Эбби Тэйлор - Похищенный

— А пока я должен вас оставить, — извинился он перед Эммой, — чтобы вами могли заняться врачи. Ваша рука очень сильно повреждена. Хирург говорит, что вам нужна срочная операция.

— Операция?

— Да. И чем скорее, тем лучше.

Эмма была потрясена.

— Я не могу! Мне нельзя делать операцию. Не сейчас, когда Риччи еще не найден!

Лейтенант Перрен снова выслушал хирурга и перевел его слова.

— Серьезно нарушено кровоснабжение руки, задеты нервные окончания, — пояснил он. — Если их не устранить немедленно, ваша рука умрет.

— Мне все равно!

— Дело очень серьезное. Вы должны подумать о своем сыне. Прошу вас, мисс Тернер! — Карие глаза лейтенанта Перрена живо напомнили Эмме кое-кого, кто принадлежал к числу ее знакомых. — В данный момент ситуация очень сложная. Не усугубляйте ее еще больше.

Эмма не нашлась, что возразить, расслышав в его голосе доброту и заботу.

Лейтенант продолжал:

— Вы оказали своему сыну большую услугу, мисс Тернер. Мы уже допросили мистера Ханта. Они улетали в Италию сегодня после полудня. И они бы покинули Францию, если бы не вы.

Тем временем медсестра в белом бинтовала руку Эммы.

— Сейчас я должен идти, — сказал лейтенант Перрен, — чтобы контролировать дальнейший ход поисков. Как только появятся какие-нибудь новости, я немедленно свяжусь с вами.

— Вы все сделаете? — всхлипнула Эмма. — Все, что можно?

— Сделаю. — Выражение лица лейтенанта было очень серьезным и даже торжественным. — Даю вам слово чести, мадам. Я сделаю все, что в моих силах.

С этими словами он ушел. Куда-то подевались и люди в белом, и человек в бумажной шапочке. Но Эмма почти не обратила на это внимания. Свет казался ей чересчур ярким. Дрожа всем телом, она повернулась на бок, лицом к стене. У Филиппы был нож. Она угрожала им Риччи. Она ранила Эмму, и сделала это легко и просто. Она настоящий псих. А теперь Риччи был неизвестно где, сидел с ней в одной машине. Эмма судорожно сжала в кулаке уголок простыни. Ей нельзя здесь оставаться. Она должна быть в полицейском машине, должна обыскивать дороги в поисках сына. Быть рядом, когда они найдут его. Быть первым человеком, которого он увидит. Ведь он звал ее: «Ма! Ма!»

Ох! Она прижала сжатый кулак к груди. Он знал, что она близко. Должно быть, он очень удивился, почему она не пришла за ним, почему снова исчезла и бросила его.

— Я не хотела… — Она должна все объяснить Риччи. — Я не…

Эмма снова попыталась сесть на каталке. Она ни за что не останется здесь! Операцию можно сделать как-нибудь в другой раз. А сейчас она должна разыскать лейтенанта Перрена и настоять на том, чтобы ее взяли в одну из полицейских машин. Она попробовала выпрямиться, но правая рука не пускала ее. Она безвольно повисла вдоль тела, как сломанное крыло огромной птицы или летучей мыши. Бинт прилип к коже, и, когда она неловко пошевелилась, повыше локтя обнажилась жуткая рана. Эмма увидела розоватую мякоть рассеченных ножом мышц. От раны к запястью тянулись красные линии. И вообще ее рука походила на красно-белую дорожную карту. У Эммы закружилась голова — первый признак слабости, — и она поспешно отвела глаза.

У ее каталки снова появилась медсестра.

— С вами все в порядке? — спросила она.

— Со мной все хорошо. — Эмма оглядывалась по сторонам в поисках полотенца или простыни. — Мне просто нужно что-нибудь, чтобы…

Но тут она снова опустила взгляд на руку и откинулась на подушки, признавая свое поражение. Не настолько, в конце концов, она лишилась рассудка, чтобы не понимать, в какую неприятную ситуацию попала. С такой рукой, как у нее, и думать нечего мчаться куда-то и что-то делать. Медсестра тоже взглянула на рану и нахмурилась.

— Вы уже приняли решение? — поинтересовалась она. — Вы дадите согласие на операцию?

Эмма лихорадочно обдумывала сложившееся положение.

— Если я соглашусь, как скоро я смогу покинуть больницу? Мне можно будет уйти немедленно?

— Если операция пройдет успешно, то да, очень может быть. — Медсестра нахмурилась. — Но ее следует делать незамедлительно, мадам. Нож задел жизненно важные узлы. Ваша рука лишена притока крови. Вот почему вы ее не чувствуете.

— Операция пройдет быстро? — с тревогой спросила Эмма. — Видите ли, я не могу терять времени. Мне нужно оставаться в сознании… я… мой сын…

— Я понимаю, — откликнулась медсестра. Подойдя к кровати, она положила руку Эмме на плечо. — Разумеется, я все понимаю. Мы постараемся сделать все как можно быстрее.

Как только медсестра сообщила всем заинтересованным лицам, что Эмма согласилась на операцию, ее больничный уголок мгновенно заполнился людьми. А она все искала взглядом среди них лейтенанта Перрена. Эмма хотела, чтобы он пообещал, что полиция продолжит поиски Риччи даже в то время, пока она будет находиться в операционной.

— Прошу прощения… — без конца повторяла Эмма. Ей даже пришлось повысить голос. — Прошу прощения! Мне срочно нужно увидеться с тем полисменом. Тем, который… Кто-нибудь меня слушает?

Мужчина в бумажной шапочке вернулся и сейчас он выкрикивал распоряжения направо и налево.

— Tiut de suite, — коротко скомандовал он.

Эмма узнала знакомую фразу. Она означала «немедленно». В следующее мгновение несколько человек окружили каталку и повезли ее по коридору, мимо окон. Ветерок обвевал ее лицо. Очень быстро Эмма оказалась в другой комнате, полной приборов и какого-то оборудования. В воздухе висел странно знакомый химический запах. Лак для ногтей? Еще люди в халатах, на этот раз синих. Все они были чем-то заняты. Открывали и закрывали шкафы. Подвешивали какие-то штуки на длинные штанги. Набирали жидкость в шприцы.

Какая-то женщина стала задавать Эмме вопросы и записывать ответы.

— Когда вы ели в последний раз? Вам когда-нибудь делали анестезию? Давали наркоз?

Чем скорее Эмма начнет сотрудничать с врачами, тем быстрее закончится операция. Она ответила на все вопросы. Авторучка женщины так и порхала над блокнотом. Мужчина в бумажной шапочке и маске затянул жгут на здоровом предплечье Эммы.

— Чтобы вены выступили, — пояснил он и похлопал ее по ладони. — Поработайте рукой, пожалуйста.

Эмма не поняла, чего он от нее хочет. Поработать рукой? Что это значит? Она начала сгибать и разгибать кисть. Женщина с блокнотом заметила это и подошла, чтобы помочь ей.

— Сжимайте и разжимайте кулак. — Она показала, что нужно делать. — Так, как будто вы стараетесь схватить что-то, до чего чуть-чуть не дотягиваетесь.

На этот раз Эмма сообразила, что от нее требуется. Она стала сжимать и разжимать левую руку. Вдруг она почувствовала легкий укол в предплечье. В следующее мгновение комната поплыла у нее перед глазами. Она попыталась ухватиться за края каталки, но ее левую руку кто-то удерживал, а правую она по-прежнему не чувствовала.