Павел Любецкий - Несущие смерть

От души спев и станцевав, гости отошли от запрыгнувших на платформу актёров и через несколько минут, неспешная машина исчезла из зала, выехав через дверь, из которой явилась.

— Это было круто! — выдохнул Антон, успев станцевать с обворожительной танцовщицей, вышедшей прямиком из ада.

— Согласен, — не смог сказать ничего другого Дима.

— А куда подевался Саша? Что-то он бегает туда — сюда. Лучше бы смотрел на своё творение, — подумал Антон.

— А я здесь! — послышался голос сверху.

— А вот и обладатель самого странного мальчишника в истории! — обрадовался Дима приземлению своего друга. — Я думал, ты выпрыгнешь из торта или чего хуже!

— Не торопи событие, — обнял его и Антона Саша. — Всё впереди. Но поверь, на объедании и спецэффектах в этом зале мальчишник не закончится. Всё продолжится за пределами нашего склепа волшебства.

— То есть, ты всё — таки выпрыгнешь из торта? Я правильно понял? — немного огорчился Антон, желая увидеть на сладкое кого-нибудь слаще, нежели самоуверенное лицо Саши, измазанное кремом и другой кондитерской утварью.

— Хочешь, отдам эту роль тебе, — ни минуты не ждал с ответом юноша, наслаждаясь, наконец, встречей с людьми, по которым успел соскучиться.

— Без интриги не можешь, — так и знал Мипулин. — Когда же ты повзрослеешь?

— Если я повзрослею и изменюсь, вам не будет со мной так интересно и в то же время так странно, как сейчас, так что…

— Не болтай, — перебил Максим. — Лучше, не снижай дозу идиотизма и адреналина. Что у нас дальше?

— Хорошо, что спросил, — обрадовался он, скорчив подозрительно хитрую мину.

— Я знаю этот взгляд, — опасался последствий Антон. — Ты кого-то подожжёшь или убьёшь?

— Типа того, — сказал Саша, взмахнув рукой. Гроб, из которого он некоторое время назад вышел, вновь открылся. Но на этот раз, он не хранил в себе загробную жизнь в виде кровососущего создания, что лишь заставило нахмуриться Антона и Максима, надеявшихся увидеть человеческие останки или вроде того, а может и инопланетянина, специально найденного и привезённого Сашей на праздник друга. В итоге, это было кое-что другое. Вещи, лежавшие внутри, символизировали прежнюю жизнь Димы, от которой ему нужно было избавиться раз и навсегда.

— Дима, подойди сюда, — попросил Саша, стоя у гроба, к которому, похоже, успел привыкнуть.

— Это что такое? — поинтересовался он, вновь оказавшись рядом с ним.

— Среди всей этой красочной и яркой мишуры я едва не забыл, что это твой мальчишник, последний день настоящей холостой жизни, в который можно творить, что угодно. По крайней мере, то, что позволяет совесть, — уточнил Саша, продолжив, — но для того, чтобы почувствовать эти изменения, необходимо принести жертву, в который раз решить для себя, хочешь ли ты этого. Поэтому, я и твой отец собрали некоторые вещи. Ты должен сказать им «прощай» и избавиться в яростном пламени, во имя счастливого будущего. Правда, вредных привычек у тебя, можно сказать, и нет, — подметил юноша, — поэтому, для вида, пришлось добавить кое-что традиционное для холостяка. И так, первое, с чего я хотел бы начать — это…

Увидев первый атрибут холостяка, Дима, даже, слегка покраснел. В руках Саши был журнал с обнажёнными женщинами.

— Где вы его нашли? — схватил его Дима.

— Твой отец, на удивление, очень хорошо знает укромные места собственного сына, — съязвил он.

— Этому журналу лет десять, — попытался объяснить Малышкин.

— Молодец, Димон, стоящая вещь, — смеясь, поддержал друга Антон, полностью войдя во вкус празднества.

— Неважно. Как я понимаю, ты хочешь избавиться от него?

— Очень хочу, — поспешил бросить его в камин Дима, наблюдая, как сгорал некогда хороший источник знаний вместе с подростковым прошлым.

— Одним якорем, держащим тебя вдали от ожидаемого будущего, стало меньше, но есть множество других, поэтому…

— Может, давай всё сразу спалим. Я верю, тебе на слово и хочу от всего избавиться, — перебил Дима, поглядывая вовнутрь гроба.

— А мне уже интересно, что там такого ты хочешь утаить от нас! — приготовился Максим для нового подкола.

— Ладно. Дело твоё, — загрустил Саша, в миг, воспламенив содержимое. — Хотя, я бы повременил с уничтожением прошлого.

Все гости, включая и виновника торжества, наблюдали, как превращались в пепел все атрибуты холостяка, по традиции мешавшие тому стать полноценным мужем для своей возлюбленной. На самом деле, внутри гроба не было ничего устрашающего, чего так перепугался Дима. Там лежали пивные бутылки, билеты на футбол, засохшая подгоревшая яичница, мятые брюки с обожжённым пятном от утюга и много другого. Всё, что хотя бы как-то относилось к мужчине, живущему в одиночестве, но теперь ничего этого не осталось, и молодой человек мог перейти к следующей стадии торжества.

Наконец, гости добрались до стола. Конечно, Саша знал, что чаще всего, мальчишник — это большая пьянка, где бы она ни проходила, но так как холостая ночь была у спортсменов, пришлось сделать её по возможности безалкогольной и к тому же, более запоминающейся. Поэтому, еда являлась основной частью стола, нечасто перемешиваясь с горячительными напитками, к которым у Антона всё больше тянулась рука.

— Стол больше походит на свадебный. Зачем столько жратвы? Нас же не сто человек! — удивлялся Максим.

— Знаю, на что ты намекаешь, — сразу понял Саша. — Но сразу скажу, что у вас строгий режим. Напомню, месяц отпуска в апреле не означает, что можно нарушать всё то, чему учили тренеры и врачи. А так как я являюсь спонсором, не допущу скверной формы своих будущих Олимпийских чемпионов. Так что, привыкайте к тому, что я…

— Зануда? — негромко сказал Антон, налив всем собравшимся.

— Я всё слышу, — с демонстративной обидой пробурчал Саша. — Кстати говоря, поставь коньяк на место. Забыл, что перед второй частью мальчишника вам всем нежелательно пить.

— Так, чего мы вообще сели? — негодовал он.

— Подкрепиться! — тут же объяснил юноша.

— Мне после твоих зомби кусок в горло не лезет. Давай показывай, что там дальше, — заявил Максим, встав из-за стола, что сделали и остальные.

Одним из развлечений, ожидавшим компанию, был тот вид спорта, отдалённо нравившийся Диме ещё с детства. Ралли и Формула–1 были, едва ли не наркотиком для молодого человека в юные годы. Он часто говорил, что, если бы отец не отдал в биатлонную школу, то, скорее всего, гонял бы на байках, получая адреналин, но сложилось так, что в лыжном виде спорта молодой человек нашёл себя, получил ту частицу не достававшего счастья, необходимую каждому человеку для жизни своей мечты. И сейчас, по прошествии многих лет, осталось только догадываться, какими были бы эти годы, не отдай он своё сердце коньковому ходу на лыжне и неудобной, но такой родной винтовке за спиной.