Дж. С Монро - Найди меня

Почему его лучший друг всегда так скептичен? Даже Морва, которая только что познакомилась с ним, и та выказала больше доверия; даже она поверила в то, что он виделся с Розой на мысе. Он попрощался с Морвой на железнодорожном вокзале, после того как разведал все в компании по прокату автомобилей в Пензансе и купил себе дешевый мобильник на Маркет-Джу-стрит. Они обменялись телефонами, и Джару вдруг показалось ненормальным, даже предательским по отношению к Розе иметь в записной книжке телефона всего один номер – номер Морвы, как будто у него с ней приключился скоротечный отпускной роман, вспыхнувший из обоюдной любви к литературе. Морва была к нему очень добра последние сутки, отчего Джар почувствовал даже вину за то, что не захотел у нее задержаться.

– Надеюсь, мы с тобой еще увидимся? – спросила Морва на перроне.

Лгать смысла не было.

– Спасибо тебе. За то, что поверила.

– Я обязательно прочитаю твою книжку, – заверила Морва и быстро ушла.

И вот сейчас, когда его поезд мчался по сельскому предместью Лондона, Джар перевел взгляд с человека в дальнем конце вагона, смотрящего в окно, на человека, сидящего почти рядом с ним и о чем-то напряженно разговаривающего по мобильнику. «Этот больше похож на курильщика трубки, чем на пиццаеда», – пронеслось в голове Джара. Мужчина держал трубку сбоку и под углом в сорок пять градусов. Ненормально. Карла бы это точно позабавило.

Джар начал расслабляться, обретая все большую уверенность от присутствия этих двух мужчин. После вчерашней встречи на мысе Гурнардс-Хед он неожиданно почувствовал себя более сильным и… реабилитированным, хотя бы в собственных глазах. Даже отчужденность Розы (она не знала его имени, а он старался не зацикливаться на этом) и ее новое исчезновение, происшедшее так скоро после их воссоединения, почему-то теперь легче переносятся. Женщина, которую все считали умершей пять лет назад в Кромере, гуляла вчера по корнуоллскому побережью при свете дня, в лучах яркого солнца. На мгновение у Джара возникло желание подойти к каждому из этих двух мужчин, посмотреть им в лицо и потребовать: пусть они теперь попробуют отрицать то, что Роза жива. Он еще крепче сжал пальцами палаточный колышек в своем кармане, повторяя про себя слова, заготовленные для Като.

А когда его поезд уже прибывал на Паддингтонский вокзал, Джар начал думать, что ошибся насчет этой пары мужчин. Оба готовились к выходу в начале вагона, ничем не выдавая, что знакомы друг с другом, и не проявляя никакого интереса к Джару. Он тоже готовился примкнуть к очереди пассажиров, столпившихся в проходе вагона, а затем прошел в его конец. Сойдя с поезда, Джар отметил про себя, что состав прибыл на 1-ю платформу – ту самую, на которой нет турникетов и на которой он в первый раз увидал Розу. А что, если Като не захочет с ним встретиться? Как тогда быть? Джар не учел, что он может уже никому больше не интересен. Розу опять схватили, ее дневник был прерван до того, как вскрылось что-либо компрометирующее. Да кто поверит ему – человеку, страдающему галлюцинациями из-за утраты близкого и пугающего даже друзей своим параноидным поведением?

Двое мужчин теперь держались от него на расстоянии. Они не могли бы проявлять к нему меньше интереса, если бы даже старались. Уставившись в спину одного из них, Джар рассматривал решетку из «возрастных складок на его кожаной куртке. И молил Бога, чтобы Карл получил снимок.

– Вы позволите проверить ваш билет, сэр?

Джар не заметил двух контролеров, застывших в потоке пассажиров, как валуны в реке.

– Конечно, – рассеянно сказал Джар, все еще глядя на двух мужчин. Куда они направляются? Почему они ничего не предпринимают в отношении него?

Джар показал контролерам свой обратный билет, но не упускал из вида тех мужчин. «Ну, обернитесь же! – думал он. – Хватит напускать на себя равнодушие. Пора уже сбросить все маски!»

Но двое мужчин продолжали идти куда-то, пока не исчезли совсем, затерявшись в толпе вечерних путешественников.

Кромер, 2012 г .

Вчера в Кромер приехал Джар. Мне всегда было интересно пообщаться с издаваемым автором. Но, к сожалению, как писатель он мне не нравится. Да и как человек тоже, если уж начистоту. (Неудивительно, что Роза подумывает о самоубийстве.) Во всем, что он говорит, сквозит самодовольство и спокойствие; плавность речи придает ему уверенность, граничащую с надменностью. Он не заносчив и не нахален, но довольно сдержан, даже несколько отстранен и чрезмерно выпячивает свое южно-ирландское «я», коверкая своим акцентом чистый английский язык и цитируя Йейтса так, словно он был знаком с этим поэтом. Джар хорошо одевается и следит за собой, что нетипично для студента: начищенные до блеска ботинки, нарядный вельветовый пиджак. Он выглядит так, как и следует выглядеть писателю. Я постараюсь закрыть глаза на его недостатки и подружиться с ним. Он может оказаться полезным.

Я увлек Джара в гостиную – выпить шотландский виски перед тем, как отведать воскресное жаркое, которое никогда не бывает одинаковым с тех пор, как Э. решила заделаться вегетарианкой. Джар предпочитает ирландский виски, но мы оба любим пиво. Я решил задать Джару несколько вопросов о его книге, притворившись, будто ее читал. (На самом деле я смог осилить только два первых рассказа.)

– Что важнее: герои или сюжет? – начал я, наливая ему двойной «Талискер».

Джар отреагировал как-то нервно.

– Вы, наверное, заметили, что в моих рассказах сюжет как таковой отсутствует, – сказал он. Заявление года! Но я смолчал. – Мне гораздо интереснее верно вставить чей-нибудь голос и посмотреть, к чему это приведет. Если из этого выйдет история – хорошо. Но я не делаю ставки на сильный динамичный сюжет.

– А как насчет исследования? – Исследование занимало первенствующее место в моей предыдущей карьере, и мне хотелось, чтобы оно играло ключевую роль и в моем новом поприще.

– Исследование – друг прокристинатора.

– То есть авторы должны писать только о том, что знают?

– Вовсе нет. Это, как правило, скучно, если только вы не жили необычной жизнью.

– Я – ученый, – подчеркнул я.

По своему опыту я знаю, что заявить такое – все равно, что сказать человеку: «Я – ревизор». Глаза людей округляются, они не знают, что говорить. Особенно, если ты добавляешь, что работаешь по контракту в ведущей фармацевтической исследовательской компании и твоя задача – удостовериться в том, что лекарственные препараты максимально безопасны и для людей, и для животных, и для окружающей среды. Вот только я там больше не работаю.

– Вот куда вы клоните, – отозвался Джар. – Мне лично кажется, что ключевую роль играет все-таки воображение.