Александр Масалов - Левый берег Дона

- Ах, вот оно как!.. - сказал продавец. - То-то, я думаю...

- Ну, ладно, - сказал Стасик. - Мне пора двигать, а ты еще подумай о чем-нибудь вечном. Завтра в десять я буду. Тогда и натрещимся - до потери пульса.

Попыхивая сигаретой, он направился по Большой Парковой в сторону вокзала. Настроение у него было выше среднего. Внутри всё пело и плясало.

***

На пересечении Б. Парковой и переулка Шабашкинского он поднялся по бетонным ступеням в угловую дверь и оказался в приёмной областной ментовки. Слева на стенах висели телефоны, справа - несколько человек ждали, когда к ним выйдут. Полонский прошел мимо них и сунул журналистское удостоверение дежурному с автоматом:

- Я в пресс-службу.

Дежурный открыл потертую папку, в которой лежали заверенные печатями аккредитации журналистов, сверился и вернул корочки со словами:

- Выйдете во двор, потом пройдете до...

- Господи! - сказал Стасик. - Да я к вам как на работу хожу - раза три-четыре в неделю... Меня уже пора в лицо узнавать!

В пресс-службе было малолюдно. За столом сидел только старший лейтенант Вячеслав Гординский. Сослуживцы называл его иначе - "Гондонским". Он был в штатском.

- Здорово, Вячеслав, - сказал Полянский. - Что у вас новенького?

- А что у нас может быть новенького?

- А вдруг вчера губернатора грохнули, а я ещё ничего не знаю?

- Типун тебе на язык!

- И самом деле, - сказал Полонский. - Кто его грохнет? Кому он на фиг нужен? Он давно фигура номинальная...

- Сводки на подоконнике, - буркнул Гординский. Он был явно не в духе. Наверное, Леночка не дала...

Сводками здесь называли пресс-релизы сводок для средств массовой информации, и были они двух типов - для белых людей и для черных. Белые получали действительно пресс-релизы сводок, разрешенные к публикации руководством, а черные - выжимки из этих пресс-релизов. Вместо фамилий стояли первые буквы, адреса вообще отсутствовали, равно как и фамилии сотрудников милиции, выезжавших по вызову, присутствовавших при обысках, задержаниях...

И, разумеется, по количеству эпизодов криминальная жизнь области, если верить сводкам для черных, была скучна и убога. Сплошная бытовуха, раскрываемая по горячим следам.

Подойдя к окну, Стасик не мог сдержать тяжкого вздоха: на подоконнике лежали именно сводки для черных. Протестовать или возмущаться не имело смысла - себе дороже выйдет. Стасик достал блокнот, авторучку, уселся со сводками за ближайший стол и принялся изучать хронику происшествий за последние три дня, делая выписки. О перестрелке на «Эльдорадо» или о краже в Свердловском районе загадочного кейса ничего не было...

Гординский поскучал еще немного и, доставая на ходу сигареты, отправился на лестницу. Едва он покинул стены пресс-службы, Стасик бросился в приёмную.

Сводки для белых лежали в шкафу на второй полке. Из них Полонский узнал, что прошлой ночью двое шкетов, выкрикивая антисемитские призывы, произвели несколько выстрелов из пневматических пистолетов по окнам синагоги; что банда лиц кавказской национальности в Веселовском районе, связав двух чабанов, погрузила отару овец в два КаМАЗа и скрылась на территории Ставропольского края; что около поликлиники № 20 застрелили двумя выстрелами Александра Анчарова 35-ти лет, известного в определенных кругах под кличкой "Чинар", владельца новочеркасского спортивного клуба «Антей»…

На лестнице послышались шаги. Шаги приближались. Стасик торопливо сунул папку на место и рванул обратно, в общую комнату. В дверях он нос к носу столкнулся с Гординским.

- Ты чего? - спросил Гординский.

- Говорят, вчера на «Эльдорадо» разборка была…

- Кто говорит-то?

- Опера знакомого встретил.

- В первый раз слышу. В сводках смотрел?

- Там нет ничего.

- Позвони в Совдеповский ОВД, - посоветовал Гординский.

«Ага, - сообразил Стасик. - Туда звонить, значит, точно нет смысла...».

- Обязательно, - сказал он, глянул на часы и заторопился. - Ох, черт!.. Мне пора в редакцию.

Областная газета, в которой трудился Полонский, находилась в четырех кварталах от ГУВД. Здание было старинное, здесь находились еще три крупные газеты - бывшая собственность исполкомов, обкомов КПСС и ВЛКСМ.

Стасик пулей взлетел на второй этаж. И сразу же наткнулся на заместителя ответсека. Точнее - Юлька Скворцова с сигаретой в пальцах сама бросилась ему наперерез.

- Полонский, где тебя хер носит?! - закричала она. Сегодня она была огненно-рыжая.

- Фиолетовая ты мне нравилась больше, - сказал Полонский с сожалением.

- Ты мне зубы не заговаривай! Через полчаса сдача номера, а твоей криминальной херни всё ещё нет!

- Щас будет, - заверил Стасик.

- Не щас, а чтоб через двадцать минут она лежала у меня на столе. Иначе я тебе матку выдеру!

- Прямую кишку, - поправил Стасик. - Матки у меня нет, никогда не было и никогда не будет.

- Иди! Пиши! А то я на тебя, умник, докладную подам!

- А у нас в редакции что, туалетной бумаги не хватает? - спросил Стасик. - Вон - неликвидом сарай во дворе забит...

Юлька открыла рот, густо намазанный помадой, но тут увидела на лестнице фотографа.

- Юрчик, ё... твою мать! Где снимки?!

Фотограф был пьян. С его приближением запах перегара всё усиливался, достигая неимоверной плотности. "Ну, сейчас начнется!" - подумал Стасик и понесся в свой родной информационно-аналитический отдел. Наташа Райзман разговаривала с кем-то по телефону, а Марина Петрова что-то настукивала в комп, время от времени заглядывая в блокнот.

Писала Марина ежемесячно одну, максимум две статьи. Увидеть её за пишущей было всё равно, что лицезреть смеющегося Сфинкса.

Она была дама небедная. Сперва ее благополучие поддерживали состоятельные родители, потом подвернулся муж - сотрудник милиции, охраняющий "порядок" на одном из оптовых рынков. Да и сама она была не промах. Писала экономические обзоры, прославляя те или иные фирмы, якобы добившиеся небывалых успехов. За каждой строчкой чувствовалось, что автор неспроста поет соловьем. На планерках часто вспоминали ее обзор цен на меховые изделия, начинавшийся словами: "Ну какая уважающая себя женщина не чувствует себя комфортно в шубке из енота стоимостью от десяти тысяч долларов и выше!..".

У неё-то такая шуба была. В отличие от полунищих читательниц газеты, которые мечтали, чтобы их убогую зарплату выплачивали без шестимесячных задержек...

- Маришка, что с тобой? - спросил Стасик, проходя к своему столу. - Ты решила украсить нашу газету своей фамилией?

- Ну так, Стасик, я уже женщина не молодая, - заметила Марина кокетливо. - Я теперь на жизнь могу только журналистикой заработать...

Наташа положила, наконец-то, трубку и сказала:

- Привет, Стасик. Тебя Юлька искала.