Павел Любецкий - Со дна и до самого края

— Ты спятил? — возмутилась она. — Какое обезболивающее? Ты не имел права ничего колоть. Ты не врач. А, если они по твоей вине умрут? Тебя посадят!

— А что мне оставалось делать? Наташа оставила большую аптечку, а тут такое, — твердил он, переходя на крик, смешанный со слезами.

— Откуда ты знаешь, что нужно делать? Ты не врач, — задавалась вопросом она. — У тебя по биологии была тройка.

Женщина волновалась. Она знала, каков её сын и поэтому не могла отделаться от мысли, что он попадёт в неприятности. Даже врачи частенько ошибаются и нехотя убивают пострадавших, а что говорить про Сашу, который в жизни не делал ничего подобного. Уж она бы знала, если бы всё было наоборот.

— Я просто делал, — успокаивался он, но голос предательски дрожал, как и рука, державшая телефон. В какой-то момент юноша попытался сменить тему на более приятную. — Представляешь, я помогал молодым биатлонистам. Вот эта совпадение!

— Мне плевать кто они, главное, чтобы тебе за эту так называемую помощь ничего не было, — сказала, как отрезала она, недовольно ахая в трубку. — Я выезжаю.

— Зачем? — всё ещё дрожал он в темноте, где продолжала стоять машина, к которой до сих пор так и не подошёл.

— Буду рядом, если что. Жди. А пока я ещё раз позвоню в скорую. Может, они ещё даже не выехали.

— Спасибо, — почувствовал облегчение он от поддержки, которая сейчас так необходима.

Послышались частые гудки и связь оборвалась. Положив телефон в карман, Саша направился к джипу. Возникший откуда не возьмись, огонь быстро подбирался к водительскому сидению, по — прежнему оставалась возможность для спасения, но лишь оказавшись близко к настоящей мясорубке, которой стал дорогой автомобиль, всё стало ясно без слов. Мужчина плотного телосложения с резким сильным запахом алкоголя, в белом костюме, запачканным кровью, был мёртв, по крайней мере, ему так казалось, пока, пересилив себя, юноша не проверил пульс. К его удивлению, он прощупывался. Глаза мужчины тут же открылись. В них читался непрекращающийся страх, ужас и желание жить, что нагнетало лишь бессилие у юноши, овладевавшее им всё сильнее, потому что вытащить человека из джипа в одиночку, без специальной техники, было невозможно. Приборная панель крепко прижималась к телу, затрудняя дыхание ещё и из-за вероятного повреждения грудной клетки. Подушка безопасности, сработавшая при столкновении, была порвана пронизанными ветками дерева. Мужчину было не спасти и самым страшным поступком, какой мог сделать Саша в своей жизни, оказалось, оставить пострадавшего наедине с пламенем, потушить которое не представлялось возможным. К тому же, вспоминая то, что случилось с пешеходами, вероятно, по вине этого человека, юноша всё меньше корил себя за бездействие, потому как с детства не выносил людей, садящихся за руль пьяными, ибо по их вине, невинные оказываются на смертном одре.

Казалось, мужчина был один, но недавний женский крик не давал покоя. Обратив внимание на кровавые следы по краям разбитого лобового стекла и, обойдя джип с другой стороны, Саша нашёл лежавшую на земле молодую девушку. Именно её слышал юноша в момент аварии, но спустя мгновение, всё прекратилось, и наступила пугающая тишина, меркнувшая на фоне стонов Димы и Жени. Признаков жизни она не подавала, но слабое дыхание и пульс утверждали, что не всё ещё потеряно. Она боролась за жизнь, цеплялась за любую соломинку и надеялась на лучшее.

— Матерь божья! — громкий голос поблизости отвлёк Сашу, и он поднялся на ноги. Женщина, лет сорока, худощавого телосложения в спортивном костюме, проходила мимо. Она была первым прохожим на безлюдной улице практически в центре города, что казалось совсем странным.

