Джофф Николсон - Город под кожей

Он не считал себя простачком, но в то же время отчасти гордился тем, что не полагал себя умником. Его соображения хватало, чтобы честно признать: он не представляет, чего ожидать от Вроблески. Разве такой оставит в покое? Разве к такому можно повернуться задом, сказать: «Благодарю вас за возможность превратиться в киллера без нервов, но я – пас, вы не возражаете?» Держи карман шире. Билли хотелось побыстрее вернуться на свою территорию – к Карле. Отказ от работы душегубом сам по себе не превращал его в идеального отца, но для начала и это сгодится.

Он ехал не очень быстро и не так уж невнимательно, однако вскоре передок машины начал вилять и охать. Очнувшись, Билли резко остановил «Кадиллак» у обочины пустынной улицы и вышел осмотреть повреждения. Ничего страшного, всего лишь колесо спустило. Сначала нахлынула злость, потом – безотчетная меланхолия. Обмякшая резина вдруг показалась ему бесконечно жалкой. С другой стороны, проколотое колесо в чем-то обнадеживало, словно предсказывало: вечер закончится не трагедией, а мелкой неприятностью. Такой исход можно только приветствовать. Если бы боги дорог действительно всерьез ополчились против него, машина могла бы взорваться, и он бы сгинул в облаке пламени.

Его занесло в какую-то глухомань, к скелетам старых элеваторов и заброшенному треку для собачьих бегов. Колесо пришлось менять самостоятельно, что лишь подтверждало низкий социальный статус владельца машины; Вроблески не опустился бы до столь прозаического занятия. Билли открыл багажник достать запаску и домкрат. В нише для колеса застряла женская туфля – очевидно, принадлежавшая Кэрол Фермор. Прежде чем извлечь запаску, он выбросил туфлю в канаву.

Работа продвигалась тяжело и медленно: домкрат не хотел вставать на место, еще труднее было ослабить колесные гайки. Осматривая проколотую шину, Билли обнаружил сбоку небольшую, подозрительно аккуратную дырочку, словно кто-то специально сделал так, чтобы шина постепенно теряла воздух и заставила водителя остановиться далеко от дома.

Логичный вывод? Или паранойя разыгралась? Да и какая теперь разница? Колесо-то в любом случае надо менять. Закончив работу, Билли запоздало обнаружил, что новый костюм весь покрылся масляными пятнами, следами от резины и дорожной грязью. Ну и черт с ним. Кожаная куртка ближе к телу. И чем грубее с ней обходишься, тем она лучше выглядит.

Оставшуюся часть пути до дома Билли внимательно следил за дорогой. Хватит болтаться где попало. Санджай на месте, сторожит стоянку, присматривает за Карлой. Бедняге, похоже, просто некуда больше податься. Однако, подъехав к стоянке, Билли нигде не увидел коменданта. У ворот набоку валялся складной стульчик, в метре от него на земле лежала книга. Это не предвещало ничего хорошего. Все остальное вроде бы в порядке: охранное освещение горит; ворота, грузовики субподрядчиков, трейлеры на месте.

– Санджай? – негромко позвал Билли, боясь разбудить Карлу.

Послышался стон – слабый, но неподалеку. Билли пошел на звук и обнаружил Санджая, лежащего на земле возле грузовиков. Обычно идеально чистый розово-черный наряд работника был запачкан чем-то коричневым и красным. Туловище коменданта было вывернуто причудливым образом; такую позу обыкновенное тело само по себе не способно принимать: ноги запутались, голова прислонена к грузовику с надписью «Осторожно. Взрывоопасные материалы». Санджая избили в мякину, в кашу его собственной бейсбольной битой. Он почти потерял сознание – и все же сумел посмотреть на Билли, сложить губы в горькую улыбку, приподнять руку и сказать: «Карла».

Билли Мур оглянулся на трейлер Карлы. Дверь была распахнута – не просто открыта, а сорвана – и повисла на вывернутых петлях. Билли кинулся через стоянку, разрываемый двумя ужасами, один другого страшнее. Первый: Карла внутри и в таком же состоянии, как Санджай. Второй: Карла пропала. Он вступил в жилой прицеп – в тишину, неподвижность, вакуум. Реальным оказался второй ужас. На полу – битое стекло, стул перевернут, коврик съехал в сторону. Дочка не сдалась без сопротивления. Ну, это, по крайней мере, в ее духе. Билли принялся искать какие-нибудь улики, но тут заметил Санджая, подползшего к самому порогу трейлера.

Охранник едва мог говорить или дышать, но все-таки прошептал:

– Они, скорее всего, не убили меня, сэр, чтобы я передал.

– Кто они?

– Несколько человек. Один – африканец, говорил только он.

– Это Аким.

– Мы не представились друг другу, сэр.

– Говори покороче, Санджай, – предложил Билли.

Краткость не относилась к талантам его работника.

– Этот человек просил передать, что ваша дочь временно находится в надежных руках. О ней позаботится женщина по имени Лорел.

– О моей дочери поручили заботиться татуированной шлюхе?

– Не могу знать, сэр. Он также просил передать, что мистер Вроблески желал бы встретиться с вами еще раз, когда вы передумаете насчет работы. Вы видите в этом какую-то логику, сэр?

Голос Санджая сел от боли и изнурения.

– Логика вряд ли то слово, что подходит к этому случаю.

– А теперь, сэр, не могли бы вы вызвать для меня «Скорую помощь»?

– Я тебя сам отвезу. По пути доскажешь.

Санджай собрался с духом для продолжения разговора.

Зак Уэбстер не забивал себе голову такими вещами, как динамит, но если бы забивал, то предположил бы, что инженеры по подземно-взрывным работам, прокладывающие туннели Платиновой линии и оставляющие грузовики на ночной стоянке Билли Мура, возят в них что-нибудь помощнее и посовременнее. Билли Мур доказал, что он ошибался, поделившись открытием, сделанным по дороге в больницу с помощью Санджая.

Билли вернулся из неотложки на стоянку, а оттуда приехал на квартиру Зака. Несмотря на поздний час, Зак не спал, был натянут, как струна, и мучился сомнениями – звякнуть либо послать эсэмэску Мэрилин или же самолично отправиться в «Телстар», куда, как он полагал, отправилась его подруга. Билли прояснил и это заблуждение. Он ответил на все расспросы Зака. Да, он был не прав и почти кругом виноват, а потому готов ответить за свои поступки. Да, ему стыдно, однако сейчас не до этого – и Мэрилин, и Карла находятся в плену у Вроблески. Да, это ужасно, но у Билли имеется план их освобождения.

– Видишь ли, Зак, динамит вполне обыкновенная штука, – сказал он. – Меня самого просветил Санджай – мой работник. Геологов, очевидно, этому учат. Ты не поверишь, динамит – всего-навсего запакованная в трубку смесь опилок и нитроглицерина с запалом и бикфордовым шнуром.

– Зачем ты мне это рассказываешь? – спросил Зак.

Билли Мур вытащил из кармана помилованной кожаной куртки динамитную шашку и бережно вложил ее в неохотно протянутые руки продавца карт. Зак посмотрел на предмет с подозрением, возбужденный абсурдностью ситуации и ощущением риска, хотя Билли объяснил, что без капсюля и шнура динамит не опасен. Зак держал шашку с выражением Хитрого Койота из мультфильма. По виду и не скажешь, что это взрывчатка. Динамит выглядел совершенно тривиально, буднично, был завернут в желтовато-коричневую бумагу, как какая-нибудь домашняя хлопушка, и только напечатанное на боку предостережение выдавало его истинную природу.