Павел Любецкий - Несущие смерть

— Только не поднимайте меня, я этого не люблю — тут же предупредил он, но никто не стал слушать и Раковеев вспорхнул вверх так же, как и Малышкин, если не выше. — Я вас поубиваю, как только спущусь вниз, — закричал он, то взлетая в небо, то снижаясь обратно к земле.

— Сначала на ноги встань, а потом уж угрожай, — смеялся Антон, стараясь подбросить ещё выше.

Пока команда продолжала забавляться на радость фанатам, массово записывавших всё на телефоны и фотографировавших каждый кадр, дабы запечатлеть праздник души, как можно точней, Дима повернул голову прочь от светившего солнца. Вновь приоткрыв ослеплённые глаза, он заметил стоявшую на возвышенности девушку, трогательно глядевшую в его сторону. Она ничего не говорила. Просто стояла и смотрела, словно давно этого не делала, излучая некую тоску вперемешку с привычной лучезарностью, присуще только ей. Долго думая, Дима всё же отошёл от команды, сделав шаги в направлении яркого красно — зелёного комбинезона, прикрытого спортивным костюмам того же цвета.

— Привет, — поздоровался Малышкин, оказавшись рядом. Почти два года они не говорили. Дима не хотел этого, чувствовал вину. Какая — та часть сознания говорила, что Надя так вовремя исчезла, открыв дверь для той, кого он по — настоящему любил, кем восторгался и уважал. Он всеми силами пытался избавиться от этих мыслей и чувств, летевших отовсюду, но даже препятствия, которые ему пришлось преодолеть, пытаясь отыскать невесту, не дали перестать думать о той, кто так сильно засел в самой глубине сердца.

— Здравствуй! — негромко отозвалась она, часто пряча глаза вниз.

— Слышал, тебя можно поздравить с победой в индивидуальной гонке в Эстерсунде, — вспомнил он, пытаясь поговорить хотя бы о чём-нибудь, чтобы не удлинять и без того большие паузы.

— Спасибо. Ты тоже молодец. Всё — таки добился своего, попал в сборную. Это отличное начало.

— Это ещё не точно. Может, тренеры не согласятся после одной гонки включать меня в основной состав.

— Если они этого не сделают, будут глупцами, — резко высказалась Даша, продолжая, — разве можно тебя не ценить…

— Не надо, — тут же остановил её Дима.

— Но я говорю правду! Это действительно так, — объяснила она.

— Наверное, мне лучше возвратиться в отель. Нужно отдохнуть перед завтрашним днём, — уверял он себя, стараясь, как можно быстрее уйти.

Дима пожалел, что подошёл, испытывая странные чувства, которые не совсем понимал. Он думал, всё прошло, ведь два года — это не мало, но ошибался, ведь всё вернулось, как только увидел Дашу. Разве можно устоять перед ней или быть равнодушным? Это не была любовь, подаренная Димой Наде. Он не лгал невесте, когда говорил ей, что любит, но рядом с Обручевой возникало что-то непреодолимо влекущее, и противиться этому слишком сложно.

— Так торопишься бросить меня? — спросила она, не желая сейчас отпускать его.

— Не хочу мешать готовиться к пристрелке, — придумал причину он, но понял, как нелепо она звучала.

— Слушай, я ведь всё понимаю, — выдохнула Даша, — мы никогда не были друг другу больше, чем просто друзьями. По крайней мере, мы так думали. Я знаю, почему ты не пригласил меня на свадьбу, не виню за то, что не отвечал на звонки эти два года, но не нужно игнорировать сейчас. Просто, позволь быть рядом.

— Зачем? — не понимал Дима или просто не хотел.

— Мне этого хватит.

— Кого-то ты мне напоминаешь сейчас, — вспомнил подобное он.

— Я не знаю, получится ли у нас что-то…

— Я люблю Надю, — чётко сказал Дима. — И так будет всегда. Поэтому…

Не договорив, Дима решил: уйти будет правильным решением и, оставив Дашу наедине с собственными мыслями, вернулся к команде. Наблюдавший за их разговором Антон не мог промолчать. Подмигнув Даше издалека, он развернулся к ней спиной, и, раз уж дорога до отеля была не такой уж и близкой, приготовился к довольно резкой беседе, ведь всё, что касалось Нади и Даши, для Димы всегда больная тема.

— Не очень ты весел после разговора с ней, — начал Мипулин.

— Давай, не сейчас! — попросил Малышкин, думая лишь о сказанном ею.

— Прими уже тот факт, что Нади больше нет, и живи своей жизнью.

Дима тут же остановился, волком поглядев на друга.

— Тебе легко говорить. Что, если бы ты потерял кого-нибудь близкого? Настю, к примеру. Думаю, родная сестра была бы хорошим поводом для скорби. Не правда ли?

Антон несколько секунд ничего не отвечал, думая о сестре.

— Я бы, наверное, сошёл с ума, — честно признался он. — Но она моя сестра, а не невеста. Это разные вещи. Ты не можешь остаток жизни посвятить погибшему человеку.

— Она не погибла, — твёрдо сказал Дима.

— Но…

— Полиция признала её мёртвой не, потому что Надя умерла. Они оказались некомпетентными что-либо сделать. Проще всего сказать это и закрыть дело, но я не потерял надежду. Я верю, что Надя жива и найду её.

— Как? — не понимал Антон.

— Благодаря этому Фанату, — быстро ответил Дима, что удивило Антона.

— Этот человек убил гостей на твоей свадьбе, похитил невесту, едва не прикончил Сашу, которого ты просто послал, когда он отказался и дальше рушить твою жизнь бесконечными поисками. А ты хочешь найти, прежде его? Как ты вообще это сделаешь? Два года прошло, а зацепок никаких нет.

— Я вернулся в биатлон не просто так, — приготовился объяснять Малышкин. — Фанат — это мой безумный воздыхатель, сумасшедшая девушка, которая ради меня сделает всё, что угодно. Когда она похитила Надю, я бросил всё и начал её поиски. Это было моей ошибкой. Лучший способ выманить эту стерву — ловля на живца. Саша рассказывал мне примерный психологический портрет на основе присланных писем и поведения. Она влюбилась не совсем в меня. Был создан образ успешного человека: сильного, несдающегося мужчины, идущим напролом к победе и так было, пока я совсем не сдался. Я бросил биатлон, опустил руки, превратился в собственную тень, которая больше её не впечатляла. Возможно, если я снова вернусь на экраны телевизоров, вернусь в биатлон наравне с лидерами, она вновь заинтересуется мной.

— И выдаст себя новыми розовыми конвертами, благодаря которым, можно попробовать поймать её, — додумал Антон, предположив, что план совсем неплох.

— Я попрошу о встрече, скажу, что готов и тогда…

— Она поведётся, — улыбнулся Антон, но кое-что всё же не давало ему покоя. — Дима, но как же Надя? Думаешь, её держали живой в каком-нибудь подвале все эти годы?

Малышкин нахмурился, зная, что это имеет значение.

— Можешь считать меня глупцом, но я надеюсь на чудо. Всё же, они случаются. Вспомни меня после аварии. Я мог погибнуть или в лучшем случае никогда не вернуться в биатлон, но всё же, я здесь. Возможно, эта фанатка не монстр…