— Наконец, — обрадовался он. — Идите сюда. Помогите мне! — позвал он и женщина, не мешкая, пришла на помощь. — Я уж думал, что вообще никто не придёт. Такое ощущение — все вымерли.

— А вы чего ожидали? — удивилась она. — Эти дома нежилые.

— Как?

— А вот так. Три месяца назад всех выселили, чтобы провести ремонт. Дома аварийные, но как часто у нас бывает, выселить выселили, а вовремя начать работы… Ладно. Ты лучше скажи, что делать.

— Я не врач, — объяснил Саша.

— Но те люди…

— Знаю, её двигать нельзя, но машина может взорваться. Мы слишком близко к ней! — заметил Саша. — Давайте, на счёт три, поднимем её и перенесём подальше. Идёт?

— Да.

— Раз, два, три…

Саша взял молодую девушку за плечи, случайная прохожая за ноги и за несколько секунд, они перенесли пострадавшую в безопасное место, ближе к Диме и его другу, которым не угрожала опасность от возможного взрыва.

Жалобный и пугающий голос в машине по — прежнему не замолкал. Мужчина продолжал звать на помощь и от каждого нового крика, внутри Саши всё замирало. Он хотел помочь ему, даже несмотря на то, что ненавидит за произошедшее и в то же время, мечтает, что бы он ответил за свой поступок, но всё же, не таким жутким способом, как сгореть заживо.

— В машине кто-то есть? — перепугалась женщина, уставившись на джип.

— Да. Мужчину придавила приборная панель. Я не знаю, как вытащить его, — честно ответил Саша.

— Но мы не можем его бросить! — настаивала она, пятясь в сторону джипа.

— Думаете, я счастлив от того, что человек умирает на моих глазах? — закричал Саша, не выдержав напряжения. — Как бы тяжело нам не было, мы должны сделать выбор. Или мы спасаем девушку, или бежим к водителю и возможно, умираем вместе с ним, потому, что взрыв может произойти в любой момент. Решайте!

Женщине не пришлось долго думать. Ещё раз, взглянув на подбирающийся к водителю огонь, она опустилась на колени и принялась помогать, с трудом перенося вопли человека, который видел, как смерть всё ближе приближалась к нему.

— Скажите, у вас, может быть, есть бинты или что-нибудь вроде того? У меня всё закончилось.

— Нет. Откуда?

Девушка истекала кровью. Её состояние было самым тяжёлым, и юноша понимал, что сделал ошибку, не оказав вначале помощь ей, но корить себя за страх приблизиться к автомобилю поздно и совсем не к месту. Достав пинцет, он освободил многочисленные колотые раны от стекла и посторонних предметов, а затем как следует, обработал.

— Посвятите, — попросил он, обратив внимание на фонарик в руках женщины. — Да где скорая? Она сейчас умрёт, — бурчал юноша, сильно щурясь, чтобы заметить самые мелкие осколки, ведь света всё же не хватало.

— Да куда уж там. На улице пробка. Они могут ещё долго стоять там, так как и ГАИ, которых днём с огнём не сыщешь, когда надо. Вся надежда на тебя.

Слова женщины совсем не внушали оптимизма. Он надеялся, что встретив прохожих, они сделают всю работу, которая до чёртиков пугала, но ожидания не оправдались, и по — прежнему всё приходилось делать самому, а ведь ещё пару дней назад, Саша считал, что в подобной ситуации, где требуется скорость и точные действия, он не справится. Не имея должной концентрации, в голове всегда кружились десятки мыслей, мешающих друг другу, возникало впечатление неразберихи и мусорки в собственной голове, из-за которой он никогда не мог сосредоточиться на чём-то одном, совершенно не вспоминая о другом. Но сейчас, будто что-то переклинило внутри, потому, как все его телодвижения более чем слажены и, как ему кажется верны. По крайней мере, в памяти сохранились точные указания Наташи, а импровизация совсем не входила в число его достоинств.