Янссон, – начала она.

София рассказывала о встрече с Томми. Все слушали, а когда она закончила, еще больше притихли. Наверное, им стоило бы выпить за то, что все наконец сдвинулось с места, что все прошло по плану. Но в головах у всех присутствующих крутились совсем другие мысли. О том, что весь этот комфорт – обман, что спокойная жизнь в Праге скоро закончится. Но никто ничего не сказал. Кроме Михаила Асмарова.

– Нам особо не на что рассчитывать. – Его голос звучал глухо.

Все разом повернулись к нему. Михаил сидел неподвижно – большой, широкоплечий, невозмутимый. Дожевав, вытер руки салфеткой и продолжил:

– Полиция. Томми лишь выжидает момент, чтобы на нас наброситься. Он строит планы, изыскивает средства, выжидает. То же касается и Гектора, если только мы найдем его или он найдет нас. А это не совсем то, на что мы рассчитывали.

Михаил Асмаров был ветераном Афганской и первой чеченской войны.

– Они обрушат на нас все, что имеют, слишком много грязи. Все будет по-настоящему, – добавил он.