Джеймс Паттерсон - Черная книжка

— Так же, как и вам, — парировала она, не отводя взгляда.

— Вы думаете, что я прохвост.

— Я уверена, что вы прохвост. И знаете, что в этом самое лучшее?

— Поведайте мне, Эми.

— Самое лучшее заключается в том, что вы мне во всем признаетесь. В пределах сорока восьми часов — не более того — вы обо всем мне расскажете. Либо вы, либо Кейт. Один из вас будет просить пощады. Это — гонка, в которой вам, Билли, не следует финишировать вторым.

Билли сам сто раз говорил примерно такие же слова подозреваемым. «Тот, кто заговорит первым, получит бо́льшую скидку».

— Вы не очень-то хорошо меня знаете, — сказал Билли.

— О-о, я знаю вас лучше, чем вы полагаете. Вы не можете предпринять ничего такого, чего я не смогла бы предвидеть.

— Вы уверены? — усмехнулся Билли, подмигнул ей и зашагал прочь. Взяв пальто, он вышел на улицу. Свежий воздух показался ему приятным — по крайней мере, поначалу. Билли потопал ногами, засунул руки в карманы и стал ждать. Ждать пришлось недолго.

Некоторое время спустя из «Дыры в стене» стремительно вышла Эми Лентини. Она поспешно осмотрелась по сторонам и, заприметив Билли, направилась к нему.

— Ну ладно, — сказала она. — Где он?

— Где что , Эми?

— Мой значок, — уточнила она. — Он лежал в моей сумочке. Теперь его там нет.

— Ну, я вообще-то видел какой-то значок прокурора вон там, в той луже. Может, это он и есть?

Она посмотрела на него сердитым взглядом, подошла к луже, наклонилась и вытащила двумя пальцами из грязной жижи значок в кожаном чехле.

— Я с удовольствием отправлю вас в «Стейтвилл», [23] «Стейтвилл» — тюрьма в штате Иллинойс, неподалеку от Чикаго. — прошипела она.

— Я слышал, что в это время года неплохо в тюрьме «Джолиет». — Помахав рукой, Билли остановил такси, поворачивающее в сторону станции «Рокуэлл». — Послушайте, Эми, — крикнул он вслед Лентини, направившейся обратно в бар.

Она обернулась.

— Если вы собираетесь нанести мне удар, то сделайте это сильно, — посоветовал он.

— Почему же?

— Потому что я нанесу ответный удар, — отрезал Билли и сел в такси.

Билли вел машину по извилистым улицам района Гайд-Парк неподалеку от кампуса Чикагского университета. Это весьма престижный вуз, всемирно известное учреждение с самым современным оборудованием. Однако находится он в одном из самых опасных районов города. Великие умы со всего мира приезжают сюда, чтобы учиться или преподавать, способствовать дальнейшему развитию естественных наук, математики, права и медицины, но даже на пути от входа в университет до автомобиля им требуется охрана, чтобы защититься от грабителей.

Билли и Кейт все еще занимались расследованием смерти второкурсницы, найденной с признаками удушения менее чем в четырех кварталах от того места, мимо которого они сейчас проезжали. Билли пытался докопаться до истины, куда студентка ходила в день убийства, и они вдвоем с Кейт приезжали сюда поговорить с одним из преподавателей биологического факультета, который прислал жертве несколько двусмысленных СМС в течение недели, предшествующей ее смерти.

Беседа ничего не дала, и теперь они ехали обратно, так сказать, с пустыми руками. Кейт рассеянно возилась со своим смартфоном, скачивая из Интернета одно за другим сообщения о секс-скандале, который угрожал смести с поста мэра Фрэнсиса Делани и все его ближайшее окружение, пошатнуть католическую церковь и… кстати, поставить крест на карьере детективов Билли Харни и Кэтрин Фентон.

— Ты чокнешься, если будешь читать все это дерьмо, — сказал Билли.

— Как может мэр не подать в отставку? — задала риторический вопрос Кейт, глядя в смартфон.

— Он будет вести себя как Билл Клинтон в свое время. Скажет, что, дескать, это всего лишь вопрос его личной сексуальной жизни, а на пост мэра его избрали люди и потому он не станет уходить с поста, чтобы не подвести избирателей. Будет делать вид, что переживает за всех нас.

— Да уж, наверное.

— Послушай, раз уж мы оказались здесь, давай заглянем в «Моррис». Я так голоден, что готов слопать трусы прокаженного.

— «Моррис»? Чтобы ты заказал себе польскую сосиску?

Кейт, соблюдая сумасшедший режим тренировок, не ела, если могла выдержать чувство голода. Строила храм своего тела и все такое прочее.

— К вашему сведению, детектив, — усмехнулся Билли, — я и не собирался заказывать себе польскую сосиску.

— Нет? А что тогда? Салат от шеф-повара? Или стопроцентный йогурт?

— Дело в том, что я рассчитываю съесть две польские сосиски.

— Ума не приложу, как ты сейчас вообще можешь думать о еде.

Колени Кейт двигались вверх-вниз: она непрерывно отбивала ступнями какой-то ритм по полу «Тахо». [24] «Тахо» («Шевроле тахо») — марка автомобиля. Похоже, нервничала. Она не могла отогнать от себя мысли о том, что произошло.

— Мне необходимо поддерживать физическую силу, чтобы я мог эффективно бороться с преступностью, — провозгласил Билли.

— Тебя вообще может что-нибудь взять за живое, а?

Билли посмотрел на Кейт. Он знал ее довольно хорошо, однако не привык видеть такую ее сторону. Обычно она вела себя довольно жестко, любила идти на обострение. Но при этом оставалась очень даже симпатичной женщиной, у которой имелись свои — весьма специфические — уязвимые места. По неизвестной причине, похоже, нажалась какая-то кнопка внутри Билли, что заставило его посмотреть на напарницу как на абсолютно другого человека.

«Не заводись, Харни. Даже и не думай. Это случилось только один раз».

— С нами все будет в порядке, — успокоил он. — Мы не сделали ничего плохого.

Она горько засмеялась. В ее смехе было заложено много смысла — возможно, больше, чем он мог распознать. «Не всегда все так просто, — хотела, казалось, сказать Кейт. — И не всегда имеет значение то, что ты прав. Ты вполне можешь оказаться не в том месте и не в то время».

— Я не допущу, чтобы с тобой произошло что-нибудь плохое, Кейт. У тебя не будет никаких серьезных неприятностей. Обещаю тебе.

Она повернулась к нему. Их взгляды встретились. Это продлилось лишь пару секунд: Билли не хотел отвлекаться от управления автомобилем на дороге с таким оживленным движением. Однако взгляды были весьма многозначительны.

«Не делай так снова, Харни. Один-единственный раз. Все получилось, конечно, здорово, но только один раз».

Он снова взглянул на нее. Кейт все еще не сводила с него глаз, и ее пристальный взгляд был весьма красноречивым.

«Ну да, тот секс был умопомрачительным, я это признаю».

— Мы храним наши тайны, не так ли, напарник? — спросила она.

Билли кивнул.

— Мне не понравились взгляды, которые женщина-прокурор бросала в твою сторону вчера вечером. Я даже начала немножко ревновать.